Экзистенциальная психотерапия (Кинг М.Е., Цитренбаум Ч.М.)
Книга Кинга и Цитренбаума посвящена теоретическим и философским принципам клинической гипнотерапии. Авторы, известные американские психотерапевты, опираясь на экзистенциальную философию как фундамент понимания смысла гипнотерапии, обращаются к внутренним ресурсам человека, его неисследованным возможностям и личной силе; раскрывают уникальную методику и описывают оригинальную стратегию работы с человеческим поведением.
Об авторе: Чарльз Цитренбаум - доктор психологии. Занимается частной практикой в Балтиморе, штат Мэриленд. Президент Балтиморской психологической ассоциации и один из основателей Мэрилендского общества клинического гипноза. М. Кинг и Ч. Цитренбаум совместно проводят семинары по гипнозу и теории коммуникации. Они… еще…
С книгой «Экзистенциальная психотерапия» также читают:
Предпросмотр книги «Экзистенциальная психотерапия»
Марк Кинг, Чарльз Цитренбаум
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ГИПНОТЕРАПИЯ
Перевод с английского С.К. Паракецова
Mark E. King
Chares M. Citrenbaum
EXISTENTIAL HYPNOTHERAPY
Библиотека психологии и психотерапии
Выпуск 33
Москва
Независимая фирма «Класс»
Кинг М.Е., Цитренбаум Ч.М. Экзистенциальная гипнотерапия / Пер. с англ. С.К. Паракецова. — М.: Независимая фирма «Класс». (Библиотека психологии и психотерапии).
Книга Кинга и Цитренбаума посвящена теоретическим и философским принципам клинической гипнотерапии. Авторы, известные американские психотерапевты, опираясь на экзистенциальную философию как фундамент понимания смысла гипнотерапии, обращаются к внутренним ресурсам человека, его неисследованным возможностям и личной силе; раскрывают уникальную методику и описывают оригинальную стратегию работы с человеческим поведением.
Написанная лаконично и доступно, эта книга найдет своего читателя среди психологов, психотерапевтов, учителей, студентов и всех, кто интересуется проблемами расширения человеческого познания.
Публикуется на русском языке с разрешения издательства Guiford Press и его представителя Марка Патерсона.
ISBN 0-89862-344-8 (USA)
ISBN 5-86375-092-8 (РФ)
( М. Кинг, Ч. Цитренбаум
( The Guiford Press
( Независимая фирма «Класс»
( С.К. Паракецов, перевод на русский язык
( Л.М. Кроль, предисловие
Исключительное право публикации на русском языке принадлежит издательству «Независимая фирма «Класс». Выпуск произведения или его фрагментов без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.
Деталь и процесс в экзистенциальной гипнотерапии
В последние годы в англоязычной специальной литературе так часто упоминались, объяснялись и описывались эриксоновские техники, случаи, особенности, что сохранить былую свежесть на фоне «мавзолея» стало нелегко.
Эта книга не перегружена прямыми ссылками на эриксоновский подход; для авторов он — фундаментальный, фоновый. Они находятся в широкой «молочной реке» современной психотерапии, к месту цитируя Юнга и Хиллмана, Милтона и Эрика Эриксонов, Гриндера и Бэндлера, Перлза и Зингера, Бьюдженталя и Ялома, мирно соседствующих с классиками современного гипноза. Кьеркегора и Ницше, дзэн и суффизм авторы считают «кисельными берегами» этой реки и не слишком далекими родственниками.
«В большинстве случаев слово «гипнотерапия» с небольшими оговорками может считаться синонимом слова «психотерапия». Этот и другие их рабочие постулаты звучат почти как тривиальные. «Избавление от всех душевных расстройств начинается тогда, когда пациент видит себя добровольно попавшим в эту ситуацию, а не считает себя ее жертвой». «Эриксон каждый раз создавал индивидуальную терапию личности пациента, приходившего в его кабинет». «Гипноз — это форма диалога терапевта с клиентом». «Способность освободиться от прошлого. Это освобождение означает медленное обучение избавлению от всех представлений человека о себе». «Степень личностной силы и самоактуализации, которой человек достигает, прямо связана с его способностью освободиться от ярлыков». На нашей почве все это еще не стало привычным до тривиальности. А жаль. Было бы полезно, если бы некоторые из этих очевидных истин из собственно психотерапии шагнули в соматическую медицину. Пациентам значительно полегчало бы, превратись они из объектов описания в амбулаторных картах в субъектов своей жизни и собственных проблем.
«Экзистенциальное» — отчасти синоним «независимого»: это решимость задуматься об истинных желаниях, выйти из стереотипов, оказаться перед Реальностью — с ее свежестью и “расколдованностью”. Это заставляет забыть бывшие фиксации и проблемы.
* * *
Милтон Эриксон был одним из тех, кто много сделал для становления мифа «успешного частного человека» — психотерапевта по профессии; и, может быть, в этом состоит один из скрытых мотивов благодарности к нему многих учеников и последователей. Частный человек — не винтик системы, а независимый и успешный создатель себя самого, своего мира, дома, сообщества.
Авторы пишут, что гипноз и гипнотерапия привлекли их своей гибкостью. Они описывают гипноз и самогипноз как инструменты для увеличения личной силы; наведение транса — как способ развития способности создавать визуальные образы; а также «якорение силы» и использование экзистенциальной формулы «я буду».
Мне кажется, что в эриксоновском подходе особенно важным является сочетание страсти и терпения. Страстный интерес к детали, случайности, неповторимости жизни. Интерес как двигатель. Интерес к детали и процессу. Не случайно сам Эриксон так любил наблюдать за растениями в своем саду — даже на самом склоне жизни, из инвалидной коляски. Во многих приводимых в книге случаях и примерах отражается и продолжается это сочетание страсти и терпения, внимания к деталям и процессу — в специфических для авторов пропорциях. И это тоже делает ее хорошей книгой для профессионалов.
