Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

ЛОБСАНГ РАМПА

ТИБЕТСКИЙ МУДРЕЦ

ОГЛАВЛЕНИЕ

 "предисловие"
Предисловие 3
 "_Глава_первая"
Глава первая 4
 "_Глава_вторая"
Глава вторая 12
 "_Глава_третья"
Глава третья 20
 "_Глава_четвертая"
Глава четвертая 27
 "_Глава_пятая"
Глава пятая 36
 "_Глава_шестая"
Глава шестая 45
 "_Глава_седьмая"
Глава седьмая 51
 "_Глава_восьмая"
Глава восьмая 59
 "_Глава_девятая"
Глава девятая 66
 "эпилог"
Эпилог 73

 "оглавление"
ПРЕДИСЛОВИЕ

Люди смеялись и подтрунивали надо мной, когда несколько лет назад я написал в «Третьем глазе» о том, что летал на воздушных змеях. Некоторые даже считали, что я совершаю чуть ли не преступление, рассказывая об этом. Но сейчас, глядите: люди летают на воздушных змеях! Некоторые носятся на воздушных змеях над водой - их тянет за собой моторная лодка, Другие же взбираются на высокие утесы, чтобы броситься с них... и воспарить на настоящем воздушном змее. Никто сейчас не вспомнит о том, что Лобсанг Рампа был прав. Но они не упускали повода позубоскалить, когда я впервые писал о полетах на воздушных змеях в своей книге.
Существует немало вещей, которые еще недавно относились к сфере «научной фантастики», а сейчас вошли в нашу повседневную жизнь. В космос запущены спутники, и сейчас в Лондоне мы можем принимать телепередачи из Нью-Йорка и Токио. А ведь я предсказывал все это.
Мы также знаем, что человек, а вернее, люди ходили по Луне. Все в моих книгах правда, все, что написано в них, постепенно сбывается.
Эта книга также не является романом ни в коем случае. Это не научная фантастика. Все, что описано в ней, - чистая правда, и вы не найдете здесь авторских вымыслов.
Я утверждаю, что эта книга правдива, но вы, возможно, захотите смотреть на нее как на научно-фантастический роман или что-то в этом роде. Что ж, это ваше право. Вы можете от души посмеяться над всем, что в ней написано, но, возможно, прежде чем вы перевернете последнюю страницу, произойдет что-то такое, что докажет правдивость всего написанного мной. Я заявляю вам уже сейчас, что не стану отвечать на вопросы, касающиеся моей книги. Я получил горы писем с вопросами обо всех остальных книгах, написанных мною, и многие люди даже не заботятся о том, чтобы вложить в письмо конверт с обратным адресом. А при нынешних расценках нередко приходится тратить на отправку ответного письма больше денег, чем на покупку моей книги.
Ну вот, перед вами книга. Думаю, она вам понравится. Надеюсь, вы найдете ее правдоподобной. Если она покажется вам неправдоподобной, значит, вы, скорее всего, еще не достигли необходимой ступени эволюционного развития.

 "_ТИБЕТСКИЙ_МУДРЕЦ"



 "оглавление"
Глава первая

Лобсанг! ЛОБСАНГ!! - Мне показалось, что я с трудом выбираюсь из глубин сна и страшной усталости. Это был утомительный день. Но сейчас меня звали. И снова где-то раздался возглас:
- Лобсанг!
Почувствовав суету вокруг, я открыл глаза, и мне почудилось, что на меня падает гора. Чья-то рука ухватила меня и мгновенно сорвала с места. Как раз вовремя - так как тяжеленный камень с острыми краями пролетел рядом и разорвал мою одежду. Я быстро поднялся на ноги и в полусне пошел за своим Наставником к небольшому уступу, на дальнем конце которого располагалось крошечное жилище отшельника.
Мимо нас неслась вниз лавина снега и камней. Вдруг мы увидели сгорбленную фигуру старого отшельника, который бежал к нам с предельной скоростью, на которую только был способен. Но нет! Лавина камней и снега, обрушившаяся с гор, смела хижину и самого отшельника, а также выступ скалы, на котором располагалась хижина. Выступ был длиной около сотни футов, но лавина подхватила его и унесла за собой в пропасть, как сухой лист.
Мой Наставник, Лама Мингьяр Дондуп, крепко держал меня за плечи. Нас окружала тьма - ни лучика света от звезд, ни проблеска мерцающего света свечей из домов Лхасы. Тьма была везде.

Внезапно на нас обрушился шквал огромных камней, песка, снега и льда. Уступ, на котором мы находились, был наклонен в сторону горы, и мы почувствовали, что начинаем скользить вниз. Казалось, что наш путь вниз никогда не окончится, но вот он завершился тяжелым падением. Думаю, что я на время отключился, так как помню, что пришел в себя с мыслями о том, что привело нас к путешествию в это далекое жилище отшельника.
