Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

Добро пожаловать В МИР ЗАГАДОК, ОПТИЧЕСКИХ
ИЛЛЮЗИЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ
Стоит ли доверять всему, что вы видите? Можно ли увидеть то, что никто не видел? Правда ли, что неподвижные предметы могут двигаться? Почему взрослые и дети видят один и тот же предмет по разному? На этом сайте вы найдете ответы на эти и многие другие вопросы.

Log-in.ru© - мир необычных и интеллектуальных развлечений. Интересные оптические иллюзии, обманы зрения, логические флеш-игры.

Привет! Хочешь стать одним из нас? Определись…    
Если ты уже один из нас, то вход тут.

 

 

Амнезия?   Я новичок 
Это факт...

Интересно

У Альберта Эйнштейна были проблемы с речью в раннем возрасте.

Еще   [X]

 0 

Теоретическая психология (Петровский А.В.)

Соавтор: Ярошевский М.Г.

В учебном пособии рассматривается теоретическая психология как методологическое основание психологической науки; показана многоуровневая категориальная система психологии, утверждается историзм методологического анализа; раскрываются объяснительные принципы психологии (детерминизм, системность, развитие), ее ключевые проблемы (психофизическая, психофизиологическая, психогностическая), структура психологических учений и другие методологические вопросы психологической науки.

Об авторе: ПЕТРОВСКИЙ АРТУР ВЛАДИМИРОВИЧ - 14.05.1924, Севастополь. Выпускник Московского городского педагогического института. Доктор психологических наук, профессор. С 1992 президент Российской академии образования. еще…



С книгой «Теоретическая психология» также читают:

Предпросмотр книги «Теоретическая психология»

Петровский А.В., Ярошевский М.Г.
Основы теоретической психологии.
уч.
М., 1998.
528 с.

Содержание:


От авторов.

Теоретическая психология как область психологической науки
(вводная глава).

Часть 1.

ПРОЛЕГОМЕНЫ

К ТЕОРЕТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОМУ
ИССЛЕДОВАНИЮ.

Часть 2.

БАЗИСНЫЕ КАТЕГОРИИ
ПСИХОЛОГИИ.

Часть 3.

МЕТАПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ
КАТЕГОРИИ.

Часть 4.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ
ПРИНЦИПЫ ПСИХОЛОГИИ.

Часть 5.

КЛЮЧЕВЫЕ ПРОБЛЕМЫ
ПСИХОЛОГИИ.

КАТЕГОРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА ЯДРО ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

(вместо заключения).

Литература.

От авторов

В книге предлагается читателям (студентам старших курсов педвузов и психологических факультетов университетов, а также аспирантам кафедр психологии) целостное и систематизированное рассмотрение основ теоретической психологии как особой отрасли науки.

Учебное пособие продолжает и развивает проблематику, содержащуюся в предшествующих трудах авторов (Ярошевский М.Г. История
психологии, 3-е изд., 1985; Ярошевский М.Г. Психология XX столетия, 2-е изд., 1974; Петровский А.В. Вопросы истории и теории психологии. Избранныетруды, 1984; Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История психологии, 1995; Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История
и теория психологии, в 2-х томах, 1996; Ярошевский М.Г. Историческая психология науки, 1996).

В книге рассматриваются: предмет теоретической психологии, психологическое познание как деятельность, историзм теоретического
анализа, категориальный строй, объяснительные принципы и ключевые проблемы психологии. По своему существу "Основы теоретической психологии" - учебное пособие, предназначенное для завершения полного курса психологии в высших учебных заведениях.

Вводная глава "Теоретическая психология как область психологической науки" и главы 9, 1 1, 14 написаны А.В. Петровским; глава 10 В.А. Петровским; главы 1,2,3,4,5,6,7,8, 12, 13, 15, 16, 17М.Г. Ярошевским; заключительная глава "Категориальная система ядротеоретической психологии" написана совместно А.В. Петровским,
В.А. Петровским, М.Г. Ярошевским.

Авторы с благодарностью примут замечания и предложения, которые будут способствовать дальнейшей научной работе в области теоретической психологии.

Проф. А.В. Петровский
Проф. М.Г. Ярошевский

Теоретическая психология как область психологической науки
(вводная глава)

Предмет Предмет теоретической психологии - саморефтеоретической лексия психологической науки, выявляющая и испсихологии следующая ее категориальный строй (протопси
хические, базисные, метапсихологические, экстрапсихологические категории), объяснительные принципы (детерминизм, системность, развитие), ключевые проблемы, возникающие
на историческом пути развития психологии (психофизическая, психофизиологическая, психогностическая и др.), а также само психологическое познание как особый род деятельности.

Термин "теоретическая психология" встречается в трудах многих авторов, однако он не был использован для оформления особой
научной отрасли.

Элементы теоретической психологии, включенные в контекст как
общей психологии, так и прикладных ее отраслей, представлены в
трудах российских и зарубежных ученых.

Анализу подвергались многие аспекты, касающиеся природы и
структуры психологического познания. Саморефлексия науки обострялась в кризисные периоды ее развития. Так, на одном из рубежей истории, а именно в конце XIX - начале XX столетия, разгорелись дискуссии по поводу того, на какой способ образования понятий должна ориентироваться психология - либо на то, что принято в науках о природе, либо на то, что относится к культуре. В
дальнейшем с различных позиций обсуждались вопросы, касающиеся предметной области психологии, в отличие от других наук и специфических методов ее изучения. Неоднократно затрагивались такие темы, как соотношение теории и эмпирии, эффективность объяснительных принципов, используемых в спектре психологических
проблем, значимость и приоритетность самих этих проблем и др.
Наиболее весомый вклад в обогащение научных представлений о
своеобразии самой психологической науки, ее состава и строения
внесли российские исследователи советского периода П.П. Блонский,
Л.С. Выготский, М.Я. Басов, СЛ. Рубинштейн, Б.М. Теплов. Однако
до сих пор не были выделены ее составляющие из содержания раз
личных отраслей психологии, где они существовали с другим материалом (понятиями, методами изучения, историческими сведениями, практическими приложениями и т. п.). Так, С.Л. Рубинштейн в
своем капитальном труде "Основы общей психологии" дает трактовку различных решений психофизической проблемы и рассматривает концепцию психофизиологического параллелизма, взаимодействия, единства. Но этот круг вопросов не выступает как предмет изучения особой отрасли, отличной от общей психологии, которая прежде всего обращена к анализу психических процессов и
состояний. Теоретическая психология, таким образом, не выступила для него (как и для других ученых) в качестве особой интегральной научной дисциплины.