А еще Вы узнаете о том, что, когда одному из авторов исполнилось пять лет, у него был ручной кролик, и о том, что случилось с кроликом дальше. И о многом другом, — следуя за авторами, утверждающими, что «нужно использовать тревожность как энергию, стимулирующую принять на себя здоровый риск и исследовать собственные возможности и выбор. Личностная сила сопутствует процессу таких здоровых решений и исследований».
Леонид Кроль
Посвящается старому дубу, хранителю очага нашего дома.
И Бонни, прекрасной даме, сидящей под этим дубом. Когда-то она была молодой певицей в салуне, но жизнь идет, и теперь она - умудренная годами пожилая женщина.
Посвящается Кевину и Майку, лесным бродягам.
Посвящается Шане, Мишель и Джеффри, птицам, парящим в небе. Быть может, они найдут свою обетованную землю.
Посвящается моей матери и моему отцу, которым я глубоко признателен за все, что они для меня сделали.
М.Е.К.
Посвящается моим родителям, а также Дженифер, Анне, Каталине и Роберту.
Ч.М.Ц.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В этой книге мы сделали попытку изложить теоретические и философские принципы клинической гипнотерапии, которой каждый из нас посвятил более двадцати лет. Мы уже писали об этом ранее (Цитренбаум, Кинг и Коэн,
Некоторые психологические теории привлекают своей глубокой внутренней логикой и тщательно продуманными теоретическими объяснениями, другие впечатляют размахом лабораторных исследований, проведенных для подкрепления различных положений. В качестве примеров можно привести психоанализ и теорию обучения. Но быть экзистенциальным мыслителем означает следовать теории экзистенциализма - единственной теории, напрямую обращенной к миру, в котором вы живете. Часто, прочитав тот или иной пассаж в работах великих творцов экзистенциализма, мы готовы воскликнуть: "Ага, вот оно как!", интуитивно чувствуя, как это верно (для нас). На самом деле, эти мысли и впечатления кажутся нам столь очевидными, что мы недоумеваем, зачем автору нужно было писать об этом. Однако в действительности прежде мы понимали этот аспект не совсем так. Ценность теории экзистенциализма заключается в том, что она расширяет наше сознание.
Эта книга начинается с нескольких теоретических глав, в которых обсуждаются вопросы, имеющие, на наш взгляд, важное значение для психотерапии в целом и гипнотерапии в частности. Глава 8 также носит теоретический характер. Она посвящена природе диагнозов и концепции зависимостей. В остальных главах изложены специфические клинические вопросы и технические приемы, рассматриваемые с точки зрения экзистенциализма. Гипнотерапия понимается нами как одна из разновидностей психотерапии. Для тех читателей, которые никогда не применяли клинический гипноз в своей практике, мы хотим пояснить, что в большинстве случаев слово "гипнотерапия" с небольшими оговорками может считаться синонимом слова "психотерапия".
Эта книга умышленно написана кратко. Лаконичность стиля потребовала от нас немалых усилий и самодисциплины. Мы клинические врачи, а не писатели, и, скорее всего, потому, что как терапевты усвоили: важно обозначить содержание и предоставить пациенту бороться за его понимание. Познание заключается как в самом содержании, так и в борьбе. К сожалению, когда мы пишем или преподаем, часто попадаем в ловушку. О ней упоминал Ницше в работе "По-человечески, слишком по-человечески" (Nietzshe, 1984):
“Большинство мыслителей пишут плохо, потому что излагают нам не только свои мысли, но и то, что они думают об этих мыслях”. (Афоризм 188).
“Даже самый честный писатель использует лишние слова, когда хочет закруглить фразу”. (Афоризм 188).
Мы считаем своим долгом поблагодарить многих людей. Выражаем глубокую признательность своим женам и коллегам - Вирджинии Бонни Кинг и Каролин Дженнифер Голден; нашим близким друзьям Ричарду Бушу, доктору Лью Моргану и доктору Джиму Тоуву. Мы благодарны всем, кто прочел книгу в черновике и высказал свои замечания; доктору Вильяму Коэну, у которого мы многому научились во время нашей совместной работы; Коллинзу Шоллу и Линде Хельм за их помощь в подготовке рукописи; Шэрон Панулла - нашему редактору из "Гилфорд-пресс" и ее ассистенту Сюзан Марплс; доктору Майклу Дж. Даймонду - редактору серий Гилфорда по клиническому и экспериментальному гипнозу; доктору Джеймсу А. Холлу - автору книги "Гипноз: юнгианские перспективы", который любезно согласился прокомментировать нашу книгу. И, наконец, мы не можем не поблагодарить Натали Голдберг и полюбившиеся ей горы Таос за помощь в написании книги.
1. ВВЕДЕНИЕ В ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
Интерес к клиническому гипнозу среди специалистов в области душевного здоровья достиг чрезвычайно высокого уровня в 80-е годы и не ослабел в 90-е. На эту тему написано больше книг и проведено больше семинаров, чем о любых других методах лечения душевных расстройств (как отмечено в статистическом справочнике для профессионалов, в 90-х годах только публикации на тему сексуального насилия и зависимости перегнали гипноз). Сегодня целый ряд клиницистов обучается гипнозу на семинарах или по учебникам и использует его как часть своей практики (к несчастью, некоторые только им и ограничиваются). Особенно популярна работа Милтона Г. Эриксона, создавшего модель клинического гипноза.
