Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

Добро пожаловать В МИР ЗАГАДОК, ОПТИЧЕСКИХ
ИЛЛЮЗИЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ
Стоит ли доверять всему, что вы видите? Можно ли увидеть то, что никто не видел? Правда ли, что неподвижные предметы могут двигаться? Почему взрослые и дети видят один и тот же предмет по разному? На этом сайте вы найдете ответы на эти и многие другие вопросы.

Log-in.ru© - мир необычных и интеллектуальных развлечений. Интересные оптические иллюзии, обманы зрения, логические флеш-игры.

Привет! Хочешь стать одним из нас? Определись…    
Если ты уже один из нас, то вход тут.

 

 

Амнезия?   Я новичок 
Это факт...

Интересно

Из одного кубометра дерева можно сделать полмиллиона зубочисток.

Еще   [X]

 0 

Секреты боевых искусств мира (Гилби Джон)

Книга предназначена тем, кто хочет усвоить философию боя, изучить стратегию и тактику и просто обогатить свою жизнь, став на Путь Воина, следуя заветам мастеров прошлого и настоящего.

Источник книги - http://www.e-puzzle.ru



С книгой «Секреты боевых искусств мира» также читают:

Предпросмотр книги «Секреты боевых искусств мира»

Джон Гилби - Секреты боевых искусств мира


Содержание:

Вместо предисловия
Прикосновение отсроченной смерти
Ливерпульский хэдтер
Кулачные бойцы Бенареса
Удары в пах на берегах Ганга
Последний из больших мастеров савата
Изящный мягкий толчок
Мексиканский нож
Кантонский штопор
Метод увеличения ци
Македонский зад
Специальный метод МВД
Неожиданная тактика
Локтевой прием чаванте
Патагонский удар ногой
Человек из Пекина
Пестрая смесь
Мастер киай-дзюцу
Исландский постскриптум

Сентябрь, 1962г.
Рейкъявик, Исландия.


Вместо предисловия
Аббат Сей, когда у него спросили, что он делал во время французской революции, ответил: "Я старался выжить".
Изучение искусства выживания я начинал сызмальства. Думаю, что интерес к ним возник у меня раньше, чем к отличиям девочек от мальчиков. Обучение продолжается и сейчас, когда я прошел через весьма специализированные искусства, ставшие популярными позднее, к тайным личным методам.
Я рано открыл, что наименее известное - не всегда худшее. Это знание впервые пришло однажды днем, когда мне было 14 лет. С двумя парнями лет на десять старше меня мы шли через парк, собираясь пообедать. Эти двое были лучшими уличными драчунами в городке.
Не помню, почему я оказался с ними (какая честь для мальчишки!), разве что я-то и угощал их обедом. Как бы то ни было, на полдороге через парк мы наткнулись на старика, явно откуда-то из Азии родом, опиравшегося на дерево и довольно пыхтевшего трубкой.
Мои спутники были наглы и голодны. Сочетание этих качеств плюс такой безответный объект для двух забияк - это было слишком заманчиво! Обогнав меня, они бросились к старику, все продолжавшему курить трубку, и неожиданно одновременно ударили его с двух сторон по лицу. Потом довольно хихикнули и отошли в сторону. Но жертва спокойно стояла на ногах.
Старик вынул трубку изо рта, выбил ее, положил в верхний карман пиджака и сказал: "Вам, кажется, чего-то надо?"
Будь кто-то из моих спутников похрабрее, он доказал бы и храбрость, и силу просто оставшись на месте. Но таковых не оказалось. оба быстро исчезли, а я убежал еще раньше, согласившись с доктриной что "одна пара пяток стоит двух пар рук".
Вспоминая этот эпизод, думаю, что старик этот был настолько искусен, что ему даже не нужно было показывать свое мастерство. Он просто проиллюстрировал высший принцип боевых искусств: сделай так, чтобы не нужно было бороться за победу, а в конечном итоге бороться и за жизнь!!!
Его защита была более чем достаточной, чтобы нападавшие, поняв свою слабость, бросились бежать. Я восхищался им за это, как потом восхищался и другими. В этот день начались мои изыскания в области методов борьбы и обороны без оружия.
Я прошел через популярные виды европейского бокса и борьбы к дзюдо, айкидо, каратэдо, ушу. Сейчас эти виды боевых искусств приобретают все большую популярность во всем мире и известны многим. Но что можно сказать о более серкетных личных методах, которые не включены в программы популярных школ? Кто может сделать это?
Изучая общепринятые методы я встречал известных мастеров, способных на чудовищные демонстрации своего искусства, совмещенные при этом с весьма своеобразными способами его постижения и применения. С помощью лести, обмана, попрошайничества, обмена и просто краж я узнал об этих экзотических системах столько, сколько можно узнать вообще простому смертному. Издатель убедил меня кратко описать их здесь для того, чтобы ознакомиться с ними и впоследствии изучить смогли и читатели.
Два замечания прежде чем мы начнем. Первое: все описанные в книге системы и методы не просто опасны, они смертельно опасны! Многие бойцы были даже убиты в процессе обучения и совершенствования. Поэтому будьте осторожны! Тренируясь с партнером работайте только над скоростью и техникой движений. Силу оставляйте для тяжелого мешка и подобных снарядов. Второе: я не писатель. То, о чем я рассказываю в книге, основано на памяти, заметках, и может быть не совсем точным. Специально опущены несущественные детали и разные стилевые украшения, драматизирующие ситуации. В этом не было нужды, драматизм был в действиях и словах мастеров, которые не нуждаются в приукрашивании.
Думаю, что читатель этой книги сможет усвоить философию борьбы. Знаю, что он может научиться тактике боевых искусств. Нужно учиться усердно и сделать тактику борьбы своей собственной. Безусловно, от этого его жизнь обогатится. У меня, во всяком случае, так и было.
Джон Ф. Гилби
Сентябрь, 1962г.
Рейкъявик, Исландия.