Особенностью формирования теоретической психологии в настоящее время является противоречие между уже сложившимися ее
компонентами (категориями, принципами, проблемами) и ее непредставленностью как целостной области, как системы психологических категорий. Отмеченное противоречие авторы попытались
устранить в этой книге. В то же время если бы она была названа
"Теоретическая психология", то это предполагало бы завершенность
становления обозначенной таким образом области. В действительности мы имеем дело с "открытостью" этой научной отрасли для
включения в нее многих новых звеньев. В этой связи целесообразно говорить об "основах теоретической психологии", имея в виду
дальнейшую разработку проблематики, обеспечивающую целостность научной области.

В контексте теоретической психологии возникает проблема соотношения эмпирического знания и его теоретического обобщения.
При этом сам процесс психологического познания рассматривается
как особого вида деятельность. Отсюда, в частности, возникает также проблема соотношения объективных методов исследования и
данных самонаблюдения (интроспекции). Неоднократно возникал
сложный в теоретическом отношении вопрос о том, что фактически дает интроспекция, могут ли результаты самонаблюдения рассматриваться наравне с тем, что удается обрести объективными методами (Б.М. Теплов). Не получается ли так, что, заглядывая в себя, человек имеет дело не с анализом психических процессов и состояний, а только лишь с внешним миром, который в них отражен
и представлен?

Важной стороной рассматриваемой отрасли психологии выступают ее прогностические возможности. Теоретическое знание является системой не только утверждений, но и предсказаний по поводу возникновения различных феноменов, переходов от одного

утверждения к другому без непосредственного обращения к чувственному опыту.

Выделение теоретической психологии в особую сферу научного
знания обусловлено тем, что психология способна собственными
силами, опираясь на собственные достижения и руководствуясь собственными ценностями, постичь истоки своего становления, перспективы развития. Еще памятны те времена, когда "методология
решала все", хотя процессы возникновения и применения методологии могли не иметь с психологией ничего общество. У многих до
сих пор сохраняется вера в то, что предмет психологии и ее основные категории могут быть изначально взяты откуда-то извне - из
области внепсихологического знания. Огромное число распространенных методологических разработок, посвященных проблемам деятельности, сознания, общения, личности, развития, написаны философами, но при этом адресованы именно психологам. Последним вменялось в обязанность особое видение своих задач - в духе
вполне уместного в конце XIX века вопроса "Кому и как разрабатывать психологию?", то есть в поиске тех областей научного знания (философии, физиологии, теологии, социологии и т. д.), которые созидали бы психологическую науку. Конечно, поиск психологией в себе самой источников своего роста, "ветвлений", расцвета
и появления ростков новых теорий был бы абсолютно немыслим
вне обращения психологов к специальным философским, культурологическим, естественнонаучным и социологическим работам.
Однако при всей значимости той поддержки, которую оказывают
психологии непсихологические дисциплины, они не способны подменить собой труд самоопределения психологической мысли. Теоретическая психология отвечает на этот вызов: она формирует образ самой себя, вглядываясь в свое прошлое, настоящее и будущее.

Теоретическая психология не равна сумме психологических теорий. Подобно любому целому, она представляет собой нечто большее, чем собрание образующих ее частей. Различные теории и концепции в составе теоретической психологии ведут диалог друг с другом, отражаются друг в друге, открывают в себе то общее и особенное, что роднит или отдаляет их. Таким образом, перед нами - место "встречи" этих теорий.

До сих пор ни одна из общепсихологических теорий не могла
заявить о себе в качестве теории, действительно общей по отношению к совокупному психологическому знанию и условиям его обретения. Теоретическая психология изначально ориентирована на
построение подобной системы научного знания в будущем. В то
время как материалом для развития специальных психологических

История психологической науки
и историзм теоретической психологии

теорий и концепций служат факты, получаемые эмпирически и
обобщаемые в понятиях (первая ступень психологического познания), материалом теоретической психологии являются сами эти теории и концепции (вторая ступень), возникающие в конкретных
исторических условиях.
Неразрывно связанные области психологической науки - история психологии и теоретическая психология - тем не менее существенно различаются по предмету исследования. Задачи историка психологии состоят в прослеживании путей развития исследований и их теоретического оформления в связи с перипетиями гражданской истории и
во взаимодействии со смежными областями знаний. Историк психологии следует от одного периода становления науки к другому, от
характеристики взглядов одного видного ученого к анализу воззрений другого. В отличие от этого теоретическая психология использует принцип историзма для аналитического рассмотрения результата развития науки на каждом его (развития) этапе, вследствие чего становятся явными составляющие современного теоретического
знания в наиболее значимых характеристиках и подходах. Исторический материал в этих целях привлекается для осуществления теоретического анализа.