Наши карьеры сложились исключительно удачно. Мы много путешествовали по стране и обучали гипнозу в профессиональных кругах. Мы заметили, что существуют серьезные пробелы в знаниях, которые влияют на качество лечения, предлагаемого пациентам. Нечто похожее наблюдалось в 70-х, когда проводилось массовое обучение таким методам, как гештальт-терапия и трансактный анализ (имеется в виду разрыв связей между используемыми методами и целостной философией или психологической теорией о природе психотерапии). Самые основные решения, принимаемые в психотерапии - когда использовать те или иные методы, как определять душевное здоровье, ставить адекватные цели психотерапевтического сеанса; определять требования к действиям специалиста или ограничения возможностей пациента - могут быть поняты и сделаны только с точки зрения "общей картины", а не с точки зрения знания конкретных техник. Сегодня слишком много практиков придерживаются расплывчатых, непроверенных, грубых, недоразвитых и часто ими самими не осознаваемых теорий человеческого развития (нередко они рождаются из их собственного "раннего детского гипноза", обычно называемого социализацией). Это ограничивает знания терапевта о том, с какими пациентами работать, какие и когда методы использовать, когда нужно завершить лечение. Наша книга представляет собой попытку заполнить брешь между техникой и терапией. Мы уверены, что экзистенциональная философия и психология обеспечивает наилучший теоретический фундамент для понимания смысла гипнотерапии, в особенности когда для работы с пациентами применяются методы Эриксона.
Прежде всего необходимо отделить то, что кажется верным нам, от того, что будет верным для всех профессионалов, занимающихся психотерапией и использующих клинический гипноз. Принимая во внимание вышесказанное, мы уверены что каждый, кто работает с людьми в области душевного здоровья и у кого есть хорошо разработанная целостная теория личности и единая философия, будет выполнять свою работу намного лучше, чем тот, кто упускает из виду эти важные моменты. Вполне возможно, что не так уж и существенно, какой теории придерживаться. Не существует никаких достаточно надежных эмпирических доказательств, на которые можно бы было сослаться, доказывая, что одна теория лучше всех остальных. Имеется существенная разница между теми, кто мыслит глубоко и целостно, и теми, чье мышление мелко и разрозненно. Многие люди, придерживающиеся различных теоретических школ, используют в своей работе клинический гипноз, рассматривая его со своей точки зрения. Например, отметим прекрасную книгу, изданную в серии Гилфорда "Гипноз с точки зрения юнгианства" Джеймса А. Холла,
Применение экзистенциальной психологии, психиатрии и философии как основы всей клинической работы (в особенности основы для применения клинического гипноза в психотерапевтических или медицинских целях) - это наши убеждения (если хотите, наша экзистенциальная реальность) наиболее близкие клиницистам, использующим эриксоновский подход к гипнозу. Но это важно и не только для них. В нашей книге мы сначала обсудим некоторые основные положения экзистенциальной теории, применимые к использованию клинического гипноза, а затем подробно опишем конкретные техники, которые, как мы считаем, согласуются с этой философией.
Экзистенциальная реальность
Тот, кто знаком с клиническим гипнозом, наверняка слышал термин "Эриксоновский гипноз". Часто люди ошибочно считают, что этот вид гипноза в основном представляет собой набор техник для работы с пациентами. Например, мы слышали, что Эриксон всегда использовал техники косвенного воздействия. Тот, кто так думает, не видел старых фильмов и видеозаписей, показывающих Эриксона за работой. Эти фильмы доказывают, что он часто давал прямые команды своим пациентам. Мы нередко слышали также, что Эриксон ненавидел термин "эриксоновский гипноз", считая, что такого понятия не существует. Однако Эриксон был не прав, давая такую оценку собственной работе, потому что создал уникальный для своего времени подход, являющийся по очень экзистенциальным. Эриксон проявил себя гением, открыв то, что придает пациенту "силы". Он понимал, как его пациенты воспринимали свою жизнь, в том числе и свои симптомы, и что было для них осмысленным в их мире. Каждый раз он буквально создавал индивидуальную теорию личности пациента, приходившего в его кабинет. Одно из наиболее частых высказываний экзистенциальной литературы - изречение Сартра из книги "Бытие и ничто" (Sartre, 1943): "Бытие предшествует сущности". Подход Эриксона был конечным воплощением этой философии. Он не обращал внимания на "сущность человека" (структура эго или другие черты теории личности), но он апеллировал к бытию – к тому, какой жизнью жил человек. Такие взгляды были отправным пунктом в работе Эриксона.
Положения, изложенные в нашей книге, настолько очевидны и просты, что мы, приводя их чувствуем себя в какой-то степени апологетами. Тем не менее, обучая других специалистов, многие из которых были уже опытными психотерапевтами, мы были поражены и огорчены, обнаружив, что эти принципы забыты или недопонимаемы. В области душевного здоровья данные, с которыми работает клиницист, картина мира пациента или то, что мы называем "экзистенциальной реальностью" - не является "истиной" в каком-то метафизическом смысле. Задача психотерапевта - работать с реальностью пациента, и, когда это необходимо, изменять ее таким образом, чтобы помочь ему. Эту идею коротко и ясно выразил Пол Вацлавик (Watzaawick, 1984, 1985): пациенты приходят к нам с таким пониманием мира, которое тем или иным образом причиняет им страдание (в противном случае они бы не оказались в нашем кабинете). Наша цель - помочь пациенту изменить болезненный взгляд на мир на менее болезненный, новый взгляд. Новый взгляд на жизнь будет необязательно более "правильным", чем прежний, но он должен обеспечивать более здоровую (и, желательно, более счастливую) жизнь.
