Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

Татьяна Николаевна Березина
Резервные возможности человека

Текст предоставлен издательством «Когито-Центр»
«Березина Т.Н. Резервные возможности человека»: Когито-Центр; Москва; 2000
ISBN 5-89353-039-Х
Аннотация

Монография посвящена проблеме существования резервных возможностей человека и их связи с измененными состояниями сознания. Рассматриваются различные аспекты проблемы: от развития уже существующих физических способностей человека (силы, выносливости, сопротивления огню и т. д.) до активации способностей, относящихся к разделу маловероятных (пси-способности). Автор разрабатывает сравнительно психологический подход к такого рода явлениям, рассматривая многие из резервных возможностей человека как эволюционные новообразования, впервые появляющиеся на древе эволюции у человеческого вида и существующие нестабильно. Анализируются аналогичные явления в ряду других живых существ. Обсуждаются перспективы дальнейшего развития человека разумного: рассматривается возможность усложнения отражательной функции психики (отражение скрытых измерений пространства), развития интеллекта, совершенствования социальных отношений и эмоциональной сферы (развитие дивергентного чувствования).
Книга предназначена для психологов и педагогов, студентов соответствующих институтов, а также для всех, кто интересуется проблемой самосовершенствования.
Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, код проекта 00-06-00078.

Татьяна Березина
Резервные возможности человека

Об авторе

Березина Татьяна Николаевна, кандидат психологических наук.

1. Перспективы развития человеческого вида

Когда-нибудь, кто ведает когда,
Под влажный блеск свечей, без полутонов
Для каждого взойдет своя звезда
Вне притяженья Марсов и Плутонов!
И. Минаков

Каждый вид живых существ имеет свои, данные от природы способности: физические, интеллектуальные и какие угодно. Эти способности тесно связаны с уровнем развития психики и тем местом на эволюционном древе, которое данный вид занимает. В.Д.Шадриков определил место способностей в общей схеме психического, как конкретизацию общего свойства психики и мозга «отражать объективный мир, дифференцируя это свойство на конкретные психические функции, внося в него меру индивидуальной выраженности…» [52, с. 14]. Но не каждый вид, так отчаянно, так напряженно ищет способы выйти за пределы отпущенных ему природой или Богом естественных возможностей души и тела.
Человека всегда интересовали и его способностей, и пределы таковых, и возможный выход за эти пределы. Сначала резервы своих способностей человек связывал с существованием сверхъестественных сил и использованием этих сил для своих нужд. Первые религиозно – магические ритуалы относится к палеолиту [10]. Первобытный человек пытался расширить свои возможности с помощью подчинения себе сверхъестественных сил, изобретая для этого сложные ритуалы, выполненные в камне; древнейшие наскальные изображения Урала изобилуют картинами магической и ритуально-магической тематики. [51]. Позже появились первые системы личностного самосовершенствования, например, система йоги насчитывает несколько тысячелетий. Но биологически человек не изменялся уже давно, некоторые исследователи связывают это с тем, что наш вид уже эволюционно устоялся и, являясь венцом предшествующего развития материи, не способен к дальнейшему развитию. Но это не совсем так, человек – беспокойное существо, и, если он так жаждет развития, то хочется думать, что эта жажда как-то «прописана» в генах, и не возникла бы на пустом месте, если бы эволюционный потенциал нашего вида был бы исчерпан в эпоху палеолита.
По поводу перспектив эволюции человека приведу мнение создателя этологии и нобелевского лауреата Конрада Лоренца, с которым я, в общем, согласна. «Возводить в абсолют и объявлять венцом творения, который никогда не может быть превзойден, сегодняшнего человека на нынешнем этапе его марша сквозь время, который, хочется надеяться будет, пройден очень быстро, это в глазах естествоиспытателя самая кичливая и самая опасная из всех необоснованных догм. Считая человека окончательным подобием Бога, я ошибусь в Боге. Но если я не забываю о том, что совсем недавно (с точки зрения эволюции) наши предки были самыми обыкновенными обезьянами из числа ближайших родственником шимпанзе, то я могу увидеть некоторый проблеск надежды. Не будет слишком большим оптимизмом предположить, что из нас, людей, может еще возникнуть нечто лучшее и высшее. Будучи далек от того, чтобы видеть в человеке окончательное подобие Божие, я утверждаю более скромно и, как я думаю, с большим благоговением перед Творением и его неисчерпаемыми возможностями: то связующее звено между животным и подлинно человечным человеком, которого так долго ищут, – это мы!» [27, с.212].
Понятие «резервные возможности» многогранно. В современной науке оно применяется, по крайней мере, в двух смыслах. Во-первых, когда речь идет о существовании у человека скрытых ресурсов физического (сила, скорость, выносливость) или интеллектуального (счет в уме, память, воображение) планов. В данном случае, имеется в виду чрезмерное развитие какой-нибудь известной способности, изначально присущей человеческому виду. Само существование этой способности не вызывает никаких сомнений, оно доказано, известны и видовые нормы развития данного качества. Подавляющее большинство представителей гомо сапиенсов обладают данной способностью именно в пределах видовой нормы. Развитие же у индивида способности намного выше видовой нормы можно отнести к его резервным возможностям. Так существующий у человека естественный объем кратковременной памяти, равный 7 + 2 единицы информации, является видовой нормой человека. Память большинства из нас укладывается в эти нормы. В уникальных случаях, подобных описанному А.Р.Лурией феномену Ш., память человека может многократно превзойти этот предел. «Я предложил Ш. ряд слов, затем чисел, затем букв, которые либо медленно прочитывал, либо предъявлял в написанном виде. Он внимательно выслушивал ряд или прочитывал его, – и затем в точном порядке повторял предложенный материал. Я увеличил число предъявляемых ему элементов, давал 30, 50, 70 слов или чисел, – это не вызывало никаких затруднений./…/. Увеличение ряда не приводило Ш. ни к какому заметному возрастанию трудностей, и приходилось признать, что объем его памяти не имеет ясных границ» [28, с. 9, 10]. Между абсолютной памятью Ш. и обычной памятью каждого из нас притаились возможности, именуемые резервными. В рамках этого подхода современная наука видит свою задачу в том, чтобы актуализировать эти резервы, например, с помощью специально разработанных приемов и методик. Именно этот подход был реализован нами в исследовании резервных возможностей человека физического плана (силы, выносливости, сопротивления внешним воздействиям), подробно описанном в другом разделе.
Второй подход экзотичнее. В качестве «резервных возможностей человека» называются способности, само существование которых не доказано. Я имею в виду способности, которые в нашей науке обычно называют экстрасенсорными, парапсихологическими или пси-способностями. В психологическом словаре к парапсихологическим отнесена группа явлений, объяснение которых не имеет «строго научного обоснования». Эти явления «остаются до сих пор предметом дискуссий и вызывают скептическое отношения большинства психологов, которые, не отрицая целесообразности продолжения их экспериментального изучения, выступают против научно не аргументированных утверждений и сенсационных заявлений парапсихологов [36, с.267]. Темой настоящей статьи являются именно эти, не подтвержденные и не опровергнутые нашей наукой, способности человека и их сравнительно психологический анализ. Применение сравнительно психологического подхода, по мнению В.А.Вагнера, включает в себя изучение этапов развития психики и общих законов ее эволюции [4]; по отношению к резервным возможностям человека это предполагает установление связи между развитием способностей такого рода у современного человека и эволюцией его психики, более того, нахождение места таковым способностям на эволюционном древе.