Глава 1

Прикосновение отсроченной смерти
Давно я был наслышан о "прикосновении отсроченной смерти". О нем сообщали различные корейские, японские и китайские источники. Это казалось абсурдом. Ясно, что хорошо сконцентрированный и нанесенный в нужное место "атеми" может отправить человека на тот свет - это можно продемонстрировать. Но как поверить в то, что легкое прикосновение, почти незаметное для жертвы, может привести через две недели или два месяца к серьезным нарушениям внутренних органов, часто приводящим к смерти? Это, похоже, уже слишком. Я не мог поверить в это даже после того, как увидел много невероятных подвигов в боях на протяжении многих лет. Проведя какое-то время в залах каратэдо в Азии, я так никогда и не подошел близко к тому, чтобы увидеть это искусство. В 1955 году я отправился на Тайвань. Там передо мной прошло много разнообразных одаренных бойцов - людей, которые ломали кирпичи с той же легкостью, с какой ваша жена сломала бы кусок пирога; людей, которые могли лишь слегка коснуться вашего тела и вызвать этим появление ярко-красной линии у самой поверхности кожи; людей, которые могли выдержать вес свыше 80кг на своем фаллосе; людей, которые могли засунуть руку до локтя в необработанную, довольно твердую почву; людей, которые поджигали свои пальцы. Но мне снова не удалось увидеть "касание отсроченной смерти". Через два года я стал готовиться к отъезду.
За неделю до того, как должен был отойти мой теплоход, я беседовал в столице с известным тайваньским учителем кулачного искусства, звали его Оу Синьян. Его демонстрации боевого искусства были одновременно красивыми и мощными, рассказ очень оживленным (знание литературного китайского языка было достаточным, чтобы мы обходились без переводчика). С помощью соответствующих анатомических схем он объяснил, что мастера Шаолиня на протяжении веков руководствовались при нанесении "атеми" временем суток. Мастер говорил, что кровь подходит близко к поверхности тела в разное время дня по-разному, и бойцу нужно лишь знать ход ее циркуляции, чтобы нанести удар в ту часть тела, где кровь находится близко от поверхности. В этом случае наверняка наносится сильная травма, возможно даже с последующей смертью.
Метод проверен временем и надежен, продолжал мастер. Любой врач - специалист традиционной китайской медицины может потвердить его действенность. Действительно, когда жертва драки приходила (или чаще ее приносили) к врачу, врач проводил лечение пользуясь той же анатомической схемой, если травма проистекала именно от таких ударов, соответствующих времени дня. Сказанное было поразительным. На Западе ничего подобного известно не было. Но все же - это были только слова. Могу ли я увидеть какие-либо доказательства? Сомнения обуревали меня.
Маленькая бородка Оу ощетинилась, хотя выражение лица не изменилось. Я поспешно сказал, что хотя и готов поверить его словам, не требуя доказательств, но многие скептики на Западе в это не поверят. Их можно убедить только какой-либо осязаемой демонстрацией.
Мастер произнес краткую команду. Из задней комнаты вышел молодой человек лет 25 с бесстрастным видом и гладкими мускулами. Оу встал со своего места и подошел к ученику. Без каких-либо предупреждений он быстро нанес ему удар, но не слишком сильный, не сжатым кулаком, а лишь суставами пальцев, в левую часть корпуса, где сразу после удара появилось маленькое красное пятно.
Оу вернулся на свое место; ученик кое-как добрался до кушетки с чужой помощью. Оу сказал, что в это время (около 3 часов пополудни) было очень опасно наносить удар в место с большим количеством крови. Поэтому удар был направлен несколько в сторону от опасной точки, так чтобы только продемонстрировать метод.
Оу взял меня за локоть и подвел к кушетке. Юноша лежал на спине, все тело напоминало мокрую тряпку; широко открытые глаза никуда не смотрели; дыхание было затрудненным и ускоренным. Я потрогал его лоб - он был холодным и влажным.
Оу сказал: "Не поверите же вы, что после такого удара ученик мог драться еще хоть мгновение?"
Я ответил: "Конечно нет".
"И как же", - продолжал он, - "ученые Запада объясняют все это? Я ударил его очень слабо в то место, куда часто бьют на западных соревнованиях по боксу. В этих соревнованиях удар, подобный моему, не только не причинил бы вреда противнику, но и оставил бы меня открытым для контратаки. Вы должны поверить, что техника и сила - это еще не все, что нужно в схватке. Важно знать куда ударить. Вы, конечно, это знали и раньше, но сегодня узнали еще одну важную вещь - когда ударить. Наша судьба не только в звездах, но и в часах. Помните это"
К этому времени юноше дали какое-то лекарство, и его дыхание стало более спокойным. На мой вопрос о состоянии ученика Оу ответил, что с ним все в порядке благодаря лекарству, и он еще около месяца будет не в той форме чтобы драться. За это время придут в порядок его внутренние органы.
Я устал и чувствовал себя немного выведенным из равновесия. После демонстрации приема наш разговор стал затухать, я готовился уйти. Однако неожиданно вспомнил о "касании отсроченной смерти". Может быть, удар в определенное время - это выражение той же силы? Чувствуя угрызения совести за отнятое у него время, я все же спросил Оу, слышал ли он что-нибудь об этом. Оу ответил не сразу. Он спокойно смотрел на меня. Это продолжалось минуту или больше. Я тоже смотрел ему в глаза; сердце во мне колотилось, а разум подсказывал, что я зашел слишком далеко и обидел мастера.
Оу сказал несколько слов по-тайваньски которых я не понял. Юношу вынесли вместе с кушеткой. Все вышли, кроме одного мальчика лет 15. Оу повернулся ко мне.
"По вашему тону видно, что вы связываете это так называемое "касание отсроченной смерти" с ударом в определенное время который вы только что видели. Вы правы. Однако умение выполнять это "касание" находится далеко за пределами возможностей большинства мастеров, даже самых лучших. На Тайване я один владею этим. Но редко демонстрирую свое умение даже перед китайцами".
В этом месте Оу улыбнулся, впервые за все время нашего разговора, и сказал: "Здесь контроль менее уверенный, чем в простом "ударе в определенное время". Поэтому и опасность куда большая. Кто захочет подвергаться такому "прикосновению", когда опасность не только физическая, но и психическая? Может быть, вы?"
Я ответил не сразу, думая что он шутит и будет продолжать свою речь и дальше. Но Оу замолчал. Он сидел со сводящей с ума слабой улыбкой и ждал. Тут уж заговорил я, признавшись, что я не только не квалифицированный, но и вообще не боец, возраст у меня не тот, и что через неделю меня ждет корабль и т.д.
Оу засмеялся, дав мне знак умолкнуть, и только тогда я понял, что он действительно пошутил.
Оу указал на юношу в задней части комнаты; тот не колеблясь вышел вперед. "У моего сына не было еще опыта, а он ему очень нужен", - сказал Оу просто.
Я поднялся, чтобы посмотреть. Оу начал движения своим правым указательным пальцем, легко поставив своему сыну точку чуть ниже пупа. Потом он снова повернулся ко мне.
"Вот и все, просто прикосновение. Ци передалась очень гладко. Так как вы уезжаете через неделю, я рассчитал эффект на три дня. В полдень ровно через три дня Алиня начнет тошнить и он сляжет. Так что я поручаю Алиня до этого времени вам. Через три дня встретимся в Тайбэе в "Южион-отель". А пока - до свидания".
Так закончился наш разговор. Алинь со своей неизменной улыбкой возвратился со мной в Тайбэй. Я спросил, почувствовал ли он что-либо, когда отец сделал "прикосновение"? Алинь ответил отрицательно. Три следующих дня мы были неразлучны, и он очень понравился мне. Алинь помогал мне собираться на корабль - упаковывал багаж.
Утром третьего дня Оу, одетый на манер западного бизнесмена, пришел в мой отель. После обычных формальностей за чашкой чая он спросил, следил ли я за Алинем. Я ответил, что он все это время был со мной.
Мы втроем прогулялись по беспорядочной грязной прибрежной части города и вернулись в отель как раз в двенадцать. Мы зашли в мою комнату; Оу и я сели в кресла, Алинь лег на диван. Мы одивленно беседовали, но я думал об одном - о времени. Я попытался незаметно посмотреть на часы (12-05). Оу заметил мое движение.
"Не беспокойтесь", - сказал он, - "это произойдет, а я лучше подготовлюсь". С этими словами Оу открыл небольшую сумку, которую принес с собой, и достал оттуда несколько бутылок с жидкостями разных цветов и оттенков. Он взял их с собой в ванную комнату и пробыл там минут пять. Вернувшись, Оу сел в кресло подальше от кровати.
Через три или четыре минуты Алинь заговорил, чтобы нарушить тишину: "Пока что, папа, абсолютно ниче..." Голос оборвался и настала тишина.
Оу встал, сказал "это произошло"; подошел к кровати и потрогал пульс потерявшего сознание сына. В следующий момент он уже был в ванной и готовил микстуру.
Я подошел к кровати: пульс Алиня почти не прощупывался. Это обстоятельство вместе с открытыми пустыми глазами испугало меня. Вернувшись в кресло я почувствовал себя совершенно беспомощным. Оу не обращал на меня внимания. Алинь после принятия микстуры постепенно приходил в себя, бледность почти исчезла. После массажа, холодного и горячего компрессов Алинь снова стал выглядеть как обычно.
Только тогда Оу повернулся ко мне. Он не пытался скрыть крайней усталости, хотя голос его был таким же мягким как и раньше. Я понял, что он рисковал жизнью сына, и теперь хочет послать меня к черту.
"Вы видели?" - просто сказал Оу.
"С мальчиком будет все в порядке?" - спросил я обеспокоенно.
Усталым голосом он ответил: "Да, бояться нечего. С ним все в порядке. Равновесие было пугающе неустойчивым, но это уже моя проблема. Теперь все хорошо. Через три месяца вообще все пройдет и не будет никаких последствий".
А потом: "Но теперь-то вы удолетворены?"
Сказав ему, что да, и поблагодарив, я смущенно вышел, чувствуя себя в душе подлецом по отношению к юноше, к которому успел искренне привязаться.
Хотя, наконец-то я добился желаемого. Я увидел "прикосновение отсроченной смерти", которое почти привело к нужному концу. Могу поклясться на Библии, что оно существует, и нужно отдать должное мастеру Оу Синьяну постигшему столь страшно-великое искусство!!! И все же радость от полученного знания не была полной. В последний день, когда отходил мой кораблю, я увидел с палубы улыбающегося Алиня рядом со своим отцом. Они махали мне пока корабль не отошел от пристани. Думаю, что оба поняли мои чувства, и пришли чтобы их развеять. Им это удалось...