Поэтому авторы сочли целесообразным обратиться прежде всего
к деятельности российских психологов, чьи труды в силу идеологических препон оказались очень слабо представленными в мировой
психологической науке. Вместе с тем предложенные для рассмотрения основы теоретической психологии можно было бы построить на
материале, полученном путем анализа американской, французской,
немецкой или какой-либо другой психологии. Правомерность подобного взгляда можно объяснить тем обстоятельством, что в российской психологии фактически оказались отраженными (при всех трудностях их ретрансляции сквозь "железный занавес") основные направления психологической мысли, представленные в мировой
науке. При этом имеются в виду работы российских психологов
И.М. Сеченова, И.П. Павлова, В.А. Вагнера, С.Л. Рубинштейна,
Л.С. Выготского. Именно инвариантность теоретической психологии дает возможность рассматривать ее внутри ныне существующих
и не утративших своей значимости научных школ и направлений.
Поэтому для характеристики теоретической психологии нет основания использовать наименование "история психологии" и в такой же
мере - "теория психологии", хотя и история, и теории психологии
входят в ее состав.

Метафизике В 1971 году М.Г. Ярошевским было введено,
и психология в отличие от традиционного понятия об общефилософских категориях, охватывающих всеобщие формы бытия и познания, понятие о "категориальном строе
психологической науки'". Это нововведение не было результатом
умозрительных построений. Занимаясь историей психологии,
М.Г Ярошевский обратился к анализу причин распада некоторых
психологических школ и течений. При этом выяснилось, что их создатели оказались ориентированными на один относительно изолированный, заведомо приоритетный для исследователей психологический феномен (к примеру, бихевиоризм положил в основу своих взглядов поведение, действие; гештальтпсихология - образ
и т. д.). Тем самым в ткани психологической реальности ими имплицитно была выделена якобы одна инвариантная "универсалия",
ставшая основанием для конструирования соответствующей теории
во всех ее ответвлениях. Это позволяло, с одной стороны, легче
выстроить логику развития системы исследований, перехода от одних экспериментально проверенных утверждений к другим, уверенно прогнозируемым. С другой стороны, это сужало сферу применения исходных принципов, поскольку не опиралось на основания,
явившиеся исходными для других школ и направлений. Введение категориального строя как базиса, на котором развиваются основные
психологические понятия, имело принципиальное значение. Как и
во всех науках, в психологии категории выступили наиболее общими
и фундаментальными определениями, охватывающими наиболее существенные свойства и отношения изучаемых явлений. Применительно к бесчисленному множеству психологических понятий выделенные и описанные базисные категории были системообразующими, позволяющими строить категории более высокого порядка метапсихологические категории (по А.В. Петровскому). В то время
как базисными категориями являются: "образ", "мотив", "действие",
"отношение", рожденные, соответственно, в гештальтпсихологии,
психоанализе, бихевиоризме, интеракционизме, к "метапсихологическим категориям" могут быть отнесены, соответственно, "сознание", "ценность", "деятельность", "общение" и др^ Если базисные

' Ярошевский М.Г. Психология в XX столетии. М., 1971.
" Может быть показана также возможность расширения категориального
строя психологии за пределами базисного и метапсихологического уровней, что
позволяет судить о предшествующих базисному уровню "протопсихологических
категориях" и выстраивающихся над метапсихологическом уровнем "экстрапсихологических категориях". Эта постулируемая здесь возможность реализована в заключительном разделе книги, где конструируется общая категориальная система психологии, включающая в себя 4 уровня (24 психологические категории).

категории - своего рода "молекулы психологического знания, то
метапсихологические категории можно сравнить с "организмами".

Выделение наряду с "базисными" метапсихологических категорий и соответствующих им онтологических моделей позволяет переходить к наиболее полному постижению и объяснению психологической реальности. На этом пути открывается возможность рассмотреть теоретическую психологию как научную дисциплину, имеющую
метафизический характер. При этом метафизика понимается здесь
не в традиционном для марксизма смысле, трактовавшем ее в качестве противоположного диалектике философского метода (рассматривающего явления в их неизменности и независимости друг от друга, отрицающего внутренние противоречия как источник развития).

Между тем этот плоский подход к пониманию метафизики, игнорирующий ее реальное значение, уходящее корнями в учение Аристотеля, может и должен быть сменен обращением к идеям русского философа Владимира Соловьева. С точки зрения В. Соловьева,
метафизика - это прежде всего учение о сущностях и явлениях,
закономерно сменяющих друг друга, совпадающих и не совпадающих друг с другом. С точки зрения В. Соловьева, противопоставление между сущностью и явлением не выдерживает критики - не
только гносеологической, но и просто логической. Эти два понятия
имеют для него значение соотносительное и формальное. Явление
обнаруживает, проявляет свою сущность, и сущность обнаруживается, проявляется в своем явлении - а вместе с тем то, что есть
сущность в известном отношении или на известной ступени познания, есть только явление в другом отношении или на другой ступени познания. Обращаясь к психологии, В. Соловьев подчеркивал
(ниже используем типичную для него фразеологию): <...слово или
действие есть явление или обнаружение моих скрытых состояний
мысли, чувства и воли, которые непосредственно не даны постороннему наблюдателю и в этом смысле представляют для него некоторую "непознаваемую сущность">. Однако (по В. Соловьеву) она
познается именно через свое внешнее явление; но и эта психологическая сущность, например определенный акт воли, есть только явление общего характера или душевного склада, который в свою очередь не есть окончательная сущность, а только проявление более
глубокого - задушевного - существа (умопостигаемого характера-по И. Канту), на что непререкаемо указывают факты нравственных кризисов и перерождений. Таким образом, и во внешнем,
и во внутреннем мире провести определенную и постоянную границу между сущностью и явлением, а следовательно, и между предметом метафизики и положительным в науке совершенно невозможно, и безусловное их противоположение есть явная ошибка.

Метафизические воззрения Владимира Соловьева имеют важнейшее значение для осмысления объяснительного принципа построения категориального строя в теоретической психологии. В метапсихологических категориях проявляются сущностные характеристики базисных категорий. Вместе с тем сами метапсихологические
категории могут выступать в качестве сущностных для других категорий более высокого порядка. В заключительном разделе книги
они именуются экстрапсихологическими.