Это представление идет вразрез с традиционной, часто не очень выраженной, точкой зрения в психологии, согласно которой терапевт затрачивает значительную часть времени на установление ДИАГНОЗА и анализ истины, лежащей за рассказом пациента. Каждый из нас знаком с клиническими врачами, которые игнорируют информацию, которую сообщают им пациенты, например, "я курю, потому что это помогает мне расслабиться во время работы", и вместо этого ищут "истину" - в данном случае никотиновую зависимость, потому что это соответствует критериям DSM - III R. Такая "истина" не является даже попыткой помочь пациенту избавиться от курения. Навязывание пациенту своих представлений об "истине", вероятно, главная причина того, что большинство программ избавления от табакокурения, предлагаемых профессионалами (в том числе и множество программ, использующих клинический гипноз), приносят очень низкие результаты. Сколько же часов психотерапевтического времени потратили клиницисты, пытаясь установить, являются ли воспоминания о сексуальном насилии подлинными? Это современный психологический вопрос о курице и яйце, загадка, ответ на которую абсолютно не важен. Для лечения существенной является лишь экзистенциальная реальность вашего клиента (в данном конкретном случае - переживания жертвы, подвергшейся насилию).
Ниже, в главе 6, мы обсудим, каким образом можно использовать представления пациентов о своих симптомах для их изменения или устранения. По нашему мнению, это более эффективно, чем фокусирование на своем собственном понимании расстройства или симптома. Использование собственной реальности клиента как основы для клинической работы также поможет терапевту выбрать и осуществить высокоэффективную работу в трансе с использованием образов и метафор. Это мы обсудим позже, в главе 7.
Чтобы хорошо осуществлять экзистенциальную терапию и гипноз, нужно развивать то, что Шунрю Сузуки (Suzuki, 1970) называл "разум Дзэн, разум новичка". Мастер в терапии должен иметь ум новичка, ум, свободный от предрассудков и полностью открытый для впечатлений. Выслушивание рассказов пациентов, наблюдение за их поведением, ощущение, вызываемое их присутствием в комнате, - все это позволяет терапевту понять реальность пациентов и спланировать наилучшую стратегию воздействия, но только в том случае, если ум терапевта достаточно открыт для правильного восприятия.
Гипноз
Начнем с вопроса: что такое гипноз? В литературе на него дается дюжина ответов, подавляющее большинство из которых не соответствует представлениям экзистенциализма. Собственно, слово “гипноз” является метафорой, происходящей от имени греческого бога сна - Гипноса. Этот термин был введен в 1843 году шотландским врачом Джеймсом Брэйдом, чтобы описать сходство между поведением лунатиков и тем, что Мессмер называл "животным магнетизмом". Как метафора это довольно удобно; но рассматриваемое в качестве описательного термина для обозначения конкретного состояния сознания это выражение может вводить в заблуждение. Транс - термин, обычно употребляемый для обозначения состояния субъекта во время гипноза, - часто определяют как измененное состояние сознания (Орн,
Транс - это не сон и не поведение, похожее на сон, как предполагал, например, Голденсон (Godenson< 84). Мы просим пациентов в конце сеанса "очнуться", а не "проснуться" - выражение, которое непонятно почему используют многие гипнотерапевты. Для большинства пациентов переживания в состоянии транса отличаются от таковых в состоянии сна. Действительно, пациенты часто могут чувствовать себя несостоятельными как гипнотические субъекты, если сон является определяющим критерием измерения "глубины транса". Более того, представление о том, что они спят, находясь в бессознательном состоянии, и не могут контролировать события (многие пациенты ассоциируют его с состоянием транса), является нездоровым. Действительно, мысль о том, что они не в состоянии контролировать события во время их пребывания в трансе, полностью противоречит реалиям терапевтического опыта, называемого трансом.
Вот одна из наиболее часто цитируемых мыслей о гипнозе: гипноз на самом деле представляет собой определенную форму самогипноза (см. Фромм и Кан,
Если гипноз и является чем-то (хотя трудно называть метафору чем-то), то это не что иное как процесс сотрудничества между субъектом и гипнотерапевтом. Каким-то образом пациент приходит к убеждению, что такой процесс принесет ему пользу. Некоторые верят в пользу гипноза еще до того, как обратились к нам: вот почему они выбрали профессионалов, придерживающихся этого направления. Других пациентов необходимо научить верить в ценность гипноза. В любом случае мы начинаем работу с человеком, который вовлекается в процесс потому, что - полностью или хотя бы частично - верит: мы используем тот тип лечения, который ему поможет. Вот почему они платят нам что также является частью процесса). Взаимоотношения между врачом и больным - "врач номер один".
Гипноз - вид психотерапии, но обычно он лишь часть более комплексной и многогранной программы лечения. Ранее мы были уверены, что вводим наших больных в состояние гипнотического транса, являющееся их собственным переживанием, но когда мы стали опрашивать пациентов после лечения и внимательно прислушиваться к их переживаниям, то обнаружили, что (с их точки зрения) гипноз был переживанием двух лиц. Довольно интересно, что пациенты сохраняли уверенность в участии в этом процессе двух лиц - даже когда занимались самогипнозом, который мы предписываем практически всем нашим пациентам. Они рассказывали, что думали о нас, когда начинали сеанс самогипноза, чувствовали единение с нами во время него или отдалялись от нас в те дни, когда не занимались самогипнозом, и даже слышали наши голоса, когда сами погружались в состояние транса между сеансами гипноза.
Не надо думать, что мы рассматриваем гипноз в старой авторитарной манере, предполагающей присутствие властного терапевта, "контролирующего" субъекта. Для эффективного общения необходимо проникать в мир пациента и действовать вместе с ним, и вопрос, кто является лидером, а кто ведомым в этом танце - спорен (см. обсуждение "подстройки" и "ведения
Таким образом, мы выяснили, чем гипноз не является. Он не является измененным состоянием сознания, или состоянием, подобным сну, или чем-то, принадлежащим только субъекту. Гораздо труднее определить, что же это такое. Гипноз - очень непростой феномен. Он может быть правильно понят только в контексте взаимоотношений, которые сами по себе чрезвычайно сложны и изменчивы. Вспоминается любимое изречение экзистенциального философа Фридриха Ницше (1954а, стр.530): "Мы недостаточно уважаем себя, когда общаемся сами с собой: наши истинные переживания совсем несловоохотливы, они не могут общаться с нами, даже если пытаются, потому что для них не существует правильных слов. Слова мы находим только для того, что осталось далеко позади. Таким образом, в любых разговорах есть зерно неуважения." Несмотря на это ограничение и с наименьшим неуважением, которое только возможно, попытаемся объяснить с позиций экзистенциализма, что такое гипнотерапия и почему она так эффективна.