Глава 2

Ливерпульский хэдтер
Ливерпуль - это порт. А порты - города особые. Не настолько, как это изображают большинство мисателей, но все же.
Я занимался дзюдо в грязном маленьком зале на грязной маленькой улочке. После занятий пошел в небольшое питейное заведение с несколькими ребятами. Мы говорили о дзюдо бесконечно долго (как писал У.Х.Хадсон: "Мы утомили луну нашими бесконечными разговорами").
Крепкий жилистый человек вошел с таким видом, будто он был здесь хозяином. Я кивнул в его сторону:
"Кто такой?" - спросил я, не обращаясь ни к кому конкретно. Парни подняли глаза, и один из них, Джим Онионс, сказал: "Это Ян Линдси. Ух и сильный же он, могу я сказать".
Это вызвало мой интерес. Что значит "сильный"? Был ли он дзюдоистом? Я спросил.
Онионс ответил: "Нет. Просто уличный тип, но дерется здорово. Я видел его пару раз, ну и голова же у него".
При этом остальные парни рассмеялись, как будто это была шутка. Думая о причине внезапного смеха я заметил, что любой кто не думает головой в уличных драках долго не протянет.
"Нет, нет", - засмеялся Онионс, - "он действительно дерется именно головой. Голова - на нашем жаргоне "хэд", и Линдси - самый лучший хэдтер. Я не знаю никого, кто был бы лучше".
Тут уж я забросал его вопросами об этом Линдси, вспоминая при этом о бойцах головой, которых видел. В Корее тактика боя головой казалось бы должна достигнуть уровня высокой науки, так как большинство уличных драк там напоминают поединки горных козлов, но в конечном счете этого не происходит. В Китае я знал одного известного бойца - Лу Аньто - который лбом забивал гвозди в доски и вынимал их зубами, причем гвоздь оставался абсолютно прямым. Но другие бойцы не особенно ценили это умение, хотя он и имел, говоря словами Честертона, "голову, которой можно пробивать двери". Они утверждали, что его голова, конечно, это - да, но это и все что он может делать (они, наверное, забывали о том, что гвозди тот выдергивал зубами - не хотел бы я подставлять свое ухо под такие клыки).
Я сказал Онионсу, что хотел бы поговорить с Линдси. Онионс опять засмеялся и ответил, что в этом нет никакой проблемы, Линдси будет говорить хоть всю ночь напролет, лишь бы при этом его пивная кружка была полна. Онионс приблизился к стойке бара и заговорил с Линдси, который во время разговора несколько раз оглянулся на наш стол. Наконец они вместе подошли и Линдси сел рядом со мной. После должных формальностей я спросил Линдси о его "головной" тактике.
Через тонкие губы он с акцентом "кокни" начал рассказывать о драке головой. Он считал ее наукой, хотя большинство людей думало, что это грубые, чисто атакующие приемы. Они не затратили столько усилий на тренировку, поэтому не знали этого искусства и не могли знать. Иные используя голову делают это неправильно. Другие в драке просто пытаются нанести удар головой в живот противника - эта тактика настолько дилетантская, что о ней и говорить не стоит. Искусство драться головой требует прежде всего большой практики. Линдси сказал, что тренировался не менее часа в день на протяжении двадцати лет. Он считал это превосходным способом для ближнего боя. Более чем в ста стычках, часто против двоих сразу, это умение драться головой помогало ему побеждать.
Потом он встал и используя Онионса как партнера продолжал рассказывать и показывать. Для тренировки используется плотно набитый мешок с песком, лежащий на большом мешке с песком. Между мешками завязывается шарф. Атака обычно производится спереди или с боков (так как сзади в ближнем бою подойти к противнику трудно, хотя удар головой сзади тоже эффективен). Подойдя близко Линдси хватал шарф и, двигая воображаемую голову вперед, наносил лбом серию молниеносных ударов по передней поверхности головы. В последовательности было не менее семи ударов, главным образом направленных в нос, площадку под носом и виски (здесь он не ударял Оникса, а просто приближался и наносил удары в воздухе).
Атаки не были беспорядочными. Каждый удар был нацелен в определенное место и попадал именно туда; каждый удар наносился с полной силой, и все же все семь ударов были нанесены так быстро (меньше одной секунды - я отмечал время на следующий день), что глаз не мог воспринять каждый удар по отдельности.
Шарф, который имитировал воротник противника, не необходим. Линдси часто использовал одну руку или обе для ввода головы противника в область контакта. Иногда, подойдя достаточно близко, он часто строил из себя невинного, и разговаривал вплоть до вхождения в ближний контакт, откуда и начинал стремительную, всепоражающую, неостанавливаемую атаку.
При нанесении ударов использовались все части головы, но он не наносил удары верхушкой головы. Я рассказывал ему о китайском бойце, который атаковал именно верхушкой головы и даже разбивал ею кирпичи и черепицу. Линдси сказал, что это необычно, но он не советует делать это умному человеку. Также нужно избегать наносить удары в область рта, так как зубы противника могут нанести больше вреда нападающему, чем ему. Еще одно предостережение - прижимать кончик своего языка к верхней части рта, чтобы не укусить собственный язык во время атаки.
Правда ли, спросил я его, что некоторые мастера драки головой вкладывают себе в шапки бритвы, чтобы сделать атаку опаснее? Он сказал, что только дилетанты могут илти на такие низкопробные приемы. То же самое говорили китайцы о тех бойцах, которые вставляли себе в подошвы монеты с острыми ребрами, чтобы усилить свои удары ногами.
Я никогда не видел Линдси в настоящей драке, этого было и не нужно. Он показал достаточно, чтобы я его отметил как величайшего мастера драться головой, которого когда-либо видел!