Метафизика - в понимании Владимира Соловьева - может стать
предметом особого внимания при разработке системы теоретической психологии.

Посредством выявления категориального
Категориальный строя историзм психологического анализа дастрои психологии ^ историку психологии возможность перейти
на позиции разработчика теоретической психологии.

Формулируя в качестве одного из принципов теоретической психологии принцип открытости категориального строя, исследователи получают возможность расширить базисные категории за счет
психологического осмысления других понятий, фигурирующих в
психологии, и, таким образом, могут быть построены новые диады:
базисная категория - метапсихологическая категория. Так, например, к четырем базисным категориям, впервые введенным М.Г. Ярошевским при характеристике категориального строя психологии, в
настоящей книге присоединяются еще две - "переживание" и "индивид". Метапсихологическое развитие этих категорий (на основе
других, базисных) может быть найдено, соответственно, в таких категориях, как "чувство" и "Я".

Итак, в данный момент разработки проблем теоретической психологии может быть отмечена возможность восходящего движения
конкретизации базисных психологических категорий в направлении метапсихологических категорий различной степени обобщенности и конкретности. Вырисовывается следующий ряд гипотетических coo^вeтc^R^^и междубазисными и метапсихологическими категориями:
Образ -> Сознание
Мотив -> Ценность
Переживание -> Чувство
Действие -> Деятельность
Отношение -> Общение
Индивид -> Я

* Совместно с В.А. Петровским.
16

Определяемое ниже соотношение базисных и метапсихологических категорий может быть осмыслено следующим образом: в каждой метапсихологической категории раскрывается некоторая базисная психологическая категория через соотнесение ее с другими базисными категориями (что позволяет выявить заключенное в ней
"системное качество"). В то время как в каждой из базисных категорий каждая другая базисная категория существует скрыто, "свернуто", каждая метапсихологическая категория представляет собой
"развертку" этих латентных образований. Взаимоотношения между
базисными категориями психологии можно сравнить со взаимоотношениями лейбницианских монад: каждая отражает каждую. Если
же попытаться метафорически выразить взаимоотношения между
базисными и метапсихологическими категориями, то будет уместно вспомнить о голограмме: "часть голограммы (базисная категория) заключает в себе целое (метапсихологическая категория)". Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на любой фрагмент этой
"голограммы" под определенным углом зрения.

В логическом отношении каждая метапсихологическая категория представляет собой субъект-предикативную конструкцию, в которой положение субъекта занимает некоторая базисная категория
(один из примеров: "образ" как базисная категория в метапсихологической категории - "сознание"), а в качестве предиката выступает соотношение этой базисной категории с другими базисными категориями ("мотивом", "действием", "отношением", "переживанием"). Так, метапсихологическая категория "сознание" рассматривается как развитие базисной психологической категории "образ",
а, например, базисная категория "действие" обретает конкретную
форму в метапсихологической категории "деятельность" и т. п. Базисную категорию в функции логического субъекта какой-либо метапсихологической категории будем называть ее "категориальным
ядром", категории, посредством которых данная ядерная категория
превращается в метапсихологическую, обозначим как "оформляющие" ("конкретизирующие"). Формальное соотношение между базисными и метапсихологическими категориями изобразим на
рис. 1 (с метапсихологическими категориями "ядерные" категории
связаны здесь вертикальными линиями, а "оформляющие" - наклонными) (см. с. 18).

Из приведенного рисунка видно, что в соответствии с принципом открытости категориальной системы теоретической психологии ряд базисных психологических категорий, как и ряд метапсихологических, открыт. Могут быть предложены три версии, поясняющие это.

Метапсихологические категории
С J
^- '^'^. , ^ ^ ^'- '
^^ ^^' "^ , - " ^ ^'
~- '' "' ','*~, - '^"''^ '^ ^ ^'"
''' - '-^'^'^ '"^'"^^


  • Базисные психологические категории

    Рис. 1. Базисные (ядерные) категории связаны
    с метапсихологическими жирными вертикальными линиями,
    а оформляющие - тонкими наклонными

    1. Некоторые психологические категории (как базисные, так метапсихологические) еще не исследованы, не выявлены в качестве категорий теоретической психологии, хотя в частных психологических концепциях они фигурируют на правах "работающих" понятий.

    2. Некоторые категории рождаются только сегодня; как и все,
    возникающее "здесь и теперь", они оказываются пока за пределами актуальной саморефлексии науки.

    3. Некоторые из психологических категорий появятся, по всей
    вероятности, в частных психологических теориях со временем,
    с тем чтобы когда-нибудь войти в состав категорий теоретической психологии.

    Предлагаемый способ восхождения к метапсихологическим категориям с опорой на категории базисного уровня далее кратко
    иллюстрируется на примере соотнесения некоторых категорий, в
    той или иной степени уже определившихся в психологии.

    Образ -> Сознание. Действительно ли "сознание" является метапсихологическим эквивалентом базисной категории "образ"?
    В литературе последнего времени высказываются мнения, исключающие подобную версию. Утверждается, что сознание не есть, как
    полагал, например, А.Н. Леонтьев, "в своей непосредственности...
    открывающаяся субъекту картина мира, в которую включен и он
    сам, его действия и состояния", и не есть "отношение к действительности", а есть "отношение в самой действительности", "совокупность отношений в системе других отношений", "не имеет индивидуального существования или индивидуального представительства". Другими словами, сознание якобы не есть образ - акцент

    18

    переносится на категорию "отношение". Подобный взгляд, как нам
    представляется, вытекает из ограниченного представления о категории "образ". Упущена связь между понятием "образ" и имеющим
    многовековую традицию в истории философской и психологической мысли понятием "идея". Идея есть образ (мысль) в действии,
    продуктивное представление, формирующее свой объект. В идее преодолевается оппозиция субъективного и объективного. И поэтому
    вполне резонно думать, что "идеи творят мир". Выявляя в образе
    то, что характеризует его со стороны его действенности (а значит,
    мотивов, отношений, переживаний индивида), мы определяем его как
    сознание. Итак, сознание есть целостный образ действительности
    (что в свою очередь означает область человеческого действия), реализующий мотивы и отношения индивида и включающий в себя
    его самопереживание, наряду с переживанием внеположности мира,
    в котором существует субъект. Итак, логическим ядром определения
    категории "сознания" здесь является базисная категория "образ", а
    оформляющими категориями - "действие", "мотив", "отношения",
    "переживание", "индивид".