Мы находились в Потале, забавляясь телескопом, который подарил Далай-Ламе английский джентльмен в знак уважения. Вдруг я заметил молитвенные флаги, развевающиеся на склоне горы. Казалось, что они развеваются так, словно несут в себе кодированное сообщение. Я сразу же передал телескоп Наставнику и указал на развевающиеся флаги.
Он стоял некоторое время, глядя в телескоп, укрепленный на самой высокой стене Поталы, а затем сказал:
- Отшельник нуждается в помощи. Он болен. Нужно сообщить об этом Настоятелю и отправляться в путь.
С этими словами он сложил телескоп и отдал его мне, чтобы я отнес его в комнату дворца Далай-Ламы, предназначенную для хранения особых даров.
Я побежал, стараясь не оступиться и не выронить телескоп - первый телескоп в своей жизни, который я держал в руках. Возвратившись, я наполнил мешочек ячменем, проверил огниво и стал слоняться, ожидая Ламу Мингьяра Дондупа.
Вскоре он появился, держа в руках два свертка: большой и тяжелый сверток он повесил себе на плечи, а второй, поменьше и полегче, передал мне.
- Мы поедем на лошадях до подножия горы, а затем отправим лошадей обратно, а сами начнем взбираться вверх и вверх. Это будет совсем не легко - когда-то я осуществлял подобный подъем.
Мы сели на лошадей и стали спускаться по ступеням туда, где Наружное Кольцо дорог окружает Лхасу. Вскоре мы достигли поворота, и я, как всегда, бросил быстрый взгляд па тот дом, в котором когда-то родился. Но сейчас было неподходящее время думать об этом. Мы должны были исполнить миссию милосердия.
Лошади стали выбиваться из сил, задыхаться и храпеть. Подъем был слишком крутым для них, копыта беспрестанно скользили по камням. Наконец Лама Мингьяр Дондуп произнес со вздохом:
- Все, Лобсанг, на этом езда кончается. Сейчас нам приходится рассчитывать лишь на свои ноги.
Мы слезли с лошадей, и Лама, потрепав их по шее, приказал возвращаться домой. Они тут же развернулись и побежали назад, радуясь тому, что скоро увидят дом, а не будут взбираться в горы.
Мы заново упаковали свертки и стали внимательно проверять свои тяжелые палки, осознавая, что любая трещина или дефект в них могут сыграть фатальную роль при нашем подъеме. Мы посмотрели, на месте ли наши кремни и огнива, проверили запасы продовольствия и наконец стали взбираться все выше и выше по скале, даже не обернувшись на прощанье. Казалось, скала сделана из стекла - столь твердой и скользкой она была. Мы нащупывали пальцами и вставляли носки в тончайшие трещины и постепенно, обдирая кожу с рук и ног, пробирались к уступу. Там мы и остановились на время, чтобы отдышаться и восстановить силы. Из расселины сбегал маленький ручеек, и мы, напившись воды, стали готовить тсампу. Она оказалась не очень-то вкусной, так как нам пришлось обойтись холодной водой - на уступе не было места для костра.
Но, испив воды и отведав тсампы, мы почувствовали, что наши силы восстановились, и стали думать о том, каким путем следовало продолжать продвигаться. Поверхность скалы была совершенно гладкой, и казалось невероятным, что кто-то смог взобраться по ней до нас. Но все же люди по ней взбирались, и мы должны были сделать то же самое. Понемногу мы поднимались все выше, и крохотная точка, по направлению к которой мы двигались, все росла и росла, пока мы не стали различать отдельные камни, из которых была построена хижина отшельника.
Хижина прилепилась к самому краю горного выступа. Мы подползли к нему, а затем, взобравшись на него, присели в изнеможении, тяжело дыша - здесь, высоко над Лхасской Равниной, воздух казался очень разреженным и обжигающе холодным. Наконец мы почувствовали, что способны передвигаться, и в этот раз нам потребовалось гораздо меньше усилий, чтобы проделать путь до входа в хижину.
Старый отшельник отворил дверь. Я заглянул вовнутрь и был совершенно поражен крохотными размерами комнаты. Собственно говоря, в ней не было места для троих, потому я решил оставаться снаружи. Лама Мингьяр Дондуп кивнул головой, согласившись с моим решением, и я огляделся по сторонам, как только за ним закрылась дверь.
Естественные потребности никогда не дают о себе забыть, а иногда они становятся уж очень настойчивыми, и так я стал бродить вокруг в поисках «санузла». Наконец в конце уступа я заметил плоский камень, выдающийся еще дальше в бездну. В нем было удобное отверстие, созданное или, по крайней мере, увеличенное рукой человека. Сидя па корточках над дырой, я нашел ответ на вопрос, который долго занимал меня; по пути наверх я обратил внимание на кучи странного вида, состоящие из желтоватых сосулек. Сейчас я понял, что это были свидетельства того, что в этих местах некоторое время жили отшельники. Вдохновленный этим открытием, я внес свою лепту в кучу, находящуюся подо мной.