Глава 3

Кулачные бойцы Бенареса
Мастера китайского кэмпо могут насмеиваться над каратэками Окинавы, Кореи и Японии, но все они, до одного, преисполнены уважения к традиционному индийскому кулачному бою. В конце-концов именно от него произошел Шаолинь, да и вообще не следует, наверное, критиковать предшественников.
Большинство жителей Запада думает об Индии как о бывшей британской колонии, в которой живут тощие нищие. Некоторые знают, правда, что в области борьбы Индия стоит высоко как атлетическая страна. Но почти никто не знает, что кулачный бой - это тоже сильная сторона Индии. Ибо кулачный бой там не афишируется, а хранится в глубокой тайне.
Было время, когда в Бенаресе ежегодно проводились соревнования борцов. Они проходили в виде как индивидуальных, так и групповых схваток. Соревнующиеся доводили свои кулаки до такого состояния, что разбивали кокосовые орехи и камни.
В отличие от каратэдо, в этих схватках удары наносились настоящие, кровопролития были неизбежны. Часто это приводило к смертельным случаям, и полиция запретила такие соревнования.
В 1952 году я прибыл в Бенарес. Обращался к университетским профессорам, сикхам-таксистам, торговцам, швейцарам, клеркам, спрашивая, где можно найти учителя по кулачному бою. Всюду следовал отрицательный ответ.
Однажды я обедал с одним англичанином - Д.Роджерсом, управляющим металлургическим концерном. Роджерс увлекался западным боксом и мы часто говорили о нем. В этот день он говорил о неспособности Британии предложить миру хороших спортсменов. Отсюда мы перешли к выяснению вопроса о том, почему те или иные нации переживают подъемы и спады в боксе. Британия была самой сильной в XVIII веке, потом некоторое время были сильны французы; после того как Карпантье проиграл Демпси гегемония перешла к американцам. Даже внутри США различные национальности монополизировали боксерские титулы в отдельные периоды. Ирландцы, итальянцы, евреи, негры - у всех были свои дни славы. Почему же индийцы ни разу не выдвигались вперед?
Роджерс засмеялся, и сказал, что у него на фабрике работает мастером некий Сет, лучший боец в Бенаресе, в Индии, да и, пожалуй, в мире. Он (Роджерс) берет у Сета уроки бокса два раза в неделю вот уже в течении 5 лет.
Я начал уговаривать Роджерса чтобы он устроил мне встречу с этим Сетом. После долгих уговоров Роджерс все же согласился. На следующий день мы поехали к Сету.
Он встретил нас на пороге своего дома. Это был мужчина среднего роста и весом около 80кг.
Мы вошли в дом и сели в прохладной комнате. Я начал расточать комплименты, которые, как полагал, будут приятны уху восточного человека.
В ответ Сет на чистейшем английском языке неожиданно сказал: "Сэр! Какой прекрасный момент - ударить человека в рот, когда он говорит или курит!" Я умолк в растерянности. Он продолжал: "Важно не просто ударить, важно ударить и нанести травму! Так же не менее важно уметь защищаться. Защитить тело можно по-разному.
Один из ваших боксеров, кажется Баер, заставлял бить себя по голове до тех пор, пока не начинал ходить кругами и слышать несуществующие колокола. Но можно смягчить удары даже очень опытного противника. А если противник - не специалист, то мастер вполне может выдержать его удар. Пожалуйста, встаньте".
Я встал в неуверенности ...
"Ударьте меня со всей силы в любое место моей головы. Не бойтесь за меня, я знаю вашу подготовку. Я это пробовал и с китайскими, и с японскими боксерами, теперь вот на вас. Если почувствую, что ваш удар будет выполнен не изо всех сил, то наше интервью на этом и закончиться".
Что было делать? Я бегло поглядел на Роджерса в поисках поддержки, но он лишь мягко улыбнулся. Итак, я сжал свой правый кулак как полагается в каратэ, принял дзэнкуцу-дачи, и с киаем нанес удар своим правым кулаком в его рот. Его выражение лица не изменилось. Он смотрел на меня с усмешкой в глазах.
"Хороший у вас удар, сэр. Пожалуйста, садитесь, и мы будем продолжать обсуждение".
Я сел и приготовился слушать об этом невероятном кулачном чуде.
"Мы начали таким образом потому, что именно так начинал я, так начинают и мои ученики. Чтобы нападать, нужно уметь защищаться. Для этого нужны годы - этому не научиться быстро, иначе результаты будут как у мистера Баера".
Подняв свой грубый мясистый кулак он продолжал: "Это - кулак, оружие, инструмент. Его нужно сжать сильно. Вот и сеть оружие; как мы используем его? Используем двумя путями. Первый - более или менее обычный, кулак как продолжение тела, в частности руки. Но есть и другой путь. Кулак может быть связан с рукой так, что он - только, так сказать, наконечник копья. В этом случае оружие - не кулак, а вся рука. В этом виде нападающая рука - прямая и чуть-чуть согнута в локте. Мощь, возникающая в такой "длинной" атаке, огромна; но как вы, наверное, догадываетесь, она должна быть замаскирована короткими атаками, а иначе против нее легко защищаться.
Когда вы наносите удары, они не должны быть случайными и бессистемными. Каждый удар должен иметь цель, а каждая цель - обоснование. Обычно наилучшие цели - виски, горло, солнечное сплетение и пах. Эффективный удар в любое из этих мест часто бывает фатальным.
Не будем задерживаться на ударах ногами. Есть много хороших методов, но в сутках только 24 часа. Если бы я дрался еще и ногами, то был бы несовершенным боксером, чего о себе при всей своей скромности сказать не могу".
Сет повел нас в соседнюю комнату, где два прекрасно развитых атлета делали глубокие приседания. Комната была слабо освещена, хорошо проветрена, и выходила на маленький дворик. Она была немного больше, чем первая комната; ее размеры, вероятно, были 6 на 10м.