    Мотив -> Ценность. "Проверка на прочность" идеи восхождения от абстрактных (базисных) к конкретным (метапсихологическим) категориям может быть проведена также на примере развития категории "мотив". В этом случае возникает сложный вопрос о
    том, какая метапсихологическая категория должна быть поставлена
    в соответствие этой базисной категории ("смысловое образование"?
    "значимость"? "ценностные ориентации"? "ценность"?). Однако
    при всей несомненности того, что все эти понятия находятся в перекличке друг с другом и при этом соотносятся с категорией "мотив", они не могут - по разным причинам - считаться метапсихологическим эквивалентом последней. Одно из решений этой проблемы - привлечение категории "ценность". Спрашивая, каковы ценности этого человека, мы задаемся вопросом о сокровенных мотивах
    его поведения, но сам по себе мотив еще не есть ценность. Например, можно испытывать влечение к чему-либо или к кому-либо и
    вместе с тем стыдиться этого чувства. Являются ли эти побуждения
    "ценностями"? Да, но только в том смысле, что это - "негативные
    ценности". Данное словосочетание должно быть признано производным от исходной - "позитивной" - интерпретации категории "ценность" (говорят о "материальных и духовных, предметных и субъектных, познавательных и нравственных ценностях" и т. д. и т. п.).
    Таким образом, ценность - это не просто мотив, а мотив, характеризуемый определенным местом в системе самоотношений субъекта.
    Мотив, рассматриваемый как ценность, выступает в сознании ин
    дивида как сущностная характеристика его (индивида) существования в мире. Мы сталкиваемся с подобным пониманием ценности
    как в обыденном, так и в научном сознании ("ценность" в обычном
    словоупотреблении означает "явление, предмет, имеющий то или
    иное значение, важный, существенный в каком-нибудь отношении";
    в философском плане подчеркивается нормативно-оценочный характер "ценности"). Ценностно то, что человек, по словам Гегеля,
    признает своим. Однако прежде, чем мотив выступит перед индивидом как ценность, должна быть произведена оценка, а порою и переоценка той роли, которую мотив играет или может играть в процессах самоосуществления индивида. Иначе говоря, для того, чтобы мотив был включен индивидом в образ себя и выступил, таким
    образом, как ценность, индивид должен осуществить определенное
    действие (ценностное самоопределение). Результатом этого действия
    является не только образ мотива, но и переживание паяного мотива
    индивидом в качестве важной и неотъемлемой "части" себя самого.
    Вместе с тем ценность есть то, что в глазах данного индивида ценимо и другими людьми, то есть обладает для них побудительной силой. Посредством ценностей индивид персонализируется (обретает
    свою идеальную представленность и продолженность в общении).
    Мотивы-ценности, являясь сокровенными, активно раскрываются
    в общении, служа тому, чтобы "приоткрыть" общающихся друг другу.
    Таким образом, категория "ценность" неотделима от базисной категории "отношения", рассматриваемой не только во внутреннем,
    но и по внешнем плане. Итак, ценность - это мотив, который в
    процессе самоопределения рассматривается и переживается индивидом как собственная неотчуждаемая "часть", что образует основу
    "самопредъявления" (персонализации) субъекта в общении.

    Переживание -> Чувство. Категория "переживание" (в широком
    смысле слова) может рассматриваться как ядерная в построении метапсихологической категории "чувство". С.Л. Рубинштейн в "Основах общей психологии" различал первичное и специфическое "переживание". В первом значении (его мы рассматриваем как определяющее для установления одной из базисных психологических категорий) "переживание" рассматривается как сущностная характеристика психики, качество "принадлежности" индивиду того, что
    составляет "внутреннее содержание" его жизни; С.Л. Рубинштейн,
    говоря о первичности такого переживания, отличал его от переживаний "в специфическом, подчеркнутом смысле слова"; последние
    имеют событийный характер, выражая "неповторимость" и "значительность" чего-либо во внутренней жизни личности. Такие переживания, на наш взгляд, и составляют то, что может быть названо

    чувством. Специальный анализ текстов С.Л. Рубинштейна мог бы
    показать, что путь становления событийного переживания ("чувства") есть путь опосредования: образующее его первичное переживание выступает при этом в его обусловленности со стороны
    образа, мотива, действия, отношений индивида. Рассматривая, таким
    образом, "переживание" (в широком смысле) как базисную категорию психологии, категорию "чувство" - в логике восхождения можно рассматривать как метапсихологическую категорию.

    Действие -> Деятельность. Метапсихологическим эквивалентом
    базисной категории "действие" является категория "деятельность".
    В данной книге развивается взгляд, согласно которому деятельность
    представляет собой целостное внутренне дифференцированное (имеющее первоначально коллективно-распределительный характер)
    самоценное действие - такое действие, источник, цель, средство и результат осуществления которого заключаются в нем самом. Источником деятельности являются мотивы индивида, ее целью - образ
    возможного, в качестве прообраза того, что свершится, ее средствами - действия в направлении промежуточных целей и, наконец, ее
    результатом - переживание отношений, складывающихся у индивида
    с миром (в частности, отношений с другими людьми).