Оправившись, я стал исследовать окрестности и обнаружил, что скала, на которую мы взобрались, является исключительно скользкой. Но все же я дошел до конца тропинки и остановился у камня, который явно был подвижным. Он выглядел как уступ, и я без особого интереса подумал о том, почему уступ находится в столь странном положении. Любознательный от природы, я стал тщательно исследовать камень и к удивлению своему обнаружил, что над ним поработала рука человека. И все же как удалось принести его сюда и расположить столь интересным образом? Итак, я просто бездумно ударил по камню ногой, забыв, что на мне нет обуви. Растирая ушибленные пальцы, я приблизился к другой стороне уступа - той самой, с которой мы поднимались.
Глядя вниз, я совершенно не мог поверить в то, что нам удалось подняться по этому отвесному склону. Отсюда он выглядел словно отполированный, и я почувствовал головокружение при одной лишь мысли, что нам предстоит обратный спуск.

Я потянулся, чтобы достать свой кремень и огниво, и вдруг по-настоящему осознал свое настоящее положение. Сейчас я находился где-то внутри горы, совершенно голый, без запаса ячменя, без кремня и огнива. Должно быть, я издал какое-то не слишком буддистское восклицание, так как тут же услышал шепот:
_ Лобсанг, Лобсанг, с тобой все в порядке?
Ага! Мой Наставник, Лама Мингьяр Дондуп, был рядом. Я тут же успокоился и ответил:
- Да, я здесь. Думаю, что потерял сознание во время падения, а также утратил свою одежду и все вещи. У меня нет ни малейшей идеи насчет того, как нам удастся выбраться наружу. Нам нужен свет, чтобы посмотреть, что можно сделать для ваших ног.
Лама ответил:
- Я знаю этот проход очень хорошо. Старый отшельник был великим хранителем секретов прошлого и будущего. Здесь заключена история мира от его первых дней до последних.
Он помолчал несколько секунд, а затем сказал:
- Если ты станешь продвигаться наощупь вдоль стены, расположенной слева от тебя, то доберешься до выступа. Если сильно нажать на этот выступ, то он сдвинется в сторону и перед тобой откроется ниша, в которой можно найти одежду и сколько угодно ячменя. Но в первую очередь ты должен открыть шкафчик и найти в нем огниво, кремень и свечи. Ты обнаружишь их на третьей полке снизу. Если у нас появится свет, мы будем знать, чем сможем помочь друг другу.
Я тщательно вглядывался в темноту слева от меня, а затем нащупал стену. Казалось, что мои поиски не приведут ни к чему - стена была абсолютно гладкой, словно ее создали человеческие руки.
Я уж было совсем отчаялся, когда моя кисть прикоснулась к острому каменному выступу. Собственно говоря, я ушиб об него костяшки и содрал кусочек кожи, но я толкал и толкал этот выступ, пока не отчаялся добраться до шкафчика и найти в нем необходимые вещи. Последняя попытка - и каменная плита откатилась в сторону с оглушительным скрежетом. Да, здесь действительно был шкаф. Я мог нащупать полки. Вначале я принялся исследовать третью полку снизу. Там были масляные лампы, и мне удалось найти трут, огниво и кремень. Трут оказался совершенно сухим и через мгновение вспыхнул ярким пламенем. Я тут же зажег фитиль свечи и поспешил затушить трут, который начал уже обжигать мне пальцы.
- Прихвати две свечи, Лобсанг. Одну для себя, другую для меня. Там их достаточно, хватит нам на неделю.
Лама вновь впал в безмолвие, а я стал копаться в шкафу, пытаясь определить, что из его содержимого может нам пригодиться в дальнейшем. Я обнаружил металлический (очевидно, стальной) брусок. Он был очень тяжелым, и я с трудом поднял его. Но мне казалось, что с его помощью я смогу освободить ноги Ламы Мингьяра Дондупа из-под камня. Я возвратился со свечой и рассказал Ламе, о своих намерениях. Затем я возвратился за металлическим бруском. Я решил, что это единственное средство освободить моего Наставника и друга из-под валуна.
Подойдя к валуну, я положил металлический брусок и, опустившись на четвереньки, стал исследовать пол в надежде найти точку опоры. Вокруг валялось множество камней, но я сомневался в собственных силах. Мне с трудом удавалось поднять брус, но наконец я разработал план; если я смогу дать Ламе одну из деревянных дощечек, то, вероятно, он сумеет затолкать ее под валун, когда я его приподниму хоть немного при помощи рычага. Он согласился с этим планом, добавив:
- Это единственное, что мы можем попытаться сделать. Если валун останется на месте, то мои кости будут навек погребены под ним. Что ж, приступим прямо сейчас.