Пси-феномены

Рассмотрим подробнее положение дел в науке, поставившей своей целью экспериментальное изучение парапсихологических способностей. По мнению специалистов, все способности этого типа можно свести к двум основным группам психофизических явлений: 1) дистантному приему информации в образной, вербальной, кинестетической или какой-либо еще форме вне известных органов чувств и 2) воздействию на физические процессы и явления без непосредственного участия мышечных усилий [26]. Не смотря на скептическое отношение ряда профессиональных психологов к парапсихологической тематике, оба направления продолжают бурно развиваться, ведутся сложнейшие экспериментальные исследования, ежегодно проводятся конференции, на которых результаты этих исследований докладываются, для интерпретации предлагаются гипотезы, в которых задействованы самые свежие достижения естествознания.
Однако при всей этой кипучей активности не наблюдается никакого поступательного движения в исследовании паранормальных феноменов. В отличие от других наук, где исследовательская активность в каком-то направлении приводила к развитию этого направления, каким-то практическим и теоретическим следствиям. Например, исследование атомного ядра привело к возникновению атомной энергетики, изучение процессов превращения энергии к двум началам термодинамики и доказательствам невозможности вечного двигателя, развитие медицины – к созданию пенициллина и т. д. Разумеется, у всех этих открытий есть и обратная сторона (атомная бомба, разработки отрицающие второе начало термодинамики, аллергия на антибиотики и др.). Но это и есть развитие: одни проблемы сменяются другими, старые методы заменяются новыми. Вопрос «как лечить инфекционные болезни» после открытия антибиотиков сменился вопросом: «как бороться с аллергией на пенициллин». Но он сменился. В парапсихологии этого движения не наблюдается. Именно такое впечатление возникает, когда проанализируешь публикации последних столетий. Меняются только исследователи, одни стареют или разочаровываются и сходят со сцены, другие на нее приходят и продолжают эксплуатировать те же самые идеи, ставить те же самые эксперименты, получать одни и те же результаты. А испытатели, индивиды, которые последовательно развивали свои способности в этой области, нарастив околонаучный антураж (овладев методиками, знаниями, объяснениями), так и не увеличили свои индивидуальные возможности, не добившись относительно стабильного проявления развиваемой способности.
В качестве примера рассмотрим феномен дистантной перцепции (телепатию). 16 век. Алхимик и маг Парацельс писал, что «человек обладает силой, позволяющей ему видеть своих друзей и обстоятельства, в которых они находятся, несмотря на то, что люди, о которых идет речь, могут в это время находиться за тысячу миль». Парацельс также привел вполне убедительные примеры существования такой связи, условия при которых она проявляется и дал рекомендации по ее развитию данной способности [57].
Конец 19-го, начало 20-го века, известный гипнотизер и артист X. Джексон издал свое «Полное руководство к изучению гипнотизма, месмеризма, ясновидения и внушения» [15]. В одной из глав этой работы описаны опыты, которые можно ставить с загипнотизированным лицом. Джексон назвал их «путешествием души»: «В этом направлении было произведено много опытов, так что загипнотизированное лицо стало способным рассказывать, что происходило в соседней комнате, так же оно могло рассказать, что случилось на расстоянии двух миль. Раз же оно могло передать, что случилось, на расстоянии двух миль то почему же и на большие расстояния? /…/ В рождественский сочельник я направил его к В. Он стал немедленно рассказывать: „Альмира больна. uc1…Отец В. сидит без сапог перед огнем и греет ноги, мать В также сидит там и держит на руках ребенка. Элиза одевается или переодевается“ [15, с. 83–84]. Последующая проверка подтвердила многое из увиденного загипнотизированным медиумом Джексона.
Современность. В 1982 году один из корифеев паранауки американский исследователь Р. Джан, опубликовал результаты своих многолетних опытов по дистантной перцепции (дальновидению) [14]. Процедура его эксперимента требовала, чтобы перципиент (приемник) описал или зарисовал некоторую незнакомую местность или помещение, возле которого находился другой человек (агент), с которым у перципиента была мысленная связь. Опыты достоверно удались, в лучших из них перципиенты определяли не только, где именно находится связанные с ними агенты (внутри или снаружи помещения), но и описывали особенности местности (жилой дом, учреждение, музей, наличие рядом реки, статуи, ограды и т. п.), некоторые из перципиентов даже зарисовывали местность достаточно близко к оригиналу.
Наконец, я и сама провела достаточно большое количество исследований паранормальных феноменов, и мои собственные результаты так же подтвердили неуловимую сущность исследуемых явлений.
Вот таково положение дел в парапсихологии. Проходят столетия, изменяется только аранжировка эксперимента, но не суть опыта. Не предложено ни одной, действительно, новой методики – варьируются условия старых. Идеи, лежащие в основе опытов, заросли бы уже мхом (разумеется, ни будь они вечными, нетленными и живущими в других измерениях – я платонистка). Правда, иногда автор пытается предложить новую концепцию, например, для объяснения паранормальных явлений используется предположение о существовании в нашей Вселенной большего числа измерений) 56]. Однако даже эти сравнительно новые идеи, которые вряд ли бы пришли в голову какому-нибудь Парацельсу (поскольку отсутствовал необходимый научный фундамент), остаются либо пустыми теоретическими конструкциями, не очень, впрочем, и разработанными; либо, в случае, если автор озаботился эмпирическим подтверждением своих рассуждений, эксперименты ставятся все по тем же проверенным временем схемам. А перспективы видятся не в новых моделях, а в «небольшом ужесточении методики выбора объектов, перестановки агентов, изменении способов получения и регистрации перцептивной информации, наконец, „в способах проведения экспертизы“ – слова самого Р. Джана [14, с.83]