"Это", - сказал он, протягивая руку через комнату, - "наш зал для занятий, а юноши - мои ученики. Традиционные кулачные бои держатся в большом секрете. Причина, по которой мы их не популяризируем - это то, что боимся злоупотреблений. Не только из религиозных соображений, но и в физическом аспекте. Эти двое учеников - мои сыновья. В нашей семье были потомственные бойцы в течение столетий. Ограничивая число учеников мы хотим сохранить религиозный и семейный характер обучения, ведь если употреблять наши методы ведения боя, то можно легко убивать.
Один из ваших президентов, Том Джефферсон, говорил, что каждый должен посвящать не менее двух часов в день физическими упражнениям. В течение 50 лет я занимаюсь по четыре часа, а эти мальчики - по пять. Они молоды, их жизненные силы, конечно, более высокого порядка. Практика должна быть регулярной и интенсивной, но не экстенсивной. Один прием, которым вы мастерски овладеете, стоит тысячи, с которыми ознакомитесь. Мы уделяем внимание немногим приемам, в основном повторениям."
Сет спокойным голосом обратился к сыновьям, и они подошли к небольшому возвышению возле стены. Я заметил, что к стене (бетонной) была прикреплена стальная плита толщиной в 2,5см, и ахнул, когда один из парней нанес со всей силы удар по стене правым кулаком, потом левым, потом опять правым. Слышался град ударов. Второй тоже начал наносить удары по стене. Я заметил, что ноги их не отклонялись назад, каждый удар фиксировал силу всего тела, начиная от ступней.
Сет заметил мое удивление.
"К таким ударам тоже подходят постепенно. Кости кулака должны формироваться, а не деформироваться, этого можно достичь лишь медленно. Могут ли ваши японцы или китайцы делать это? Я думаю что нет, ведь в каратэ макивара эластичная, ее даже легким ударом можно сдвинуть. Едва ли с ее помощью можно по-настоящему развиваться. Это мое личное мнение."
Он продолжал: "Эти парни будут бить по стали в течение часа, причем кулаки не чередуются все время, порядок нанесения ударов разный. Например, три удара левым кулаком подряд, а потом два правым, и так далее. Думаю, что причины этого очевидны и объяснять их не нужно.
То, что вы видите - это только внешнее проявление ударов. Сердце метода - это внутренние тонкости, и они очень сложны. Слишком сложны, чтобы говорить о них сейчас. Может быть во время вашего следующего визита? Я хотел бы сказать, что так же как цель не выбирается случайно, так и техника. Все тело - внешне и внутренне - должно вкладываться в каждый удар, только тогда удар будет настоящим. Внешние факторы - положение кулака, тела, перемещение центра тяжести и т.д.; хотя они и требуют времени, но их усвоить сравнительно легко. А вот внутренние факторы - дыхание, фокусирование энергии (китайцы называют это "ци") занимают десятилетия; по крайней мере вдвое больше времени тратится ежедневно на эти факторы, чем на простое нанесение ударов".
Сет вернулся в первую комнату, сказав мне: "Я думаю, что этого достаточно". На этом окончилась наша беседа. Еще кое-что об этой системе я узнал от РОоджерса. "Сет", - сказал Роджерс, - "обучал нас недлинным связанным приемам типа ката, а только коротким последовательностям, так как не ценил высоко град ударов. Он говорил, что один удар, правильно сфокусированный и нанесенный, стоит сотни просто обрушенных на противника. Действительно, первоклассный мастер!"
Роджерс также повел меня к двоюродному брату Сета, у которого была маленькая боксерская школа в восточной части города. Эта школа была нсколько более коммерческой, чем школа Сета, и более специализированной. В ней обучали системе, где использовались в большинстве своем только большие пальцы. Я узнал, что большие пальцы можно использовать не только на весах у мясника. Целями были глаза и связки мускульных групп. Учитель делал чудеса, вставляя эти пальцы в любое желаемое место с огромной быстротой. Использовал он также кулаки и колени, но редко.
Один прием мне показался особенно хорошимю Так как пространство - это враг правильного перемещения, то всегда хорошо направить удар вдоль чего-то конкретного. Китайцы, например, предпочитают наносить удар только тогда, когда могут направить его вдоль своей руки или руки противника. Мастер большого пальца любой несжатой рукой (или обеими) с отставленным вбок большим пальцем (пальцами) скользит вдоль какой-то стороны головы противника. Выставленные большие пальцы легко попадают в глаза.
Я чувствовал, что эта система очень эффективна. Особенное впечатление на меня произвели некоторые формальности. Все было подчинено ритуалу. Например, занятия начинались и заканчивались чтением следующего:
"Я пришел к вам только с большими пальцами. Другого оружия у меня нет. Но если право или честь этого потребует, мои большие пальцы мне помогут".
По какой-то причине эта декламация произвела на меня большое впечатление. Учитель и ученики воспринимали произносимое исключительно серьезно, этот момент был всегда очень ответственным.
Бойцы, имеющие такое грозное оружие, но стремящиеся к миру, как будто предупреждали, что если мира не получится, то они употребят свое оружие. Каждый раз, когда я слышал эту декламацию, то ощущал то, чего не чувствовал уже много лет, и на глазах у меня появились слезы.
Даже юмористическая добавка Роджерса к этому стихотворению: "Но если мои большие пальцы не убьют, то это сделают мои колени", - не вывела меня из торжественного настроения. Только сейчас, через время и расстояние, я могу говорить об этом бесстрастно...