Сложности начинаются с понимания того, что же представляет собой гипноз, как и почему он по-разному действует на разных людей. Транс - это процесс, а не состояние. Для множества пациентов процесс транса подобен действию плацебо в медицине. Люди западной культуры убеждены в силе гипноза, они верят, что он "исцелит" их, и для них не имеет значения, что специалист может использовать его неэффективно . Многие люди страдают от поведенческих стереотипов в течение долгих лет. Причины, вызвавшие и поддерживавшие данные стереотипы, возможно, давным-давно исчезли, но пациенты так долго говорили другим и себе, что не могут справиться с этим поведением, что теперь (1) уверены, что это правда и (2) будет социально неприемлемо (или им так кажется) просто прекратить такое поведение (для окружающих это будет означать, что покончить с подобным поведением было в их силах). В данном случае гипнотерапия является "причиной" изменений, к которым пациент был готов еще до того, как записался на прием к терапевту. Гипнотерапия имеет два преимущества по сравнению с традиционной психотерапией. Во-первых, вследствие общей веры в силу гипноза быстрое выздоровление в этом случае более приемлемо для пациента, его семьи и друзей. Во-вторых, с социальной точки зрения "загипнотизироваться" менее предосудительно, чем проходить психотерапию. Поэтому люди, не желающие подвергаться традиционному лечению , соглашаются на гипноз. Этот процесс, конечно, для пациента происходит практически всегда неосознанно. Пациенты на самом деле чувствуют, что не могут контролировать свое поведение или симптомы и верят, что лечение поможет (что и происходит). Но во многих случаях гипноз выступает социально приемлемым объяснением изменения поведения пациента (которое он и так готов был совершить).
Конечно, мы не утверждаем, что процесс гипнотерапии представляет собой ничто вроде обычного эффекта плацебо. Напротив, гипнотерапия, проводимая искусным гипнотерапевтом, может помочь пациентам с широким спектром разнообразных проблем. Единственное, что мы имели в виду, состоит в том, что этот процесс действует по-разному на разных пациентов, и следует признать: для некоторых пациентов наиболее существенной частью лечения могут оказаться представления о гипнозе, имевшиеся у них еще до начала лечения, или которые они получили от нас в самом начале нашей работы. Эффект плацебо может привести к успешному исходу. Понятно, почему множество неумелых профессиональных гипнотерапевтов честно заявляют, что имеют 20-30 % удачных случаев (даже при лечении таких устойчивых привычек, как табакокурение).
Для многих других пациентов процесс наведения транса - будь то лечение в кабинете врача или же проводимый между сеансами самогипноз - часть сотрудничества между терапевтом и субъектом. По своей природе они становятся терапевтическими. Большая часть нашей книги посвящена описанию методов, способных помочь пациенту изменить свои представления, чувства или поведение таким образом, чтобы они стали более здоровыми. Несмотря на то, что этот процесс сложен и различен для каждого сочетания "терапевт-пациент", в нем всегда применяется концентрация внимания субъекта**, заставляющая его полностью "быть вместе" с переживаниями, и обычно образом, отличающимся от привычного способа существования. Такое присутствие является инструментом, который терапевт может затем использовать в контексте терапевтических отношений для помощи пациенту. Как этот инструмент будет использован, зависит от подготовленности и теоретической направленности терапевта. Можно применить словесное воздействие (внушение), чтобы помочь пациентам понять, что они "способны продвинуться далеко вперед за те горизонты, которые может представить сознательное эго" (Холл, 1985), или же использовать зрительные образы для изменения представления человека о самом себе и окружающем мире. Следующая глава будет посвящена обсуждению наших представлений о некоторых проблемах гипноза (таких как типы наведений, глубина транса и внушаемость субъекта).
Концепция экзистенциализма
Попытка изложить полный обзор теории экзистенциализма даже в предварительной и поверхностной форме лежит далеко за пределами возможностей этой книги. Реализация такого проекта закончилась бы появлением очень объемной рукописи. На сегодня мы не знаем ни одной работы, в которой была бы сделана попытка суммировать и обобщить основные экзистенциальные труды по философии, литературе, психологии и психиатрии. Одна из основных трудностей создания полного обзора мыслей великих писателей-экзистенциалистов заключается в том, что между ними существует большое количество разногласий. В отличие от теорий, объединенных вокруг работ одного автора (например, фрейдизм), экзистенциализм имеет множество разнообразных школ. Это, например, философские школы как религиозных писателей, так и человека, утверждавшего, что Бог умер. Все, что мы хотим сделать в данной главе, это просто описать основные положения экзистенциализма, имеющие философское и теоретическое значение для нашей психотерапевтической работы, значительную часть которой составляет использование клинического гипноза.
Взаимообусловленность, “Я-концепция” и навешивание ярлыков
На рис. 1 (популярная картинка "Ваза и лица") вы можете видеть его центральную часть как рисунок, а боковые - как фон. В этом случае вы увидите вазу, или же вы можете воспринимать внешнюю часть как рисунок, а внутреннюю как фон, в таком случае вы увидите лица. Или же вы можете переключаться и наблюдать оба рисунка. Но чего вы не можете - так это сделать какое-либо заключение о переднем плане рисунка без использования представления о заднем. Задний план точно так же необходим для получения образа, как и передний. Подобным образом люди и окружающий мир взаимообусловливают друг друга. Они формируют определение и смысл друг друга. Никто из них не существует и не может существовать сам по себе. Они находятся в постоянном диалоге между собой. Бытие всегда означает бытие в окружающем мире. Попытка понять человека отдельно от его мира - онтологическая ошибка.