Что же касается индивидуальных достижений, то здесь положение такое же. С одной стороны, почти любой человек, в своей жизни сталкивался с проявлением параспособностей у самого себя или близких ему людей. Собран достаточно большой материал спонтанного проявления таких способностей у человека [17]. То есть, эти способности не являются чем-то невероятным и невозможным, как, например способность «летать как птицы», «плавать под водой как рыбы», они достаточно естественны для человека. И эта-то естественность и создает у исследователей обманчивое ощущение доступности, кажется еще немного и… С другой стороны, параспособности практически не поддаются никакого развитию. Я сейчас не говорю о каких-нибудь не встретившихся мне ни разу Махатмах, обитающих в Гималаях. Мои выводы базируются на опубликованных эмпирических данных, полученных учеными, изучавшими пси-феномены, на результатах собственных экспериментов и большом опыте работы с экстрасенсами в качестве психолога – консультанта. Принципу научаемости, во первых, противоречит то, что в большинстве случаев наиболее ярко данные способности проявляются в самый первый раз их применения, а по мере тренировок результативность только уменьшается, опускаясь до среднестатистической. К такому выводу пришло большинство людей, работавших в данной области. По результатам Г.Путхоффаи Р. Тарга: «Многие испытуемые, с успехом участвующие в опытах, постепенно утрачивали свою способность и их результаты снизились до чисто вероятностного уровня [37]. Выводы А.Г.Ли: „Наиболее информативны первые серии испытаний“, далее способность испытуемых начинает понижаться [25, с.43]. Результаты Р.Джана показали: „Затрудненность успешного воспроизведения полученных ранее положительных результатов“ и наблюдающуюся общую тенденции „постеленного ухудшения показателей, выдаваемых данным испытуемым (эффект спада)“ [14, с.68].
К аналогичным выводам о невоспроизводимости, нестабильности парапсихических явлений пришли еще две комиссии, анализирующие работу больших и достаточно материально обеспеченных научных коллективов. 28 ноября 1995 г на суд общественности был представлен отчет по программе министерства обороны США «Стар гейт», в нем анализировалась 24-летняя программа оценки разведывательного потенциала сверхчувственного восприятия (ЦРУ США—AIR). Отчет был подготовлен в соответствии с директивой конгресса. По результатам оценки деятельности научных учреждений, работавших по данной программе, ЦРУ заключило, что хотя в лабораторных условиях получаются статистически значимые результаты, но реальных случаев, когда с помощью сверхчувственного восприятия была получена какая-либо значимая информация в разведывательных операциях, увы, не было [59]. В 1994 году Международной корпорацией прикладной науки была проведена оценка эффективности другой многолетней исследовательской программы «Аномальные феномены сознания», выполняемой с 1973 года по 1989 год Международным Стенфордским исследовательским институтом (SRI Internationa). Цель программы была почти такой же – установить, возможно ли существование пси-феноменов и перспективы использования их в сборе разведывательных данных. И их вывод также перекликается с уже процитированными мнениями: «уровень достоверности получаемых результатов высок, однако не достигнуто понимание условий, при которых реализация аномальных феноменов носит регулярный характер» [55].
Прежде чем прийти к выводам о невоспроизводимости паранормальных явлений и малой их тренируемости, я и сама несколько лет посвятила экспериментальным попыткам найти, стабилизировать и развить. Найти – получалось. Стабилизировать и развить – с переменным успехом. Короче, все, как в старом анекдоте о коммунизме на горизонте, только вместо коммунизма выступают пси-феномены, а горизонт – это развитие оных в такой степени, к какой мне бы хотелось. Подробнее некоторые эмпирические данные приведены в другой нашей статье, вошедшей в настоящий сборник.
Из наших экспериментальных данных и литературных источников следует глобальное противоречие сущности исследуемого феномена. Противоречие между частыми спонтанными проявлениями параспособностей и полным отсутствием развития оных в процессе специальных тренировок. Наиболее очевидным это противоречие будет, если сравнить параспособности с любыми другими человеческими способностями. Все остальные способности (интеллектуальные, творческие, физические) развиваемы. Нам трудно представить, что наши усилия по научению чему-либо не вознаграждаются, хотя бы потому, что обычно бывает наоборот, если мы изучаем иностранный язык, то через месяц занятий, мы говорим хоть немного лучше, если мы качаем мускулы, то через тот же месяц, мы можем подтянуться хотя бы на полраза больше. Более того, способность подразумевает не только наличие у человека того или иного качества, но и развиваемость этого качества. Как пишет В.Н.Дружинин, «чем больше развита у человека способность, тем успешнее он выполняет деятельность, тем быстрее ею овладевает, а процесс овладения деятельностью и сама деятельность даются ему субъективно легче, чем обучение или работа в той сфере, в которой он не имеет способности [16, с. 14]. Парапсихологи ческие феномены – явления принципиально иного плана. Они спорны. Они то спонтанно возникают, то никак не могут проявиться. Они не развиваемы. О них спорят. Одни исследователи утверждают, что у них получилось развить и стабилизировать эти способности, другие, что данные способности не существуют вообще. Однажды проведенные удачные эксперимента не воспроизводимы, их не могут повторить ни другие исследователи, ни сам счастливый автор. А потом вдруг опять получается. А потом опять не получается. Если бы все время только не получалось – было бы легче, мы бы с легким сердцем постулировали: „таких способностей не существует“, если бы стало постоянно получаться мы бы, наоборот, со всей научной строгостью запротоколировали явление.