    Отношение -> Общение. Категория "отношения" является системообразующей (ядерной) для построения метапсихологической категории "общение". "Общаться" - значит относиться друг к другу,
    закрепляя сложившиеся или формируя новые отношения. Конституирующей характеристикой отношений является принятие на себя
    позиции другого субъекта ("проигрывание" его роли) и способность
    совместить в мыслях и чувствах собственное видение ситуации и
    точку зрения другого. Это возможно через совершение определелных действий. Цель этих действий - производство общего (чего-то
    "третьего" по отношению к общающимся). Среди этих действий
    выделяются: коммуникативные акты (обмен информацией), акты
    децентрации (постановка себя на место другого) и персонализации
    (достижение субъектной отраженности в другом). Субъектный уровень отраженности заключает в себе целостный образ-переживание
    другого человека, создающий у его партнера дополнительные побуждения (мотивы).

    Индивид -> Я. В логике "восхождения от абстрактного к конкретному" категория "индивид" может рассматриваться в качестве
    базисной при построении метапсихологической категории "Я".
    Основу подобного взгляда образует идея самотождественности индивида как сущностной характеристики его "Я". При этом предполагается, что переживание и восприятие индивидом своей само
    ЙЙЙ

    тождественности образуют внутреннюю и неотъемлемую характеристику его "Я": индивид стремится поддерживать собственную целостность, оберегать <территорию "Я">, а следовательно, реализует
    особое отношение к себе и другому, осуществляя определенные действия. Словом, "Я" есть тождество индивида с самим собой, данное
    ему в образе и переживании себя и образующее мотив его действий
    и отношений.

    В содержание теоретической психологии
    Ключевые проблемы наряду с категориальным строем входят ее

    и объяснительные основные объяснительные принципы: депринципы психологии терминизм, развитие, системность. Являясь общенаучными по своему значению,

    они позволяют понять природу и характер конкретных психологических феноменов и закономерностей.

    Принцип детерминизма отражает в себе закономерную зависимость явлений от порождающих их факторов. Этот принцип в психологии позволяет выделить факторы, определяющие важнейшие
    характеристики психики человека, выявляя их зависимость от порождающих условий, коренящихся в его бытии. В соответствующей
    главе книги характеризуются различные виды и формы детерминации психологических феноменов, объясняющие их происхождение
    и особенности.

    Принцип развития позволяет понять личность именно как развивающуюся, последовательно проходящую фазы, периоды, эпохи
    и эры становления его сущностных характеристик. При этом необходимо подчеркнуть органическую взаимосвязь и взаимозависимость объяснительных принципов, принятых теоретической психологией в качестве определяющих.

    Принцип системности - это не декларация, не модное словоупотребление, как это имело место в российской психологии в 7080-е годы. Системность предполагает наличие системообразующего
    принципа, который, к примеру, будучи применен в психологии развития личности, дает возможность понять особенности развивающейся личности на основе использования концепции деятельного
    опосредствования, выступающего как системообразующее начало.
    Таким образом, объяснительные принципы психологии пребывают
    в нерасторжимом единстве, без которого невозможно формирование методологии научного познания в психологии. Объяснительные принципы в психологии лежат в основе предложенной в заключительном разделе книги категориальной системы как ядра теоретической психологии.

    Ключевые проблемы теоретической психологии (психофизическая, психофизиологическая, психогностическая, психосоциальная,
    психопраксическая) в такой же степени, как и категории, образуют
    открытый для возможного дальнейшего пополнения ряд. Возникающие фактически на каждом этапе исторического пути формирования психологического знания, они в наибольшей степени оказывались зависимыми от состояния смежных наук: философии (прежде
    всего гносеологии), герменевтики, физиологии, а также общественной практики. К примеру, психофизиологическая проблема в вариантах ее решения (психофизический параллелизм, взаимодействие,
    единство) несет на себе отпечаток философских дискуссий между
    сторонниками дуалистического и монистического мировоззрения и
    успехов в разработке комплекса знаний в сфере психофизиологии.
    Подчеркивая ключевой характер этих проблем, мы отделяем их от
    бесчисленного числа частных вопросов и задач, решаемых в различных областях и отраслях психологии. Ключевые проблемы в этой
    связи могли бы по праву рассматриваться как "классические", неизменно возникавшие на протяжении двухтысячелетней истории
    психологии.

    Категориальный строй, объяснительные

    От основ - к системе принципы и ключевые проблемы, выступая
    теоретической как опоры для построения основ теоретипсихологии ческой психологии и тем самым конституируя ее как отрасль психологии, тем не менее
    не исчерпывают ее содержания,

    Можно назвать конкретные задачи, решение которых приводит
    к созданию системы теоретической психологии как полноправной
    научной отрасли. В поле зрения оказывается соотношение предмета и методов психологического исследования, критериальная оценка обоснованности психологических концепций, выявление места
    психологии в системе научного знания, причины возникновения,
    расцвета и распада психологических школ, соотношение научного
    психологического знания и эзотерических учений и многое другое.

    В ряде случаев накоплен богатый материал для решения этих
    задач. Достаточно указать на работы в области психологии науки.
    Однако интеграция результатов теоретических изысканий, рассыпанных по различным монографиям, учебникам, руководствам, издаваемым в России и за рубежом, до сих пор не была осуществлена.
    В связи с этим в значительной степени не сложились теоретические основания для обращения отраслей, научных школ, различных течений психологии к самим себе, своим собственным основаниям.

    По своей сущности теоретическая психология, противопоставленная практической психологии, тем не менее с ней органически
    связана. Она позволяет отделять то, что отвечает требованиям научной обоснованности от не имеющих отношение к науке спекуляций. В российской психологии последних лет все это представляется особенно важным.