У концепции взаимообусловленности есть четыре важных следствия, имеющих значение для понимания патологии и психотерапии. Одно из них относится к представлениям об ограниченности свободы, идея которой обсуждается в этой главе далее. Второе имеет значение для понимания каждого явления (даже тех, которые считаются патологическими). Большинство профессионалов представляют патологию как нечто, присущее самому человеку. Например, тревожность понимается как качество тревожного человека - либо как физиологическая реакция, либо как нечто, присущее его психике. Экзистенциалист считает, что патология (как и все другие феномены) лежит в сфере диалектических взаимоотношений между человеком и окружающим его миром. Это не значит, что окружающий мир подобные проблемы. Скорее, субъект находится в ситуациях, вызывающих ответную реакцию, и реагирует на них. Следовательно, и патология должна рассматриваться с этой точки зрения. Третий аспект, связанный с взаимообусловленностью, относится к “Я-концепции” человека и, возможно, представляет собой наиболее радикальный отход от традиционных западных представлений. В нашей культуре, в которой основополагающая философская модель противопоставляет человека окружающему ее миру (декартовское разделение на субъект и объект), одной из двух психологических сущностей этой модели является то, что называют Я или Эго - самодостаточный элемент, в каком-то смысле полностью отделенный от остального мира. Благодаря этим философским представлениям, разделяемым большинством людей нашей культуры, возникает один важный и часто задаваемый в процессе лечения вопрос "Каков я?" Одна из причин, по которой множество людей приходит к терапевту, заключается в том, что они заявляют: "У меня негативная “Я-концепция". Это значит, что ярлыки, которые они навесили сами себе, являются социально нежелательными. Они думают о себе как об уродливых, неспособных, "плохих" и т.д. Большинство терапевтов считают, что их работа заключается в том, чтобы помочь такому человеку улучшить его “Я-концепцию” или, говоря другими словами, повысить его самоуважение.
Экзистенциальное мышление предлагает совершенно иной подход к пониманию этой жизненно важной проблемы. Экзистенциалист увидел бы проблему клиента не в ответе на вопрос "каков я", но в самом этом вопросе. Экзистенциалист также считал бы, что у человека все равно существует "проблема", даже если бы ответ был положительным, например, "я сообразительный" или "я сексуально привлекателен".
Вопрос "каков я?" требует объективированного ответа, предполагающего объективную устойчивость в разных ситуациях. Такая устойчивость отражает состояние человека, возникающее после того, как он отделил себя от окружающего мира и стал воспринимать свое “Я” как вещь. Я могу посмотреть на карандаш, спросить: "что это?" и могу ответить: "карандаш", потому что это объект и он будет оставаться карандашом в любых ситуациях - на моем столе, у меня в руках и т.д. Поскольку люди обусловлены окружающей средой, прежде чем отвечать на вопрос "Каков я?", необходимо задать множество других вопросов: "Когда?", "Где?", "С кем?" и т.д. Ответ на вопрос "Каков я?" зависит в равной степени как от человека, так и от его окружения. По этой причине клиницисты, являющиеся экзистенциалистами, никогда не принимают всерьез психиатрические диагнозы. Например, если мужчина приходит в наш кабинет, утверждая, что он не в состоянии заниматься сексом со своей женой, так как не может добиться эрекции, мы не вправе назвать его импотентом без уточнения времени, места и человека, с которым он является импотентом. Быть может, каких-нибудь двадцать минут "терапии" с проституткой могли бы продемонстрировать ему, что он отнюдь не импотент. Но на основании этого мы не смогли бы переименовать его в мужчину, обладающего потенцией, потому что он сам по себе не обладает ни импотенцией, ни потенции (фактически он не существует сам по себе, а всегда в каком-то окружении). Потенция вызывается взаимодействием между им самим и его окружением. Точно таким же образом, человек пришедший в кабинет врача, не является сам по себе пациентом. Он может быть пациентом, если только окружение (в данном случае) определяет его как пациента. Таким образом, все психиатрические заболевания отчасти вызываются семьей, друзьями и докторами, которые "помогают".
Мы уже говорили ранее, что “Я-концепция” сама по себе является проблемой даже в тех случаях, когда ее содержание позитивно. Например, Джейн считает себя умной. Если для нее важно считать себя умной, она должна делать определенные вещи. Во-первых, она постоянно должна много трудиться, чтобы сохранить свои достижения в областях, которые поддерживают ее представление об "умной Джейн", так что ее существование зависит от этого самоопределения вполне реальным психологическим образом. Во-вторых, она пытается избегать любых ситуаций, которые могут поставить под вопрос эту ее “Я-концепцию”. В-третьих, она искажает информацию, которая противоречит ее уже сформировавшемуся образу "Я". Одним из первых указал на эту проблему Карл Роджерс (Rogers 1947,стр.365). Он писал, что "Я-концепция” препятствует проникновению в нее любых представлений, не совместимых с ее нынешней организацией". Это справедливо, даже если новая информация более положительна по своей природе, чем старые представления. Каждому знакомы люди, избавившиеся от значительного веса, но которые все равно не могут выслушивать комплименты, потому что им все еще кажется, что они толстые. Если человек имеет какое-то представление о самом себе, которое ему нравится, он обычно затрачивает много усилий, чтобы постоянно поддерживать это представление, этот образ. Чтобы успешно справиться с подобной задачей, человек должен отвергать ситуационный полюс в диалоге "человек - ситуация". Так, есть мужчины, которые считают себя независимыми (а-ля Джон Уэйн) и пытаются выглядеть "сильными и независимыми в любой ситуации", безотносительно от того, насколько это представление может быть недостоверным. Терапевт, воспитанный в духе экзистенциально-феноменологического учения, понимает, что идея “Я-концепции” - одна из обычных форм проявления отчуждения. Экзистенциальный терапевт пытается помочь клиенту избавиться от необходимости как-то определить самого и вести себя в соответствии с этим представлением или ярлыком. Экзистенциальный терапевт пытается выдвинуть альтернативную точку зрения на бытие, которая подтолкнет человека оставаться в контакте с впечатлениями, получаемыми от внешнего мира в каждый данный момент, и позволить постоянно возникающим потребностям и желаниям управлять его поведением. Идеальная “Я-концепция” - это ее отсутствие.