Видовые пределы способностей

Но так ли уникальны парапсихологические явления? Не существуют ли и другие феномены сходного плана, единственным стабильным свойством которых является их принципиальная нестабильность.
Такие явления чрезвычайно распространены в зоопсихологии и сравнительной психологии. Практически для каждой группы живых существ существует свой предел психологических возможностей, в окрестностях которого кипят страсти исследователей, ищущих (и то находящих, то не находящих) доказательства, может ли данный вид делать это, или не может. Дискуссии ведутся по поводу практически любого класса живых существ (возможна та или иная способность). Существует ли ассоциативное обучение у простейших? Способны ли головоногие к орудийным действиям? Можно ли научить обезьян разговаривать? Одни авторы утверждают, что представители данного вида обладают способностью к… выработке классических рефлексов, экстраполяционных рефлексов, к рассудочной деятельности и т. д., другие авторы также аргументировано и настойчиво утверждают противоположное. Для каждого вида можно найти его видовой предел интеллектуальных и других способностей. И существуют задачи, которые животные данного вида почти способны решить и иногда решают (случайно), а потом опять не опять не могут (специально и стабильно). У таких предельных задач две характерные черты. Первая – та, что иногда представители изучаемого вида их все-таки решают, тем самым, вызывая целую лавину споров «могут или не могут», и, разделяя исследователей на два противоположных лагеря. Вторая – та, что представители следующего на эволюционном древе вида (чуть более развитого) бесспорно и надежно решают такие задачи. Рассмотрим примеры видовых пределов.
Простейшие. Их предел – примитивные условные рефлексы. До сих пор не получено надежного ответа на вопрос «способны ли они к выработке простейших форм условных рефлексов» (элементарному запоминанию). «Для низших беспозвоночных необходимо вновь и вновь доказывать, что они способны к накоплению индивидуального опыта – обучению» (НА. Тушмалова) [42]). Обзор оригинальных экспериментальных данных, посвященных выработке у простейших условных рефлексов, демонстрирует не меньше противоречий, чем дискуссия о параспособностях у людей. Н.Н.Тимофеев в своих опытах показал, что инфузорий можно в ответ на действие света научить не заплывать в часть камеры, где бьет током, свои результаты он интерпретировал как выработку у инфузорий примитивных условных оборонительных реакций. НА. Тушмалова предполагает, что результаты опытов Тимофеева можно объяснить «исключая возможность формирования временных связей», соответственно эти данные не могут служить «доказательством способности простейших вырабатывать условные рефлексы» [42, с. 30, 31]. И так далее.
Дождевые черви. Предел – классические условные рефлексы. В 1912 году Йеркс исследовал поведение дождевого червя в Т-образном лабиринте. Он пытался обучить их поворачивать в правый или левый рукав лабиринта, за противоположный выбор их наказывали током, рассчитывая, что в конце концов черви научатся выбирать безопасный рукав. После 150 проб, Йерксу, по его мнению, удалось научить некоторых особей поворачивать направо в Т-образном лабиринте [по 58). Отметим, некоторых особей (а не всех червей). Однако другие исследователи, повторившие опыты Йеркса утверждали, что «постепенного, закономерного увеличения числа положительных реакции отмечено не было. Характерной особенностью обучения червей явилось колебание, процента положительных реакций» [42, с.40]. Обратим внимание на три момента, первый – не каждого червя можно научить поворачивать в лабиринте, второй – ни на одном, даже «самом умном» черве не удалось получить стабильного условного рефлекса (он то поворачивал правильно, то опять неправильно и т. д.), третий – ученые никак не сойдутся во мнениях о том, есть у малощетинковых способность к выработке классических условных рефлексов или нет.
Но уже на представителе более высшего вида таком же черве, но многощетинковом, вырабатываются «реакции, обладающие всеми основными свойствами истинных условных рефлексов» [42, с.41]. Две ступеньки. На первой (дождевой червь) способность к выработке истинных условных рефлексов появляется случайно, не стабильно, а исследователи никак не могут сойтись мнениями, есть ли она вообще. На следующей (полихеты) эта же способность расцветает во всей своей красе: условные реакции, вырабатываются, сохраняются, гасятся, растормаживаются.
Головоногие моллюски. Их предел – способность к нахождению обходного пути. Считается, что головоногие не способны догадаться преодолеть стеклянную перегородку через верх. Если поместить приманку в стеклянную банку осьминог будет тщетно пытаться завладеть ее в прямом направлении и не способен схватить ее через край [43, с.235]. Это абсолютно верно, но иногда…. А.Э. Брэм приводит пример того, как особо воинственный спрут перебрался через стенку в другой бассейн, чтобы разделаться со своим давним недругом – омаром, хотя все что он видел – это, как омара туда помещают. При этом три других спрута так ничего и не заподозрили [3].
Позвоночные. Выработка условных рефлексов высших порядков. Особенностью человеческой психики является способность к выработке высших форм ассоциативных связей, проявляющаяся в том, что у человека можно выработать условные рефлексы высших порядков. У взрослого человека можно выработать рефлексы от 2 до 20 порядка. Это важное эволюционное приобретение, благодаря которому человек смог думать, т. е. стал способен к умозаключениям. У других животных свободно вырабатываются только обычные условные рефлексы. Однако с помощью специальных методов у некоторых собак при повышенном мотивационном возбуждении можно выработать условный рефлекс 2-го и даже 4-го порядка. Рефлексы высших порядков вырабатываются не у всех собак. И еще одно очень интересное дополнение, как было только что сказано, у собак условные рефлексы высших порядков вырабатываются только при сильном мотивационном возбуждении. Например, у очень голодной собаки за самое вкусное подкрепление. При снижении этого возбуждения, (собака поела, собака устала и др.) даже уже выработанный рефлекс перестает получаться. Также важно, что условные рефлексы высших порядков являются нестабильными, они то тормозятся, то растормаживаются [12].
Высшие позвоночные (собаки, кошки, птицы). Их видовой предел – способность к умозаключениям – это способность решать задачи в уме, сопоставлять явления и находить закономерности без непосредственного манипулирования предметами и без предварительного обучения. Существует ли у высших из позвоночных способность к умозаключениям (иначе называемая рассудочной деятельностью) – тема многих и многих дискуссий [22]. Считается, что способность к умозаключениям имеется только у человека и в очень малой степени у человекообразных обезьян [9]. Другие исследователи находили ее у птиц и млекопитающих, находящихся на более низком уровне эволюционного развития (собак, ворон) [18,22]. Как и у человека, экстраординарные события, особенно представляющие угрозу для жизни, могут на короткий срок; вызвать у животного психические способности высшего уровня.
Приведу пример, рассказанный мне очевидицей происшествия Женей X.:

В теплицу неизвестно откуда попала ворона и провела несколько часов во влажном, душном и очень жарком помещении. Когда Женя вошла внутрь, то ворона была чуть жива, она сидела в углу, закатив глаза и открыв клюв. «Пойдем, – сказала Женя и поманила ворону, – я покажу тебе, где выход» (а выходом была узкая щель на втором этаже). И ворона медленно заковыляла за человеком. Так они поднялись по лестнице на второй этаж. Женя подошла к трубе, засунула внутрь руку и сказала: «Вот, а дальше сама лети», а потом отошла в сторону. Ворона доковыляла до щели, и только ее и видели».

На какое-то время у птицы над всеми ее инстинктами поднялась новая высшая способность – способность решать задачи в уме (догадаться вне всякой связи с предшествующим опытом, что человек, покажет где выход), способность подлинное развитие которой произойдет только у человека. К такому же выводу относительно другого представителя врановых приходит известный исследователь Б. Хейнрик: «Напрашивается вывод, что вороны обладают редким для птиц осознанием последствий, как собственных действий, так и вероятностных действий своих партнеров или конкурентов» [47, с. 101].
Владельцы домашних животных охотно дополнят список историй, когда у их животного на короткий момент пробуждались почти человеческие способности, способности делать умозаключения. Колоссальное напряжение сил, повышенное, относительно обычного уровня, возбуждение могут на какое-то время вызвать к жизни новое психическое качество, чтобы оно исчезло вновь при возвращении к естественному способу бытия.
Обезьяны. Для обезьян видовой предел – это вербальные (речь) и орудийные (использование предметов как орудий труда) способности. В.Келер, автор книги «Исследование интеллекта человекоподобных обезьян», полагал, что человекообразные обезьяны обнаруживают интеллектуальное поведение того типа, которое является специфическим только для человека, а именно, высшие обезьяны способны к изобретению и употреблению орудий [19]. «Палка для животного рычаг, при помощи которого оно открывает крышку водоема. Палкой как лопатой, шимпанзе копает землю. Палкой, как оружием угрожает другому. Палкой сбрасывает ящерицу или мышь с тела, дотрагивается до заряженной проволоки и т. д.» [8, с.215]. Более того, Келер полагал, что шимпанзе не только могут научиться речи, но и уже облагают речью «в некоторых отношениях в высшей степени близко подходящей к человеческой речи». Эти выводы В.Келер сделал на основе анализа большого экспериментального материала. И как всегда, когда речь идет о способностях, находящихся на самом пределе видовых возможностей, мы встречаемся с противоречием. Келер утверждал, что обезьяны способны к орудийной деятельности и приводил доказательства этому. Ему возражал В.А.Вагнер, который утверждал, что «хотя методы В.Келера хороши и демонстративны, выводы его преимущественно неверны», и также приводил доказательства, но уже отсутствию у обезьян всяческой разумности и, тем более, орудийных действий. «Хотя при доставании плода обезьяна хватает палку, веревку и т. п., но при драках они оставляют палки и пускают в ход естественные „орудия“ – зубы, лапы» [4, с. 19].
И, наконец, последнее. Никому никогда не удалось стабилизировать проявления таких околопредельных способностей ни у одного вида. Ни у одного червя не было стабильных условных рефлексов, подобных, например, рефлексам высших животных. И ни одна обезьяна так и продемонстрировала «всерьез и надолго» подлинных орудийныхдействий, как те же ископаемые предки человека (Homo habiis), таких, чтобы раз и навсегда разрешить затянувшийся спор [30]. Все эти феномены существуют в таком же противоречивом состоянии как и параспособности у человека. Таким образом, сравнительно психологический подход, позволил нам найти место параспособностям в общей схеме развития живых существ.
Существует известный эволюционный закон, согласно которому элементы более высокого уровня психического развития всегда зарождаются в недрах предшествующего, более низкого [43]. Можно сказать так, все крупные ароморфозы в области психики в эволюционном ряду всегда появлялись дважды, сначала как задаток, как случайность у некоторых представителей предшествующего вида; потом как закономерность, раскрывались во всей своей силе и красоте на следующем витке эволюции. Это значит, что между низшим видом (не обладающим определенными психическими свойствами) и более высшим (в полной мере обладающими этими свойствами), точнее не между – внутри(!) более низшего вида всегда появлялись существа – носители будущего аромофоза – промежуточные формы. Точнее у этих зародившихся внутри предшествующего вида особей будущее качество проявлялось не в полной мере. Иногда. При полном напряжении всех сил. В моменты стресса. Важно, что у них оно могло появиться. Из того что новые качества появляются внутри старого вида следует два момента.
Первое. Эти качества проявляются не всегда. Более того, обычно они не появляются , поскольку это способность будущего вида – такова особенность всех будущих ароморфозов. Лишь колоссальное напряжение сил, повышенное, относительно обычного уровня, возбуждение могут на какое-то время вызвать к жизни новое психическое качество, чтобы оно исчезло вновь при возвращении к естественному способу бытия.
Второе. Никакие качества не висят в воздухе. У них должны быть носители, т. е. те особи, которые, ничем внешне не отличаясь от всех прочих, способны и на нужное напряжение сил, и при таком напряжение могут проявить невозможные качества, т. е. нужны переходные формы.