Глава 4

Удары в пах на берегах Ганга
Шрим-Баба - человек с орехово-коричневым цветом кожи, не боящийся никого и ничего. Он живет у реки Ганг недалеко от Бенареса.
Шрим-Баба - специалист, и действительно хороший. Его специальность - атаковать различными путями то, что в Китае называют "золотая цель", а в Америке - "семейные драгоценности". Это искусство настолько секретно, что его никто не знает кроме нескольких наиболее выдающихся бойцов Индии, но поверьте мне, этой рекомендации достаточно. Шрим-Баба скрывает свое искусство и имеет только одного ученика.
Потребовалось два года писем, подарков, влияния и давления, чтобы организовать встречу между нами. Но когда мы, наконец, встретились, то эти четыре часа вознаградили за все усилия.
За эти четыре часа Шрим-Баба ни разу не посмотрел прямо на меня. Он не пытался скрыть свою неприязнь и свое отрицательное отношение к интервью. Если честно, то его вынудили к этому разные обстоятельства, ему это не понравилось, однако он представлял свое искусство не менее профессионально, чем если бы ему это импонировало.
Мы были одни. Он начал на безупречном английском: "Моя цель - это пах. Самый сильный человек в мире становится слабым, когда его туда ударят. Когда нанесен один удар, то уже нет защиты от дальнейших атак. Этот удар не обязательно должен быть сильным и нанесен точно в цель. Даже легкий удар, слегка отклонившийся от цели но попавший на часть этого органа имеет почти такой же эффект, как и сильный удар прямо в цель.
Вы можете спросить: если это правда - что несильный удар, слегка задевающий цель уже достаточен - то зачем уделять столько внимания тщательному его изучению? Потому, что цель - мобильная, в нее - нелегко попасть. Только в результате глубокого изучения мы можем надеяться поразить цель. Без соответствующего метода можно и не нанести этот удар даже посредственному бойцу.
Но если есть метод, то даже самые лучшие бойцы спасуют перед вами. Я обучался этому у учителя, который совершенствовал свое мастерство сорок лет. Я занимаюсь уже сорок пять лет, развивая секреты которым он меня научил. Этот метод существует около ста лет, известен он всего троим и сейчас будет показан (здесь он посмотрел в моем направлении злобным взглядом) - еще одному.
ПЕРВОЕ - направление подхода к цели. Это можно делать с любого направления, хотя сбоку поразить цель несколько труднее. Затем - ПОСТАНОВКА ТЕЛА. Можно находиться в любой стойке, тело может быть напряжено или расслаблено. Главное в том, что нужно постоянно изменять положение тела, чтобы противник не смог построить соответствующую защиту и контратаку.
ТРЕТЬЕ - удар как таковой. Его можно наносить рукой, ногой, локтем, коленом. Он может быть частью атакующей последовательности, в которой другие удары имеют целью отвлечь оборонительные действия противника. Так что оружие это - серьезное, и очень мало ограничений в его использовании."
Он рассказывал, сопровождая слова быстрыми легкими движениями. "Я указал цель, подход и время. А теперь посмотрите, как это делается. Чтобы от рук и ног была польза, их нужно соответственно тренировать. Они должны иметь внутреннюю мощь. Позвольте вам показать..."
Мы вышли в переулок, рядом строился новый дом. Шрим-Баба попросил меня выбрать пять кирпичей, дав за это сторожу немного денег, после чего мы вернулись в дом. Он попросил положить кирпичи друг на друга, что я и сделал.
"Под внутренней мощью", - продолжал он, - "я понимаю способность через легкое касание руками мгновенно передавать разрушительную силу. Смотрите!"
Он слегка вздохнул, сделал жест руками высоко подняв локти, и, после двух пассов над кирпичами, легко опустил правую руку на верхний кирпич. Потом он повернулся ко мне и кирпичам. Это я понял как предложение осмотреть кирпичи. Я помню, что был очень разочарован, увидев, что верхний кирпич полностью цел.
Может быть, вы попробуете еще раз?" - сказал я обращаясь ему в затылок, - "Кажется, не получилось".
Он глубоко вздохнул и сказал очень раздраженным тоном: "Осмотрите, пожалуйста, каждый кирпич!"
Я вновь подошел к кирпичам. Верхний кирпич был целым, второй также был не тронут. Посмотрев на третий кирпич (в середине стопки) я был изумлен и поражен! Он не только был разбит, но и части его раскрошились почти в порошок! Я взял один из кусочков, слегка сжал - и тот рассыпался. Четвертый и пятый кирпичи были абсолютно целыми.
К этому времени Шрим-Баба вернулся на свое место и начал говорить.
"Это не цирковой фокус. Больше никто, кроме меня, не может этого сделать. Если вы мыслите остро, то увидите, что сила приложена здесь небольшая, так как кирпичи изолировавшие цель сверху и снизу остались целы. Когда я провожу атаку в пах, то действую по такому же принципу."
Затем Шрим-Баба показал некоторые фундаментальные приемы. Например, движущегося противника - здесь появился его ученик - он атакует левой рукой прямо в пах. Конечно, противник блокирует его удар вниз левой рукой, но при этом наносится удар правой рукой в ту же точку - слишком быстро и слишком близко от блокирующей руки, чтобы этот удар можно было остановить. Иногда руки используются одновременно вниз или внутрь, но всегда целяст в пах.
Ученик знал систему, но не мог противостоять этим последовательностям ударов. Защищаться было невозможно. Единственный шанс - быть достаточно умелым, чтобы нанести удар ему раньше, чем достигнет цели он. Но это было не легко, ибо Шрим-Баба был очень быстр, невероятно быстр, и ваш удар мог лишь облегчить его атаку по "золотой цели".
Чтобы проиллюстрировать боевые качества Шрим-Бабы, расскажу о том, как закончилось интервью.
Он сказал: "Так как это - единственный раз, когда я показываю данный метод кому-либо, то хотел бы сделать нечто такое, что бы вы запомнили (Я подумал, что и так уже потрясен, а он еще хочет чем-то удивить, чтобы запомнилось!). Обещаю вам, чтоповторю любой прием, который вы сделаете с помощью рук и ног. Это - признак настоящего мастера. Важно не то, что мастер может сделать что-то, чего не сможет другой (может быть, потому, что этот другой никогда этого не пробовал сделать), а то, что настоящий мастер, управляя своим телом, повторит все, что сделает кто-то другой."
Вообразив, что здесь-то он наверняка может потерпеть неудачу, я предложил Шрим-Бабе несколько упражнений:
1.Подтянуться пять раз на одной руке (я могу на любой)
2.Лечь ничком и расставить пальцы рук и ног как можно шире. Быстро встать из этого положения.
3.Перебирая пальцами рук ступени находящейся над головой горизонтальной лестницы пройти 8 метров (в этом упражнении используются только пальцы рук).
Пусть читатель попробует выполнить эти упражнения! Он увидит, насколько это трудно из-за огромных нагрузок на кисти рук.
Не пытаясь скрыть гордость я показал все упражнения. Когда я закончил, Шрим-Баба сказал, что это очень неплохо, и выполнил каждое из них с недоступной мне легкостью. Не было видно предела способностям этого человека! Со смешанными чувствами, удрученный, что Шрим-Баба повторил мои упражнения и восхищенный его умением владеть своим телом, я попрощался и вышел от него умудренным.