Я нашел относительно прямоугольный осколок камня толщиной в четыре ладони. Положив осколок под валун, я дал в руки Ламе деревянную дощечку. Мы решили, что, если мне удастся приподнять валун, Лама успеет протиснуть прямоугольный осколок под его нижний край при помощи дощечки и это даст свободу затиснутым ногам.
Я стал рассматривать землю вокруг валуна, пытаясь найти промежуток, в который удастся вставить конец бруска. Наконец обнаружив такое место, я загнал заостренный конец бруска под край валуна. После этого я отправился на поиски большого камня, который собирался подложить под брусок возле его тонкого конца.
- Готов, - закричал я изо всех сил, так что сам чуть было не оглох от эха собственного голоса, донесшегося до меня. Тут же я налег всем своим телом на другой конец железного бруска. Валун даже не пошевелился - у меня просто не доставало сил. Я позволил себе отдохнуть минуту, обводя глазами пещеру в поисках самого тяжелого камня, который мне, возможно, удастся поднять. Обнаружив подходящий камень, я поднял его и взгромоздил на поднятый конец железного бруска. Расположив его там как можно надежнее, я навалился на него сверху, следя за тем, чтобы он не соскользнул. К величайшей радости, я ощутил, как брусок заколебался и после слабого толчка стал медленно опускаться до уровня пола. Лама Мингьяр Дондуп закричал мне:
- Все в порядке, Лобсанг. Я подложил подпорку, и ты можешь оставить брусок в покое. Думаю, нам удастся освободить мои ноги.
Радости моей не было предела. Я зашел с другой стороны валуна и, заглянув под него, увидел ноги Ламы. Но ноги ободранные и кровоточащие. Я испугался, что они могут оказаться поломанными. Он постарался подвигать ими, и это ему удалось. Тогда я влез под валун с другого конца и, нащупав ноги, предложил Ламе подтягивать себя вверх, опираясь на локти, в то время как я стану толкать его стопы от себя, Я стал выталкивать его ступни из-под валуна с крайней осторожностью, пока не стало ясно, что, несмотря на множественные ранения и глубокие порезы кожи и плоти, кости остались целыми.
Лама Мингьяр Дондуп продолжал вытягивать себя из-под валуна. Это было нелегкое занятие, и мне приходилось толкать его ноги изо всех сил и даже слегка поворачивать их, чтобы избежать попадания в раны мягких пород. Мне кажется, что эти породы и оказались тем единственным фактором, благодаря которому ноги не были полностью размозжены, но сейчас они оказались помехой. Но наконец его ноги оказались полностью свободными, и я подполз под валуном, чтобы помочь Ламе усесться на выступе скалы.
Я подумал, что нам вряд ли удастся обойтись двумя маленькими свечками, и возвратился к нише, чтобы прихватить еще с полдюжины свечей и корзинку, в которой было удобно носить вещи.
Мы зажгли все свечи и стали внимательно исследовать поврежденные ноги. Они были буквально изодраны в клочья. От бедер до колен кожа была сильно повреждена. От колен до щиколоток свисали лоскутья мяса.
Лама Мингьяр Дондуп велел мне возвратиться и взять тряпки, которые лежали в ящике, а также принести горшочек с пастой. Он описал все эти предметы очень подробно, и скоро я нашел горшочек, тряпки и некоторые другие необходимые вещи. На лице Ламы появилась радостная улыбка, когда он увидел, что я не забыл прихватить и дезинфицирующий лосьон. Я омыл его ноги от бедер до пят, а затем, согласно его инструкциям, прилепил свисающие лоскутья мяса к костям. Кости были видны совершенно отчетливо, и я, покрыв их плотью, «склеил» ноги, нанеся на них мазь, которую принес с собой. Приблизительно через полчаса мазь высохла и ноги казались закутанными в подобие гипсовой повязки.
Я разорвал материю на полосы и обмотал ими ноги, чтобы «гипс» не отвалился. Затем я отнес все вещи обратно в каменную нишу, за исключением свечей. Их у нас было восемь. Мы задули шесть из них и засунули в складки одежды.
Я поднял с земли две дощечки и протянул их Ламе, принявшему их с благодарностью. Затем я заявил:
- Я собираюсь обойти валун со всех сторон и решить, каким образом мы сможем выбраться отсюда.
Лама Мингьяр Дондуп ответил с улыбкой:
- Я знаю все об этой пещере, Лобсанг, она уже была здесь миллион лет назад и была создана людьми, которые населяли эту страну еще до нас. Если камни не сдвинулись и не перекрыли путь, мы сможем продержаться здесь около недели или двух.
Он кивнул головой в сторону внешнего мира и добавил:
- Мне представляется очень сомнительным, что мы сможем выбраться наружу этим путем, и если нам не удастся пробраться через один из вулканических проходов, то позднейшие исследователи этих мест смогут обнаружить здесь два любопытных скелета, которые, безусловно, дадут им пищу для размышлений.