Основные направления эволюции человека

Допустим, нестабильность экстрасенсорных феноменов у человека объясняется эволюционными причинами. Просто, так проявляется на нашем уровне качества, подлинное развитие которого произойдет у вида, идущего нам на смену. Тогда очевидно, что все методы тренировки и развития экстрасенсорных способностей, разработанные на основе типичных для нашего вида поведенческих схем, принципиально не эффективны для развития способностей высшего эволюционного уровня.
Аналогичные проблемы возникают практически у любого класса живых существ. Никто из них никогда не преодолевал видовой предел своих способностей, но возникал новый вид, чьи возможности были уже выше. Единственный способ для червей правильно поворачивать в Т-образном лабиринте – стать многощетинковым (подстегнуть эволюцию и превратиться в следующий вид). Иного способа нет.
Хотя бы потому, что до сих пор мы, люди, так и не смогли перетащить через эволюционную ступеньку ни одно живое существо. Все вышеописанные опыты но исследовании предельных возможностей животных существ были не только диагностикой интеллектуальных и поведенческих способностей, но и очень большим тренингом по развитию оных (а чем еще может быть для дождевого червя 150 повторений найти безопасный выход из Т-образного лабиринта). Наверное, больше всего усилий человек прилагал для развития обезьян. В 1931 году супруги Келлог взяли на воспитание маленькую самку шимпанзе и воспитывали ее далее вместе с собственным сыном, оба были примерно одного возраста и оба получали одинаковое воспитание. И тем не менее обезьяна осталась обезьяной, а человек человеком: «если до сих пор шимпанзе обладал умственным развитием не выше двухлетнего ребенка, то, как бы ни были усовершенствованы методы воспитания, с их помощью развитие обезьяны может быть доведено до уровня, скажем трехлетнего ребенка, но не дальше; дальше шимпанзе ни в коем случае не продвинется» [13, с. 105]. По мнению других исследователей, и этот-то вывод является слишком смелым, ведь ни одна из этих обезьян так и не преодолела свой видовой предел, не научилась ни говорить, ни использовать орудия труда так, что бы убедить в этом скептиков. «Самые настойчивые усилия научить шимпанзе языку людей неизбежно терпят крах. Словесная форма коммуникации, то есть речь, – колоссальное достижение развитие человека» [23. с. 178].
Сможем ли мы тогда сделать с собой то, чего не смогли сделать с обезьянами, головоногими, червями и амебами? Сможем ли мы развить в себе качество высшего вида? Ответ положительный. Но только при этом мы, возможно, перестанем быть людьми.
Каким может быть будущий вид предположить можно. В частности у него могут получить развитие эти пресловутые экстрасенсорные способности, которые у современного человека существуют чисто случайно. Проблема в другом, «ускорять» эволюцию, развивая свои резервные качества – бессмысленно. Потому что для того, чтобы эти способности развились, нужно уже быть представителями нового вида, обладать соответственно развитым мозгом. Аналогичная проблема возникала еще на заре антропогенеза по поводу труда. Считается, что человека из обезьяны создал труд. Но для того, чтобы трудиться человек должен уже быть человеком, а не обезьяной. Как пишет П.С.Гуре вич: «Эти рассуждения образуют замкнутый круг. Сознание рождается только как результат труда, но, чтобы заняться деятельностью, нужно иметь нечто подобное интеллекту Речь обретается внутри общности. Но какая сила побуждает жить сообща и искать общения? Все эти компоненты культурогенеза сцеплены, связаны, но непонятно, как они порождают друг друга» [11, с.65]. Должен быть какой-то дополнительный фактор, тот, что, возникнув случайно, закономерно привел к развитию головного мозга. З.Фрейд и последующие психоаналитики, в качестве такового фактора называли совесть [45]. Ф. Энгельс таковым фактором считал труд.
Постулируем еще раз, стабилизировать проявления резервных способностей человека, просто тренируя их, невозможно. Развивать нужно что-то иное, какие-то другие свойства и особенности психофизиологического и личностного плана, а именно те, которые в нас сегодняшних являются зародышами качеств будущего вида. Надо просто попытаться определить траекторию эволюции, попытаться предугадать путь ее перспективного развития, и попытаться шагнуть в нужном направлении чуточку дальше, чем все, и чуточку раньше, чем остальные. Я не знаю, возможно ли подобное для индивида, ускорить эволюцию, превратить себя в особь будущего вида. Просто другого пути нет.
Какие же способы дальнейшего развития можно выделить, проанализировав поступательное движение эволюции. Их несколько. Это не значит, что других способов нет или что в эволюции не принимали участия какие-то иные факторы, просто сейчас мы выделяем именно эти аспекты эволюционного движения.
Способ первый – развитие отражающей способности психики. В современной науке наиболее признанным является представление психики как отображения или отражение внешнего мира. «Сам человек, – писал К.Лоренц, – является зеркалом, в котором и отображается действительность» [27, с. 256]. В отечественной психологии психику как своеобразную реальность отображения внешнего мира нервной системой определяли С.Л. Рубинштейн [39], Я.А.Пономарев [34]. А.Н.Леонтьев определял психику как «свойство живых, высокоорганизованных материальных тел, которое заключается в их способности отражать своими состояниями окружающую их, независимо от них существующую действительность – таково наиболее общее материалистическое определение психики» [24, с.35].