Глава 5

Последний из больших мастеров савата
Традиционный французский бокс сейчас почти мертв. Во Франции осталось очень мало школ, их учителя живут впроголодь. Французы занялись боевыми искусствами Востока, и бокс был вытеснен каратэ.
Гиллемэн - последний из верных традициям в спорте, который он называет "фехтованием четырьмя конечностями". Я его видел, когда мастеру было далеко за восемьдесят. Возможно Гиллемэна уже нет в живых, но этот рассказ - на о нем, а о бароне Ж.Фенье, последним из больших мастеров савата и его секретных методов.
Здесь нужно отметить, что французский бокс развился из савата - искусства драки ногами - около 1830 года. В это время стали вводить приемы руками, и развился новый, очень популярный спорт, который почти вытеснил сават.
Как писал Р.У.Смит в своей отличной книге, сават был очень жестоким видом бокса, которым пользовались в основном бродяги. Удары наносились главным образом ногами; кулаки не применялись, но часто по лицу противника били открытой ладонью. Сават был очень жестоким спортом; бродяги обучали бродяг, и в результате было много увечий.
Во время пребывания во Франции я видел французский бокс, но даже не надеялся увидеть сават. С помощью женщины (не спрашивайте как) напал на след барона Фенье, который, как она сказала, "очень странно дрался!"
Как и многие боксеры барон был беден. Я наблюдал его упражнения в течении часа в 1956 году. Было странно, что эту ужасную вещь он называл упражнением. Да, называл, именно так!
Барону Фенье было шестьдесят семь. Это был подвижный седой ветеран. Он объяснил сначала, что сават, который ему известен - это то, чему обучал Мишель Миссо в первой четверти XIX века. Французский бокс почти убил этот сават, но один учитель - Ляфон - не принял новый спорт и продолжал обучать савату; таким образом сават через все эти годы дошел до Фенье. Отвечая на мой вопрос, барон сказал, что так как нет ни одного достойного, то он уносит это искусство с собой в могилу. Потом Фенье начал говорить мне об американцах, которые рекламируют "курсы савата".
"Ничего они в этом не понимают", - сказал бароню - "Посмотрите только на их стойки в их кошмарных книгах! Даже новички могут принять правильную стойку - они ошибаются, когда начинают двигаться. Эти американцы даже не могут принять правильную стойку".
Затем он показал свое искусство. Я увидел самые быстрые ноги, которые когда - либо встречал! Быстрый бросок имеет скорость 9км/час, удар боксера - 45км/час. Я оценил, что ступни Фенье двигались со скоростью свыше 54км/час!
Барон сделал перерыв и показал мне, что хотя в савате обычно применялись низкие удары, он в качестве специального приема разработал высокий удар. Наилучшей целью Фенье считал нос и губы из-за их чувствительности.
Барон признал, что высокий удар ногой в область головы может быть опасным для атакующего, но считает что скорость его движений может быть настолько велика, что если даже промахнется, то успеет вернуться в защитную позицию раньше чем противник сможет провести контратаку.
"Это не хвастовство", - сказал он, - "сават слишком опасен чтобы проводить соревнования. Я много раз дрался с людьми, которые были, как говорится, грозой квартала, и всегда добивался успеха!"
Барон вложил мне в рот спелый помидор и попросил встать напротив. Он сказал, что как только я замечу какое-либо его движение, то сразу должен убирать голову или тело и как можно быстрее!
Фенье встал напротив меня и слабо улыбнулся. Я внимательно следил за ним; вдруг заметил что-то и отпрянул, но поздно: весь помидор был на моем лице, в глазах, в волосах - кроме маленького кусочка, который остался во рту. Этот человек был быстр как молния!
Затем он сказал мне, что намеренно промажет мимо моего носа на долю дюйма, и что я могу защищаться и контратаковать как хочу. Такую демонстрацию я всегда жду, так как она доказывает систему.
Мы встали в боевые стойки. Теперь я действительно изо всех сил старался что-то сделать. Вот пальцы его ноги у моих глаз и я правой ногой бью в направлении его паха. Бью хорошо, быстро, но где там! Барон опустил правую ногу, которой бил, вниз, а левой ударил по моей ноге. Он не отвел мою ногу в сторону, а остановил удар на полпути. Я почуствовал сильную боль и опустился на правое колено.
На его искреннее "Вам не больно?" ответил: "Только когда я смеюсь". Он смазал мою ногу каким-то анестезирующим составом и продолжал свой рассказ.
"Эти глупцы-каратэки очень ценят умение разбивать кирпичи и тому подобное, но ведь только над этим работать - неправильно! Сила является второстепенным. Сейчас я покажу, что имею в виду".
Снова приняв стойку он приблизился ко мне и начал поочередно касаться ногами мочек моих ушей. Удары были очень легкими, я их почти не чувствовал. Вдруг интенсивность ударом стала резко возрастать; боль стала очень сильной. Мочки ушей онемели и вновь я почти перестал ощущать удары. Фенье остановился.
"Как и большинство людей вы думали, что мочки ушей не особенно чувствительны. Это мнение ошибочно, так как даже по ним можно наносить удары. А как я их наносил? Все удары были одинаковой силы, но вначале я наносил удары по участкам мочек, более удаленным от головы. Когда стал наносить удары ближе к голове, то вы почувствовали боль. Она была велика, и скоро мочки онемели. Этим я хотел показать, что даже такую небольшую цель можно подразделить на разные участки".
Время шло, и я попросил последнюю демонстрацию. Барон согласился. Прикурив сигарету он попросил меня сделать несколько затяжек, а затем держать ее между губами. Я так и сделал. Фенье подошел, посмотрел на сигарету и нанес удар ногой.
Он промахнулся! В такой момент, когда непогрешимый мастер ошибается, всегда чувствуешь некоторую радость.
Фенье, однако, не выглядел человеком, который ошибся. Он просто стоял и улыбался. Я не курю, но, нервничая, сделал затяжку.
Вы не догадались? Не получилось. И не могло - не было огня! Барон Фенье ногой потушил сигарету, а я этого даже не заметил.
Когда мы прощались, его последние слова были: "Передайте вашим друзьям-мастерам, чтобы они забыли о силе и работали над умением оценивать расстояние и точность движений. Только тогда они будут прогрессировать".