Я протиснулся между стеной туннеля и валуном. Они находились так близко друг от друга, что мне показалась невероятной сама мысль о том, что Лама сможет протиснуться здесь. И все же я решил, что там, где есть желание, должно прийти решение, и, поразмыслив, понял, что, если я стану на четвереньки у основания булыжника, Лама сможет перелезть через меня, не задевая ногами самого большого выступа валуна. Вначале Лама выслушал мое предложение, не скрывая своего скептицизма. Он заявил, что слишком тяжел для меня, Но после нескольких весьма болезненных попыток преодолеть преграду иным путем, он сдался и понял, что это единственный реальный способ. Итак, я сложил кучу камней у основания валуна, создав таким образом для себя достаточно плоскую опору. Затем, став на колени и опершись руками на камни, сказал Ламе, что готов. Очень быстро он поставил одну ногу на правое бедро, другую ногу на мое левое плечо и одним махом очутился по другую сторону преграды, на открытой площадке. Поднявшись на ноги, я увидел, что на лице Ламы проступил пот - он боролся с болью и переживал, что мог причинить мне вред.
Несколько минут мы сидели неподвижно, чтобы восстановить силы и отдышаться. Мы не могли сделать тсампу, так как потеряли миски. Но у нас был ячмень, и я вспомнил, что видел необходимые предметы в нише. Итак, мне пришлось проделать еще одно небольшое путешествие к нише, я выбрал там наилучшую миску для Ламы и лучшую из оставшихся для себя. Затем я энергично почистил их мелким песком, которого было полно в туннеле, затем, поставив миски па полку, я наполнил их нужным количеством ячменя из запасов, которые хранились в шкафу. После этого мне оставалось лишь развести огонь - кремень, трут, а также дерево для растопки находились тут же в нише - и, положив на ячмень по куску масла, приготовить клейкую массу, которая называлась тсампой. Не проронив ни слова, мы уселись на землю и съели этот скудный обед. Вскоре мы почувствовали себя намного лучше и были готовы продолжать путешествие. Я проверил наши пожитки, позаимствованные из ниши. Они состояли из двух мисок, трута и кремня, двух мешочков с ячменем, и, если не считать двух крепких дощечек, это было единственное, чем мы располагали в этом мире.
И вновь, израненные и избитые, мы отправились в путь. После того, что мне показалось вечностью, наш путь преградил камень - мы дошли до конца туннеля (по крайней мере, я так подумал). Но Лама сказал:
- Нет, это еще не конец. Нажми рукой на эту большую плиту у основания, и она поддастся. Тогда если мы согнемся, то сможем пройти под ней.
Я последовал инструкциям, и плита со страшным скрипом стала вращаться вокруг поперечной оси и застыла в горизонтальном положении. Я поддерживал ее на всякий случай, пока Лама проползал под ней, а затем возвратил плиту в ее изначальное положение.
Тьма, всепоглощающая тьма казалась еще чернее благодаря крошечным огонькам коптящих свечей. Лама Мингьяр Дондуп произнес:
- Погаси свою свечу, Лобсанг, а я погашу свою, и мы увидим солнечный свет.
«Увидим солнечный свет!» - я решил, что из-за боли и переживаний сегодняшнего дня у него возникли галлюцинации. И все же я задул свою свечу и некоторое время слышал запах копоти, исходившей из фитиля, пропитанного прогорклым маслом.
Лама сказал:
- А сейчас просто подожди несколько секунд, и перед твоими глазами появится столько света, сколько ты пожелаешь.
Я стоял, чувствуя себя полным дураком. Стоял в кромешной тьме, в которой не было и намека на луч света. Я мог бы назвать ее «звучащей тьмой», так как мне все время чудились звуки ударов, но вскоре я забыл обо всем этом, увидев нечто, показавшееся мне восходом солнца. Очевидно, я стоял посреди какой-то комнаты, и у одной из ее стен появился огненный шар. Он был красным и выглядел как раскаленный докрасна металл. Вскоре красный цвет сменился желтым, а желтый, в свою очередь, белым - бело-голубым светом дня. Вскоре все вокруг озарилось. Я стоял с открытым ртом и дивился тому, что видел. Комната (или как назвать это место, посреди которого я очутился) была больше всей Поталы. Да, Потала целиком могла бы поместиться в эту комнату. Свет был ярким, и меня загипнотизировали украшения на стенах и странные вещи, лежащие повсюду на полу, но не мешающие пройти по комнате.
- Удивительное место, а, Лобсанг? Оно создано гораздо раньше, чем люди могут даже представить. Здесь располагалась штаб-квартира особой Расы, которая осуществляла космические полеты и еще многое другое. Через миллионы лет все здесь работает, ничто не повреждено. Некоторые из наших людей зовутся Хранителями Внутреннего Храма. Это и есть Внутренний Храм.
Я подошел к ближайшей стене и увидел, что она покрыта какими-то письменами - письменами, которые, как я интуитивно понял, не могли принадлежать никакой земной расе. Лама Мингьяр Дондуп прочел мои мысли при помощи телепатии и тут же сказал:
- Да, это было построено Расой Садовников, существ, доставивших животных и людей в этот мир.