Подобное определение психики предполагает, что основным направлением ее эволюции является развитие форм и способов психического отражения вообще и развитие соответствующих отделов нервной системы в частности. «Кажется очевидным, – писал А.Н.Леонтьев. – что существенные изменения и не могут состоять здесь ни в чем другом как в переходе от элементарных форм психического отражения к формам более сложным и более совершенным» [24, с.345]. О развитии головного мозга мы поговорим чуть ниже, здесь же остановимся на эволюции отражающей способности мозга. По мере прогрессивного эволюционного развития живых существ (линия ведущая к человеку), новые виды приобретали все более совершенные формы психического отражения (восприятия окружающего мира). Признаки наиболее глубоких качественных изменений, которые претерпела психика в процессе эволюции животного мира, А.Н.Леонтьев положил в основу выделенных им стадий психического развития. Прежде всего он выделил две основные формы психики: сенсорную психику и перцептивную. Элементарная сенсорная психика свойственна низшим животным (одноклеточным, червям, моллюскам и т. д.). На ней деятельность животных отвечает тому или иному отдельному воздействующему стимулу в силу существования связи данного свойства с воздействиями, от которых зависит само существование животного. «Соответственно отражение действительности, связанное с таким строением деятельности, имеет форму чувствительности к отдельным воздействующим свойствам (или совокупности свойств), форму элементарного ощущения» /А.Н.Леонтьев/. На этой стадии живые существа воспринимают мир как отдельные модальности: «тепло», «светло», «солено», «тесно», «давит», «тяжело» (препятствие) и т. д. Следующая стадия перцептивной психики «характеризуется способностью отражения внешней объективной действительности уже не в форме отдельных элементарных ощущений, вызываемых отдельными свойствами или их совокупностью, но в форме отражения вещей»/А.Н.Леонтьев/. На этой стадии живые существа отображают мир в виде чувственных образов, т. е., они воспринимают отдельные предметы Мира, камни, деревья, белые облака на голубом небе и т. д.
Становление человека разумного как биологического вида сопровождалось развитием новой формой психического отражения. И.П. Павлов назвал ее второй сигнальной системой – отображением объектов внешнего мира в виде слов и абстрактных символов [32], а А.Н.Леонтьев высшей формой психического – интеллектом [24].
Естественно предположить, что будущее развитие человеческой психики также пойдет по пути усложнения отражающей способности, или через создание новой формы отражения (какой-нибудь третьей сигнальной), или через развитие восприятия каких-то иных аспектов реальности. Представить новую сигнальную систему мне сложно, однако еще не исчерпаны все резервы первой сигнальной системы (отображения объектов окружающего мира в виде чувственных образов).
На протяжении человеческой истории восприятие окружающего мира с помощью органов чувств продолжало развиваться. Последний культуральный ароморфоз, связанный с возрастанием сложности восприятия, совпал с возникновением и развитием всей нашей научнотехнической цивилизации. Тогда человечество научилось воспринимать и отображать третье измерение (объем, перспективу, даль). Надо заметить, что мир человека, живущего на поверхности Земли (плоскости) двумерен, третье измерение (объем) практически не играет никакой роли в организации его обыденной жизни. Поэтому, зная и замечая, что мир трехмерен, например, сбивая палкой бананы с дерева, человек долгое время не придавал этого ни какого значения, и не отображал объемность мира ни в своей психике, ни в своей деятельности. Принцип перспективы (отображение дали, объемности картины мира) человечеству был известен очень давно, но и наскальные изображения в первобытных пещерах, и живопись древних цивилизаций (Египта, Индии, Азии) были двумерными. «Будучи известным и до эпохи Ренессанса, принцип перспективы не получил, однако, развития ни в античности, ни в египетском искусстве, ни в вавилонском, ни в славянском искусстве» [49, с.58].
Отображение третьего измерения человеком совпадает по времени с всплесками особого развития человеческой цивилизации. Словно усложнение зрительного восприятия активизирует скрытые возможности человеческого мозга (через усложнение внутрикорковых функциональных, через формирование, дополнительных синапсов или через что-то еще) и человек в своем развитии поднимается вверх еще на один шаг. Как пишет Н. Тарабукин «Даль, глубина в картине появляется только тогда, когда пространство „завоевывается“ человеком по самым различным направлениям научной, технической и практической деятельности. Перспектива устанавливается в живописи одновременно с тем, когда в Элладе в „век Перикла“ торговые и военные корабли бороздили не только Эгейское море, но отправлялись в дальнее и опасное плавание по бурному Понту Эвксинскому к берегам Пантико пей и Колхиды. В Европе в эпоху Ренессанса завоевание пространства выразилось не только в открытии новых Земель (Америка, путь в Индию и пр.), но и изобретении пороха, компаса, книгопечатания, а также совпало с новыми взглядами в астрономии и физике» [41, с. 193].
С развитием компьютерных технологий (наше время) отображение объема не только не уменьшилось, но и усилитесь, более того виртуальная реальность позволяет совмещать линейную перспективу (большинство компьютерных игр подчеркнуто объемны) с обратной перспективой (динамичное изображение). Специалисты считают виртуальную реальность «совершенно отличной от других форм сенсорной стимуляции», запускающей механизмы обработки пространственной информации, «которые позволяют мозгу извлечь трехмерную информацию из двухмерной ретинальной проекции. Это может быть тем механизмом, который отвечает за возникновение „эффекта присутствия“, когда испытуемые субъективно чувствуют себя перенесенными в виртуальное пространство» [44, с.257]. Так в наши дни, вместе со становлением и распространением компьютерных технологией, происходит формирование новой более сложной формы образного восприятия.