    Теоретическая психология должна формировать строгое отношение к содержанию всех отраслей психологии, определяя их место с
    учетом использования объяснительных принципов, представленности в них базисных, метапсихологических и других категорий, путей решения ключевых научных проблем. Для того чтобы перейти
    от изучения и рассмотрения основ теоретической психологии к построению ее системы, необходимо выявить системообразующий
    принцип. В недавнем прошлом этот вопрос решился бы с большей
    "легкостью". Подобным принципом была бы объявлена философия марксизма-ленинизма, хотя это и не продвинуло бы решение
    проблемы. Дело, очевидно, не в том, что в этой роли не мог выступить, например, исторический материализм, некогда господствующая идеология, а в том, что системообразующий принцип теоретической психологии вообще не может быть целиком и полностью
    извлечен из иных философских учений. Его необходимо отыскать в
    самой ткани психологического знания, в особенности ее самосознания и самоосуществления. Это, бесспорно, задача, которую призваны решить теоретики психологии.

    Часть 1.

    ПРОЛЕГОМЕНЫ

    К ТЕОРЕТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОМУ
    ИССЛЕДОВАНИЮ.

    Глава 1. Психологическое познание
    как деятельность

    Одним из главных направлений работы человече
    Наука - особая

    4)о ма знания ского духа является производство знания, обладающего особой ценностью и силой, а именно научного. К его объектам относятся также и психические формы
    жизни. Представления о них стали складываться с тех пор, как человек, чтобы выжить, ориентировался в поведении на других людей, сообразуя с ними свое собственное.

    С развитием культуры житейский психологический опыт своеобразно преломлялся в творениях мифологии (религии) и искусства. На очень высоком уровне организации общества, наряду с этими творениями, возникает отличный от них способ мыслительной
    реконструкции зримой действительности. Им и явилась наука. Ее
    преимущества, изменившие облик планеты, заданы ее интеллектуальным аппаратом, сложнейшая "оптика" которого, определяющая
    особое видение мира, в том числе психического, веками создавалась и шлифовалась многими поколениями искателей истины о природе вещей.

    Научное знание принято делить на теоретическое
    '°Р"* и эмпирическое. Слово "теория" - греческого про" *^*"^^P^^^ исхождения, означает систематически изложенное
    обобщение, позволяющее объяснять и предсказывать явления. Обобщение соотносится с данными опыта, или (опять же по-гречески)
    эмпирии, то есть наблюдений и экспериментов, требующих прямого контакта с изучаемыми объектами.

    Зримое благодаря теории "умственными очами" способно дать
    верную картину действительности, тогда как эмпирические свидетельства органов чувств - иллюзорную.

    Об этом говорит вечно поучительный пример вращения Земли
    вокруг Солнца. В своем известном стихотворении "Движение", описывая спор отрицавшего движение софиста Зенона с киником Диогеном, А.С. Пушкин занял сторону первого.

    Движенья нет, сказал мудрец брадатый.
    Другой смолчал и стал пред ним ходить.
    Сильнее бы не мог он возразить;
    Хвалили все ответ замысловатый.
    Но, господа, забавный случай сей
    Другой пример на память мне приводит:
    Ведь каждый день пред нами солнце ходит,
    Однако ж прав упрямый Галилей.

    Зенон в своей известной апории "Стадия" поставил проблему о
    противоречиях междуданными непосредственного наблюдения (самоочевидным фактом движения) и возникающей теоретической
    трудностью (прежде чем пройти стадию - мера длины, - требуется
    пройти ее половину, но прежде этого - половину половины и т. д.),
    то есть невозможно коснуться бесконечного количества точек пространства в конечное время.

    Опровергая эту апорию молча (не желая даже рассуждать) простым движением, Диоген игнорировал Зенонов парадокс при его
    логическом решении, Пушкин же, выступив на стороне Зенона, подчеркнул великое преимущество теории напоминанием об "упрямом
    Галилее", благодаря которому за видимой картиной мира открылась реальная, истинная.

    В то же время эта истинная картина, противоречащая тому, что
    говорит чувственный опыт, была создана, исходя из его показаний,
    поскольку использовались наблюдения перемещений солнца по небосводу.

    Здесь выступает еще один решающий признак научного знания его опосредованность. Оно строится посредством присущих науке
    интеллектуальных операций, структур и методов. Это целиком относится и к научным представлениям о психике. На первый взгляд
    ни о чем субъект не имеет столь достоверных сведений, как о фактах своей душевной жизни. (Ведь "чужая душа - потемки".) Причем такого мнения придерживались и некоторые ученые, считавшие, что психологию отличает от других дисциплин субъективный
    метод, или интроспекция, особое "внутреннее зрение", позволяющее человеку выделить элементы, из которых образуется структура
    сознания. Однако прогресс психологии показал, что, когда эта на
    ука имеет дело с явлениями сознания, достоверное знание о них
    достигается благодаря объективному методу.

    Именно он дает возможность косвенным, опосредованным путем преобразовать испытываемые индивидом состояния из субъективных феноменов в факты науки.

    Сами по себе свидетельства самонаблюдения, или, иначе говоря,
    самоотчеты личности о своих ощущениях, переживаниях и т.п.,это "сырой" материал, который только благодаря его обработке аппаратом науки становится ее эмпирией. Этим научный факт отличается от житейского.

    Сила теоретической абстракции и обобщений рационально осмысленной эмпирии открывает закономерную причинную связь явлений.

    Для наук о физическом мире это всем очевидно. Опора на изученные ими законы этого мира позволяет предвосхищать грядущие
    явления, например нерукотворные солнечные затмения и эффекты
    контролируемых людьми ядерных взрывов.

    Конечно, психологии по своим теоретическим достижениям и
    практике изменения жизни далеко до физики. Психологические явления неизмеримо превосходят физические по сложности и трудности познания. Великий физик Эйнштейн, знакомясь с опытами
    великого психолога Пиаже, заметил, что изучение физических проблем - это детская игра сравнительно с загадками детской игры.

    Тем не менее и о детской игре как особой форме человеческого
    поведения, отличной от игр животных (в свою очередь любопытного феномена), психология знает отныне немало. Изучая ее, она открыла ряд факторов и механизмов, касающихся закономерностей
    интеллектуального и нравственного развития личности, мотивов ее
    ролевых реакций, динамики социального восприятия и др.