Затем он молча указал на коробку, стоящую у стены.
- Подойди-ка к ней и достань две палки с короткой перекладиной на верхушке, - попросил он,
Я послушно подошел к шкафчику, на который он указал. Дверца легко открылась, и меня совершенно очаровало его содержимое. Он был наполнен различными медицинскими приспособлениями. В одном углу лежал набор палок с поперечинами вверху. Я вытащил две палки и убедился, что на них может опираться человек. В те дни я еще не знал такого слова, как «костыли». Я отнес обе палки Ламе, и он сразу же засунул короткие перекладины себе под подмышечные впадины. Приблизительно посередине каждой из палок находилась поперечина, и Лама Мингьяр Дондуп обхватил эти поперечины руками.
- Видишь, Лобсанг, - обратился он ко мне, - эти палки помогают ходить калекам. Сейчас я собираюсь подойти к этому шкафчику и наложить себе на ноги повязки получше старых. В них я смогу перемещаться как обычно, пока плоть заживает, а кости срастаются.
Он двинулся вперед, и я, любознательный от природы, последовал за ним. Он сказал:
- Принеси-ка наши дощечки. Мы поставим их в этот угол, чтобы воспользоваться ими когда нужно.
Он отвернулся от меня и стал обследовать шкафчик. Я также повернулся в другую сторону, взял дощечки и, возвратившись, поставил рядом со шкафчиком.
- Лобсанг, а, Лобсанг, сможешь ли ты втащить сюда наши свертки и тот стальной брусок? Он сделан не из железа, как ты считаешь, а из гораздо более твердого и прочного материала, который называется сталью.
Я развернулся и подошел к той каменной плите, через которую мы вошли сюда. Я нажал на ее верхнюю часть, и она, заняв горизонтальное положение, застыла на месте. Мне ничего не стоило пригнуться и пройти под этой плитой. Свет был для меня настоящим благословением - он заливал весь туннель, и я прекрасно видел стену и тот огромный валун, который причинил нам так много бед. Свертки, в которых находился весь наш скарб, находились по другую сторону валуна, и мне стоило немалых трудов перебраться через валун и достать их. Они показались мне невероятно тяжелыми, что я приписал упадку собственных физических сил, вызванному недостатком еды. Вначале я оттащил два мешка к дверному проходу, оставил их там, а затем возвратился за стальным бруском. Мне удалось с трудом приподнять его, и я тут же стал задыхаться и кряхтеть, как старик. Тогда я взялся обеими руками за один его конец и, пятясь, стал волочить его по земле. Только таким образом я с трудом ухитрялся перемещать его. Я долго обходил валун, но затем двигаться стало несколько легче.
Теперь мне оставалось перетащить паши свертки в ту огромную комнату под горизонтальной плитой. Выпустив из рук стальной брусок, я подумал, что в жизни своей не поднимал более тяжелого предмета. После того как все было доставлено в комнату, я снова возвратил на место каменную плиту, так что образовалась сплошная стена без малейшего намека на дверь. Лама Мингьяр Дондуп не терял времени понапрасну. Сейчас его ноги были заключены в лубки из сверкающего металла, и он снова выглядел здоровым и крепким.
- Лобсанг, давай-ка вначале подкрепимся, а уж потом начнем разглядывать все вокруг - ведь нам предстоит пробыть здесь около недели. Пока ты тащил сюда эти вещи, - он указал на наши свертки и на стальной брусок, - я вступил в телепатическое общение со своим другом в Потале и он сообщил мне, что разыгралась страшная буря. Он посоветовал мне оставаться на месте, пока ветер не стихнет. Предсказатели погоды утверждают, что стихия будет бушевать еще целую неделю.
Это сообщение повергло меня в настоящее уныние, так как мне опротивел туннель и даже комната больше не вызывала во мне особого интереса. Несмотря на размеры комнаты, я страдал от чувства клаустрофобии. Я знаю, что это звучит странно, но так оно и было. Я чувствовал себя как животное, попавшее в клетку. Но голод заглушил на время все страхи, и я с удовольствием наблюдал за тем, как Лама готовит для нас еду. Он делал это лучше, чем кто-либо иной (по крайней мере мне так казалось), и с каким наслаждением я уселся рядом с ним и принялся поглощать горячую пищу! Я набрал полный рот этой каши, носящей название тсампа, и наслаждался ее вкусом. Она была действительно превосходной, и я тут же почувствовал, как ко мне возвращаются силы, а настроение исправляется. После того как я прикончил миску тсампы, Лама обратился ко мне:
-Ты действительно наелся, Лобсанг? Ты можешь есть, сколько пожелаешь, здесь много еды. Собственно, запасов продовольствия здесь хватило бы для небольшого монастыря. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но сейчас ответь мне, хочешь ли ты добавки?