За новым усложнением восприятия внешнего мира следует развитие психики, как формы отображение внешнего мира, функциональное развитие головного мозга, и соответственно в недалеком будущем мы можем ждать нового витка развития нашей цивилизации, как знать, может быть, именно на этом витке человеку и покориться какая-нибудь из резервных пока способностей. А может быть, и не покориться. Однако это все происходит само собой, без всякого нашего вмешательства.
Следующий шаг в эволюции психического может быть связан с расширением восприятия внешнего мира и отображением человеком свойств мироздания, о которых мы пока еще и не подозреваем, например восприятием высших измерений пространства и времени, каковые, возможно, присутствуют в нашей Вселенной. Идеи о существовании скрытых размерностей пространства-времени нашей Вселенной родились в физике (так называемые модели Калуцы-Клейна). Еще в 1921 г. в один из авторитетнейших физических журналов «Sitzungsberichte der Beriner Akademie» Альберт Эйнштейн рекомендовал статью Теодора Калуцы, в которой молодой исследователь предложил дополнить четыре измерения пространства-времени пятым, пространственным измерением. За время, прошедшее с тех пор, в физике накопилось большое количество работ, посвященных теориям «многомерья» модель нашего мира как 11-мерной сферы, теория 5-ти мерной оптики, теория 6-ти мерной оптики. 6-ти и 7-и – мерная геометрическая теория объединенного гравитационного и электрослабого взаимодействий и ряд других [7].
Если человек является подобием (или отражением) Вселенной, то он потенциально способен отобразить в своем воображении ее скрытые пространственно-временные свойства, отобразить уже тем, что думает о них. Возможно, именно отображение четвертого пространственного измерения будет новым ароморфозом в области психики, который сделает человека воистину сложным многомерным существом, у которого способности, именуемые сегодня резервными, станут естественными и постоянными.
Способ второй – развитие головного мозга. В современной науке о человеке выделяется довольно много факторов очеловечивания, которые сыграли свою роль в пресловутом превращении обезьяны в человека. По Е.Н. Хрисанфоровой и П.М. Мажуге, основными факторами гоминизации являлись «прямохождение, большой высокоразвитый мозг, приспособленная к трудовой деятельности рука, а также дентиция – строение зубной системы» [50], Самое важное из перечисленного – это, конечно, высокоразвитый мозг и соответственно высокий интеллект, все остальное лишь причины (приведшие к развитию мозга) или следствия такового развития. Как известно, в процессе эволюции от последних из обезьян (австралопитеков) до человека разумного объем мозга возрос почти в три раза. При этом наибольшие изменения претерпела кора больших полушарий, все ее отделы (теменная, затылочная височная) существенно разрослись, но особенная эволюционная нагрузка легла на лобные доли коры (третичную кору), те самые, которые у современного человека составляют «специфически человеческую область мозга» и отвечают за развитие высших психических функций, сознания, мышления, речи [21]. Связь лобной коры человека разумного с интеллектуальными функциями в доказательствах не нуждается. Нейропсихологией собрано достаточно фактов, иллюстрирующих это положение: повреждения лобной коры ведут к разрушению всей психической деятельности человека, особенно интеллектуальной; а некоторые формы умственной отсталости сопровождаются недоразвитием именно третичных отделов коры [29].
Однако вряд ли мы, современные люди сможем найти способ произвольно увеличить величину своего собственного мозга. Но, возможно, без этого удастся обойтись. В конце концов, в эволюции гоминид, где-то ближе к человеку современного типа, развитие пошло не через увеличение массы мозга и даже не через увеличение лобных долей, а через функциональное усложнение центральной нервной системы. Последние два первобытных вида неандертальцы, жившие 250-30 тысяч лет назад (Homo sapiens neanderthaensis) и кроманьонцы, жившие 40–10 тысяч лет назад (Homo sapiens sapiens) уже имели объем мозга, сравнимый с таковым у современного человека. «Когда антропологи для описания определенной эволюционной стадии пользуются термином „неандерталец“, они подразумевают тип человека, обладавшего мозгом современной величины, но помещенным в череп древней формы – длинный, низкий, с крупными лицевыми костями» [20]… Что же касается кроманьонца, то не исключено, что он вообще обладал большим мозгом, чем современный человек. «В целом эти доисторические люди были несколько ниже среднего современного европейца. А головы их были чуть больше, как, возможно, и мозг» [35].
Переход от более ранних форм к современному человеку и дальнейшее развитие его сопровождался усложнением головного мозга, увеличением количества внутрикорковых связей. Уже у «мустьерских людей мы видим ослабление темпов наращивание массы мозга и чрезвычайное увеличение процессов дифференциации», /../ «процесс изменения массы мозга в период позднего палеолита характеризовался в основном теми же чертами…, шло увеличение внутригруппового размаха изменчивости наряду с сокращением темпов увеличения массы мозга» [21].
Так в процессе эволюции человека произошел переход от морфологического увеличения массы мозга к его структурно-функциональному усложнению. Кроме многого другого, подобный переход означает то, что теперь у человека есть принципиальная возможность «влиять на эволюцию», посколь&heip;