В главе 3 первой главе книги, посвященной клинической терапии, мы объясним, как нужно использовать гипнотерапию, чтобы помочь клиентам избавиться от множества вещей - гнева, болезненных воспоминаний, излишнего веса и прочих проблем, но нет ничего более важного, чем избавление от потребности оценивать самого себя.
Четвертое следствие взаимообусловленности для терапии - это исключение из практики диагностических ярлыков. Для этого существует две причины. Во-первых, как мы упоминали выше, это приводит к отрицанию значения окружения (в контексте взаимоотношений "личность-ситуация"). Во-вторых, экзистенциалисты понимают природу "бытия" таким образом, что бытие всегда включает в себя "бытие в будущем". Придерживаясь ярлыка, мы запираем человека в настоящем и отрицаем его будущие возможности (например, возможность того, что на следующей неделе он уже не будет шизофреником). Эффект навешивания ярлыков был подтвержден в социально значимом исследовании, проведенным Розенханом, (Rosenhan, 1973). Он направил восемь студентов в сумасшедшие дома, где каждый из них прикидывался больным во время первой беседы. После вступительной беседы эти студенты вели себя обычным образом, однако их продолжали считать "больными". Розенхан (1973, стр.253) пишет :
"Психиатрические ярлыки имеют свою собственную жизнь и влияние. Если однажды создалось впечатление, что пациент шизофреник, ожидается, что он продолжает быть шизофреником. Когда проходит достаточное количество времени, в течение которого пациент не делает ничего безумного, делается вывод, что у него наступила стадия ремиссии и можно прекратить лечение, но ярлык сохраняется и после выписки; безосновательно предполагается, что он вновь будет вести себя как шизофреник".
Смысл тревожности
Подавляющее большинство пациентов, обращающихся к психотерапевту, страдают от тревожности, которая является либо первичным симптомом, либо вторичным, связанным с их жизненными проблемами. Гипнотерапия - очень эффективное средство лечения тревожности. Это оказывается еще более верным для работы профессионалов, регулярно использующих гипноз в своей практике. Мы придерживаемся двух положений относительно тревожности, влияющих на нашу клиническую работу. Вильям Фишер (Fischer, 1988) выполнил великолепное феноменологическое исследование значения смысла тревожности. Он обнаружил, что тревожность возникает почти всегда, когда (1) обстоятельства требуют действий от индивидуума; (2) индивидуум не уверен в своих способностях сделать это; (3) результат для него важен (обычно более важен, чем кажется при поверхностном анализе ситуации). Поэтому в психотерапии мы делаем акцент на взаимоотношениях человека и окружающего мира (чтобы помочь пациенту понять смысл тревожности) и искореняем неуверенность пациента в своих возможностях действовать в этих ситуациях.
Кьеркегор (Kierkeegaard), часто называемый отцом экзистенциальной философии, говорит: "кто познал тревожность, познал и возможности"(1954, стр.12). Он также отмечает, что "тревожность нужно понимать как стремление к свободе"(1944, стр.38).
Экзистенциалистам тревожность представляется телефонной картой, по которой можно позвонить в будущее. В современном неспокойном мире люди выглядят чрезмерно стремящимися к эмоциональной безопасности - чуть ли не до возникновения зависимости - или, если выражаться более правильно, стремятся к иллюзии психологической безопасности. Огромные массы людей бегут со всех ног от экзистенциального страха, укорененного в знании о возможности небытия. Сегодня кажется: когда обыватель отходит от обыденности каждодневной жизни, то возникающая тревожность становится для него стимулом, чтобы (1) броситься назад в обыденность или (2) принять валиум. Кьеркегор назвал такую реакцию на жизнь "замолкнувшей индивидуальностью". Например, это является причиной неудовлетворительных отношений в большом количестве супружеских пар. Знакомые страдания кажутся лучше, чем тревога перед неизвестностью. Одно из возможных объяснений широкого применения наркотиков (легального и нелегального) заключается в их успокаивающем действии, снижающем тревожность. Тревожность по своей природе онтологична, и ее никогда нельзя сдержать, не заплатив за это высокой ценой. Более подробное обсуждение этой темы можно найти у Ролло Мэя в великолепной книге "Смысл тревожности"(May, 1977).