- О, благодарю вас, - ответил я, - конечно же, я бы не отказался от добавки. Еда такая вкусная! Я никогда не ел ничего подобного раньше!
Лама хмыкнул и отвернулся, чтобы набрать для меня еще каши, но вскоре перестал сдерживаться и расхохотался.
- Взгляни, Лобсанг, - обратился он ко мне, - взгляни на эту бутылку. Это наилучшее бренди, которое хранится здесь исключительно для медицинских целей. Но мне кажется, что наше вынужденное заключение в этих стенах дает нам право использовать этот напиток для того, чтобы исправить вкус тсампы.
Я принял миску из рук Ламы и втянул носом аромат. Запах мне нравился, но в то же время меня мучили сомнения, так как мне всегда говорили, что алкоголь - это дьявольское творение, а сейчас мне предлагали отведать его. «Ничего страшного, - сказал я себе, - это отличная вещь, если человеку необходимо взбодриться».
Я с жадностью принялся за еду и вскоре перепачкался как черт. В нашем распоряжении были лишь пальцы - мы не знали ни о каких ножах, ложках или вилках, у нас не было даже палочек для еды. После приема тсампы мы обычно очищали руки мелким песком. Песок прекрасно снимал с кожи остатки тсампы, но мог повредить и саму кожу, если им пользовались слишком энергично.
Сейчас же я выгребал тсампу не только всеми пальцами, но и воспользовался для этого ладонью своей правой руки, И вдруг неожиданно - да, да, совершенно внезапно - я упал навзничь. Мне хотелось бы думать, что меня одолела страшная усталость, но Лама, рассказывая впоследствии эту историю Настоятелю, смеялся и утверждал, что я был мертвецки пьян. Пьяный или нет, но я спал, спал и спал, а когда наконец проснулся, то увидел, что комната пронизана удивительным золотым светом. Я поднял глаза вверх, туда, где должен был быть потолок, но потолок был так далеко, что я не мог точно определить, где он находится. Комната была поистине огромной, словно вся эта проклятая гора оказалась пустой.
- Солнечный свет, Лобсанг, солнечный свет. И он не будет меркнуть все двадцать четыре часа в сутки. Здесь вырабатывается свет, не дающий тепла, его лучи той же температуры, что и воздух, находящийся здесь. Не кажется ли тебе, что лучше пользоваться этим светом, чем дымными, вонючими свечами?
Я осмотрелся вокруг и подумал о том, откуда здесь может взяться солнечный свет, когда мы погребены в центре скалы. Лама Мингьяр Дондуп ответил на мой вопрос:
- Да, это чудо из чудес. Я знал о нем всю свою жизнь, но никто не знает, как это происходит. Холодный свет - невероятное изобретение, и его создали - или открыли - миллион лет назад. Они разработали способ хранения солнечного света и пользовались им даже в самую темную ночь. Этого механизма нет в городе, нет и в храме. Единственное место, где существует сохраненный свет, - эта пещера.
- Около миллиона лет? - сказал я. - Да это выше моего понимания!
Я подумал, что это можно изобразить цифрой один, или два, или три, за которой идет ряд нулей, наверное, около шести... но это лишь догадка. В любом случае, это столь огромное число, что я не мог его себе представить. Для меня оно было просто лишено смысла. Десять, двадцать лет я еще мог вообразить, но не больше.
- А как была создана эта комната? - спросил я, водя пальцем по надписям на стене. Вдруг я в испуге отскочил назад - из стены раздался какой-то щелчок и ее часть скользнула назад.
- Лобсанг, Лобсанг, ты сделал открытие! Никто из нас раньше не знал о том, что рядом с этой комнатой расположена другая.
Мы осторожно высунули головы в открывшийся проем. Как только мы переступили сквозь невидимый порог, в новой комнате вспыхнул свет и, оглянувшись, я заметил, что свет стал меркнуть в той комнате, которую мы только что покинули.
Мы робко оглядывались по сторонам, боясь столкнуться с новыми опасностями или попасться в неведомые ловушки. Но вскоре, набравшись храбрости, мы двинулись вперед, к какому-то огромному предмету, стоящему посреди комнаты. Это было громадное сооружение. Когда-то оно было блестящим, но сейчас полировка казалась тусклой и серой. Высота его была в четыре или пять человеческих ростов, и оно выглядело как две тарелки, помещенные одна на другую. Мы обошли вокруг сооружения и увидели серую металлическую лестницу, идущую от двери аппарата до пола. Я бросился вперед, забыв о том, что, как член Святого Ордена, должен соблюдать внешние приличия, и стремглав метнулся вверх по лестнице, даже не потрудившись проверить, насколько она надежно укреплена. Но крепления оказались прочными. И снова, как только моя голова оказалась в дверном проеме, в середине аппарата вспыхнул свет. Лама Мингьяр Дондуп не отставал от меня. Очутившись рядом со мной, он произнес:
- Ах, Лобсанг, это одна из Колесниц Богов. Ты уже видел, как они летают по небу, помнишь?