Глава 6

Изящный мягкий толчок
Читатель вправе поинтересоваться: "А как же самооборона у американцев?"
Есть ли у нас какие-нибудь виды? Немного.
Одна из причин - это то, что Америка дала миру так много прекрасных боксеров. Это звычит, наверное, парадоксально. Читатель может спросить: "А разве бокс - не самооборона?" Да, но - и это большое НО - ограниченная самооборона. В нем слишком много ограничений. Могу прекрасно проиллюстрировать это.
Однажды я разговаривал с бывшим чемпионом мира в среднем весе. Он был очень силен на ринге и знал к тому же, что вне ринга надо применять другую тактику. Окончив свою спортивную карьеру он стал каскадером в Голливуде. Как и Демпси, его многие пытались вызвать на драку. Один из таких так и ходил вслед за чемпионом. Выглядел он вполне по-уличному: здоровый детина с грубой физиономией. Но однажды этот тип начал очень уж приставать. Они вышли. И что же, делал ли боксер правильные последовательности и боксерские удары? Вот как он об этом рассказывает: "Мы сошлись. Я нанес удар слева, но он отбил его левой рукой. Нанес ему удар справа, но он отбил его правой рукой Потом ударил его ногой в пах. Конец боя".
Бокс настолько популярен в Америке, что все стараются соблюдать правила даже в уличных схватках. Вы знаете, что я имею в виду: пах - не для того, чтобы туда бить; ноги - только для того, чтобы на них стоять; запрещены удары ниже пояса, удары локтями и т.д.
В настоящей драке этих правил нет - там или он, или ты. С этим фактором нужно смириться. Когда выходишь на улицу, благотворительность нужно оставить дома.
Конечно, есть много американцев, которые считают себя специалистами в искусстве драться с человеком, вооруженным ножом или пистолетом, но настоящие мастера редки. Самое лучшее, что можно изучить в Америке - это дзюдо.
Сейчас в Америке всеобщее увлечение каратэ. На сцену выходят шарлатаны, как это было десятилетие назад с дзюдо. Только в дзюдо было легко показать их истинную цену, а в каратэ - нет. Это обусловлено тем, что на соревнованиях по каратэ не применяют весь боевой арсенал приемов во избежание гибели каратэк, участвующих в кумитэ. Очевидно, я бываю несправедлив, но иногда люблю говорить своим японским друзьям, что индийцы и китайцы проводят в своих аналогичных вилах реальные бои и без особых травм, почему бы и каратэкам не делать также?
Еще один момент - в каратэ нет жестких стандартов класса; есть много школ, стилей, секций и просто отдельных учителей. Лучший совет, который могу дать читателю, желающему посвятить себя каратэ: попросите квалифицированного тренера по дзюдо порекомендовать вам учителя. Никогда, повторяю, никогда не верьте тому уровню, который учитель себе приписывает (если этот уровень выше второго дана, то почти наверняка он сам себе его присвоил). Лучше спросите, сколько времени последний учился на Дальнем Востоке под руководством местных мастеров. Если меньше пяти лет, то можете быть уверены - в каратэ такой учитель немного стоит.
Есть мастера, которые бросают вызов системе классификации. Некоторые из них живут в США. Билли Силли я встретил в Цеории (штат Иллинойс) в 1945 году. Читатели с пуртианскими взглядами будут рады узнать, что встретил я его не в питейном заведении, а в библиотеке.
В этом городке жила моя тетушка, и я, выполняя семейную обязанность, приехал ее наввестить. Проводя время с пользой, я читал переводную литературу, отыскивая какую-нибудь информацию по системам самообороны. Кое-что нашел, но самую интересную книгу взял щуплый парень в очках, который, казалось, родился среди книжных полок. Я решил, что он занимается религиозными поисками и, изучив йогу, теперь углубился в дзэн-буддизм.
Я был терпелив и ждал, но в конце-концов, когда осталось мало времени, подошел к нему и попросил книгу. На удивление, парень сразу согласился. После всех ожиданий я был страшно разочарован! Кроме упоминаний об ударе в подбородок в книге не было ничего интересного для меня. Я вернул ему книгу, заметив, что, мол, можно возвращаться к своему буддизму.
"А я вовсе не интересуюсь буддизмом", - сказал парень. Я спросил, для чего же он читает эту книгу.
"В ней есть очень интересный материал по борьбе", - сказал он. Я чуть не упал! Улыбаясь, парень сказал: "Вы напоминаете мне того, кто знает мелодию, но не умеет петь. Это там есть, только ваши глаза не увидели, или ваш мозг не воспринял".
Не так просто было перенести это, но я перенес, и прямо спросил его: "Где эти места?" Парнеь показал мне на упоминание об ударе в подбородок.
"Но здесь почти ничего не сказано, и, кажется, это просто самый обычный удар - слишком обычный, чтобы исходить из таинственного Тибета".
"Вот", - сказал он, кладя п&heip;

2 комментария  

0
евгений

Круто.

0
Александр

евгений:

Отпишись
Ваш лимит — 2000 букв

Включите отображение картинок в браузере  →