    Простое, всем понятное слово "игра" - это крошечная вершина
    гигантского айсберга душевной жизни, сопряженной с глубинными
    социальными процессами, историей культуры, "излучениями" таинственной человеческой природы.

    Возникли различные теории игры, объясняющие посредством методов научного наблюдения и эксперимента ее многообразные проявления. От теории и эмпирии протянулись нити к практике, прежде
    всего педагогической (но не только к ней).

    Наука - это и знание, и деятельность по его

    От предметного знания производству. Знание оценивается в его OTIC деятельности ношении к объекту. Деятельность - по вкладу в запас знаний.

    Здесь перед нами три переменные: реальность, ее образ и механизм его порождения. Реальность - это объект, который посред
    ством деятельности (по исследовательской программе) превращается в предмет знания. Предмет запечатлевается в научных текстах.
    Соответственно и язык этих текстов предметный.

    В психологии он передает доступными ему средствами (используя свой исторически сложившийся "словарь") информацию о психической реальности. Она существует сама по себе независимо от
    степени и характера ее реконструкции в научных теориях и фактах.
    Однако только благодаря этим теориям и фактам, переданным на
    предметном языке, она выдает свои тайны. Человеческий ум разгадывает их не только в силу присущей ему исследовательской мотивации (любознательности), но и исходя из прямых запросов социальной практики. Эта практика в ее различных формах (будь то обучение, воспитание, лечение, организация труда и др.) проявляет интерес к науке лишь постольку, поскольку она способна сообщить
    отличные от житейского опыта сведения о психической организации человека, законах ее развития и изменения, методах диагностики индивидуальных различий между людьми и т. д.

    Такие сведения могут быть восприняты практиками от ученых
    лишь в том случае, если переданы на предметном языке. Ведь именно его термины указывают на реалии психической жизни, с которыми имеет дело практика.

    Но устремленная к этим реалиям наука передает, как мы уже
    отмечали, накапливаемое знание о них в своих особых теоретикоэкспериментальных формах. Дистанция от них до жаждущей их использовать практики может быть очень велика.

    Так, в прошлом веке пионеры экспериментального анализа психических явлений Э. Вебер и Г. Фехнер, изучая безотносительно к
    каким бы то ни было вопросам практики отношения между фактами сознания (ощущениями) и внешними стимулами, ввели в научную психологию формулу, согласно которой интенсивность ощущения прямо пропорциональна логарифму силы раздражителя.

    Формула была выведена в лабораторных опытах, запечатлев общую закономерность, но, конечно, никто в те времена не мог предвидеть значимость этих выводов для практики.

    Прошло несколько десятилетий, закон Вебера-Фехнера излагался во всех учебниках. Его воспринимали как некую чисто теоретическую константу, доказавшую, что таблица логарифмов приложима к деятельности человеческой души.

    В современной же ситуации установленное этим законом отношение между психическим и физическим стало понятием широко
    используемым там, где нужно точно определить, какова чувствительность сенсорной системы (органа чувств), ее способность раз
    личать сигналы. Ведь от этого может зависеть не только эффективность действий организма, но само его существование.

    Другой основоположник современной психологии Г. Гельмгольц
    своими открытиями механизма построения зрительного образа создал теоретико-экспериментальный ствол многих ответвлений практической работы, в частности, в области медицины. Ко многим сферам практики (прежде всего связанной с развитием детского мышления) проторились пути от концепций Выготского, Пиаже и других исследователей интеллектуальных структур.

    Авторы этих концепций экстрагировали предметное содержание
    психологических знаний, изучая человека, его поведение и сознание. Но и в тех случаях, когда объектом служила психика иных живых существ (работы Э. Торндайка, И.П. Павлова, В. Келера и других), знанию, полученному в опытах над ними, предшествовали теоретические схемы, испытание которых на верность психической
    реальности обогатило предмет психологической науки. Оно касалось факторов модификации поведения, приобретения организмом
    новых форм активности.

    На обогащенном предметном "поле" науки быстро взошли ростки для практики (конструирование программ обучения и др.).

    Во всех этих случаях, идет ли речь о теории, эксперименте или
    практике, наука выступает в ее предметном измерении, проекцией
    которого служит предметный язык. Именно его терминами описываются расхождения между исследователями, ценность их вклада
    и т. п. И это естественно, поскольку, соотнесясь с реальностью, они
    обсуждают вопросы о том, обоснована ли теория, точна ли формула, достоверен ли факт.

    Существенные расхождения, например, были между Сеченовым
    и Вундтом, Торндайком и Келером, Выготским и Пиаже, но во всех
    ситуациях их мысль направлялась на определенное предметное содержание.

    Нельзя объяснить, почему они расходились, не зная предварительно, по поводу чего они расходились (хотя, как мы увидим, этого недостаточно, чтобы объяснить смысл противостояний междулидерами различных школ и направлений), иначе говоря, какой фрагмент психической реальности они из объекта изучения превратили
    в предмет психологии.

    Вундт, например, направил экспериментальную работу на вычленение исходных "элементов сознания", понимаемых им как нечто непосредственно испытываемое. Сеченов же относил к предметному содержанию психологии не "элементы сознания", а "элементы мысли", под которыми понимались сочетания различных

    структур, где психические образы сопряжены с двигательной активностью организма.

    Торндайк описывал поведение как слепой отбор реакций, случайно оказавшихся удачными, тогда как Келер демонстрировал зависимость адаптивного поведения от понимания организмом смысловой структуры ситуации. Пиаже изучал эгоцентрическую (не адресованную другим людям) речь ребенка, видя в ней отражение
    "мечты и &heip;

  • комментариев нет  

    Отпишись
    Ваш лимит — 2000 букв

    Включите отображение картинок в браузере  →