Экзистенциальный терапевт, благодаря тому что понимает позитивное значение тревожности в жизни человека, делает следующее. Во-первых, он помогает пациенту произвести переоценку смысла тревожности. Одна из самых больших проблем, встающих перед пациентами (особенно тех, кто вышел из дисфункциональных семей) - отсутствие знаний о том что является "нормальным". Когда такие люди сталкиваются с задачей и сомневается в своих способностях действовать в определенных ситуациях, они воспринимают свою тревогу как доказательство их собственной неспособности и слабости, и используют эту ситуацию как еще одну возможность ухудшить свою “Я-концепцию”. Терапевту очень важно доказать таким пациентам, что каждый человек время от времени испытывает чувство тревоги. Только человек с полным отсутствием чувств может оспаривать это положение. Когда пациенты встречают человека, которого они считают смелым и здоровым, у них возникает фантазия, что такие люди никогда не страдают от чувства тревоги - у них никогда не дрожат руки, их тело никогда не покрывается потом. Им (пациентам) необходимо понять, что разница между теми, кто кажется здоровыми и смелыми и нездоровыми людьми, заключается в том, что первые считают тревожность "телефонной картой" в будущее и продолжают двигаться вперед, преодолевая страх, потому что хотят видеть результаты. А нездоровые люди просто сбегают. Разница в реакции на чувство тревоги, а не в факте ее существования! Наши пациенты нередко начинали понимать самих себя, когда мы делились с ними некоторыми своими переживаниями чувства тревоги и тем, как поступали в таких случаях. Мы не собираемся прославлять тревожность. Понятно, что это не самое лучшее чувство, но само по себе оно отнюдь не признак патологии. Необходимо поощрять пациентов к движению вперед, несмотря на тревогу, и поздравлять с каждым маленьким шажком, который они сделали на этом пути. Также пациенты должны знать, что испытываемое чувство тревоги, другие люди могут считать чувством возбуждения и прилагать усилия, чтобы испытать его (например, участвовать в азартных играх или вступать в рискованные предприятия в бизнесе).
Другой важный момент заключается в том, что гипнотерапевт может научить пациента технике снижения чувства тревоги до приемлемого уровня, применяя два гипнотических метода (на приеме у врача) и самогипнотические методы (у себя дома). Эти методы будут обсуждаться на других страницах нашей книги. Значительная разница между экзистенциально ориентированным терапевтом и другими специалистами заключается в том, что мы учим пациентов управлять своим чувством тревоги, но мы никогда не пытаемся уничтожить чувство тревоги в результате лечения, потому что это привело бы к неудаче. Единственный способ полностью исключить чувство тревоги из человеческой жизни - это смерть. Мы надеемся научить пациентов ценить свое чувство тревоги. Как писал Ролло Мэй (1981,стр.19), "после множества часов лечения, которое я мог бы назвать вполне успешным, клиент уходит из моего кабинета в состоянии еще большей тревоги, чем пришел, только теперь тревога является, скорее, осознанной, чем неосознанной, скорее, конструктивной, чем деструктивной", или, как сказал Ницше (1954b, стр.29), "из хаоса родится танец звезд".
Свобода, ответственность и "Они"
Философы и социологи, принадлежащие к экзистенциальной школе, расходятся во мнениях по поводу определенных положений. Например, некоторые экзистенциальные философы верят в Бога, тогда как другие доказывают, что Бог умер. Но есть одна вещь, которая является общей для всех экзистенциальных мыслителей - это вера в реальность свободы личности. Она является центром системы убеждений и клинической основой любого экзистенциалиста. Как утверждал Варнок (Warnock, 1970, стр.1), в начале своей часто цитируемой книги "Экзистенциализм":
"Превыше всего задача - показать людям, что они свободны, открыть им глаза на то, что всегда остается правдой, но что по тем или иным причинам может быть не всегда осознано, а именно: у человека есть свобода выбора, выбора не только того, что делать в каждом конкретном случае, но выбора ценностей и образа жизни вообще. Предлагаю читателям экзистенциальной философии не просто принять положение о человеческой свободе, но и испытать эту свободу и постоянно использовать ее" (курсив автора).
Ролло Мэй (1989, стр.19) в его недавно переизданной книге "Искусство консультирования" утверждает: "свобода - основной принцип, фактически sine quo non личности, свойство, отличающее человека от животного". Жан-Поль Сартр (1966,стр.26) пишет: "Наличие свободы выбора у человека - необходимое и фундаментальное условие любого действия."
Пациенты часто утверждают, что их поведение вызывает драматические или суровые последствия и, следовательно, им не кажется, что их выбор является всегда свободным. Ранее мы уже обсуждали, как человек и мир взаимодействуют друг с другом. Любой выбор может быть сделан только в окружающем мире и в контексте окружающей обстановки, следовательно, любой выбор имеет последствия - иногда известные, иногда неизвестные. Этот факт не отрицает свободы воли. Было бы наивно полагать, что свобода воли означает свободу от последствий принятого решения. Реальность иногда налагает ограничения на свободу выбора. Например, если вы находитесь в тюрьме, вы можете быть несвободны в выборе - пойти или нет на футбольный матч. Но даже в такой ситуации имеется возможность выбора. Вы можете выбрать, то ли впасть в депрессию, то ли проводить каждый вечер за чтением, впитывая знания и обогащаясь опытом. Тот факт, что в каждый данный момент не любой выбор доступен, вовсе не означает, что не существует свободы вообще: экзистенциальная свобода должна пониматься всегда как существующая с учетом ситуации с возможными последствиями и определенными физическими ограничениями.
Одно из первых обсуждений ценности личной свободы и принятия ответственности за свою жизнь появилось в "Мифе об Оресте" в "Одиссее" Гомера (Homer, 1967). Орест был внуком Атриуса, чья семья была проклята после тяжелой борьбы за власть с богами. Клитемнестра, мать Ореста, убила его отца. Греческий гражданский закон предписывал Оресту уничтожить убийцу его отца, но греческая религия считала матереубийство грехом. В конце концов Орест убивает свою мать, после чего его посещают фурии - карающие духи, посылаемые богами. После долгих лет, проведенных в страданиях, он стал молить богов о пощаде. Защитником Ореста был назначен Аполлон, и когда Аполлон сказал богам, что Ореста нельзя обвинять, так как ситуация, в которую он попал, была безвыходной, Орест поднялся со своего места и сказал, что берет на себя всю ответственность за свои действия.
Мы не можем переоценить терапевтического значения принятия пациентами факта существования их свободы. Избавление от всех душевных расстройств начинается тогда, когда пациент видит себя добровольно попавшим в эту &heip;
log-in.ru
комментариев нет