- О, да, - ответил я. - Я всегда считал, что это Боги пролетают над нашим краем, чтобы убедиться, что все в порядке. Но, конечно же, я никогда раньше не видел колесниц так близко.

 "оглавление"
Глава вторая

Оглядевшись, мы поняли, что находимся как бы в коридоре, вдоль стен которого тянулись ряды шкафчиков. Я потянул за какую-то ручку, и тут же плавно высунулся какой-то большой ящик. Я заглянул в середину и увидел, что там находится множество странных приспособлений. Лама Мингьяр Дондуп, заглядывающий в ящик из-за моего плеча, протянул руку и вытащил один из предметов.
- Да, это запчасти, - сказал он. - Я уверен, что в этих ящиках содержится достаточно запчастей, чтобы аппарат вновь смог заработать.
С этими словами он закрыл ящик и зашагал дальше. Свет загорался там, куда мы направлялись, и тут же угасал позади нас. Вскоре мы подошли к большой комнате. Свет вспыхнул ярко, как только мы переступили порог. Мы оба ахнули от неожиданности - это явно была кабина управления, но ахнули мы потому, что здесь находились люди. Один из них сидел в кресле за пультом управления и, казалось, пристально вглядывался в измерительные приборы, находящиеся перед ним. На пульте было множество приборов, и я подумал, что, должно быть, он готовился к взлету.
- Неужели могли пройти миллионы лет? - обратился я к Ламе. - Ведь кажется, что человек, сидящий в кресле, просто глубоко спит!

Еще один человек сидел за столом. Перед ним были развернуты какие-то чертежи. Его голова покоилась на ладонях, а локтями он опирался на стол. Мы переговаривались шепотом, испытывая благоговейный ужас перед их наукой. Все наши познания казались полнейшей ерундой по сравнению с тем, что открылось нашему взору.
Лама Мингьяр Дондуп ухватил одну из фигур за плечо.
- Я думаю, они пребывают в состоянии анабиоза, - заявил он. - Уверен, что их можно возвратить к жизни, но не представляю, как сделать это. Не представляю даже, что могло бы случиться, знай я, как это сделать. Ты уже знаешь, Лобсанг, что в этой горной гряде существуют иные пещеры, и мы посетили одну, где находились странные приспособления, напоминающие лестницы, которые работали автоматически. Но это превосходит все, виденное мной до сих пор, и, как старший лама, отвечающий за то, чтобы все здесь сохранялось нетронутым, могу сказать тебе, что это, наверное, самое великое чудо. Интересно знать, нет ли здесь еще ручек, с помощью которых нам удалось бы отворить двери в другие помещения? Но вначале давай осмотримся здесь. В нашем распоряжении не меньше недели, так как я думаю, что не смогу оправиться настолько, чтобы спуститься с этой горы меньше чем за неделю.
Мы стали обходить комнату, изучая фигуры. Всего их было семь, и казалось, что произошло что-то ужасное, когда они уже были готовы ко взлету. Возможно, произошло землетрясение, и камни упали па раздвижную крышу комнаты.
Лама приблизился к человеку, держащему в руке записную книжку, и склонился над ним. Очевидно, он писал отчет о происшедшем, но мы не могли разобрать символов, покрывающих страницы. Мы даже не могли решить, были ли они буквами, идеограммами или просто техническими символами. Лама произнес:
- Несмотря на все наши исследования, мы не смогли обнаружить ничего, что помогло бы нам перевести... а впрочем, погоди... - в его голосе появилось нескрываемое волнение, - вот эта штука, видишь ее? Возможно, это машина для того, чтобы проигрывать записи. Конечно же, вряд ли она работает - ведь столько времени прошло, - но почему бы нам не попробовать?
Мы стали вместе исследовать инструмент, на который указал Лама. По форме он напоминал коробку. Примерно посередине корпуса проходила горизонтальная линия. Мы стали нажимать наугад на стенки коробки выше этой линии, и, к нашей радости, крышка открылась и нашему взору явились различные колесики и какие-то шпульки, казалось предназначенные для протяжки металлической полоски. Лама Мингьяр Дондуп стал внимательно изучать кнопки, расположенные впереди механизма. И тут мы чуть не подскочили, мы едва сдержали себя, чтобы не броситься наутек, так как из верхней части коробки раздался голос. Этот голос был странным, очень сильно отличающимся от нашего. Казалось, что какой-то иностранец читал лекцию, но о чем шла речь в этой лекции, мы не имели представления. Затем новый сюрприз - из коробки стали доноситься какие-то новые звуки. Я думаю, что они называли это музыкой, но мелодия состояла из диссонансов. Мой Наставник нажал на другую кнопку, и шум прекратился.
Оба мы устали от избытка впечатлений и решили усесться на то, что показалось нам стульями. Но здесь нас поджидал новый удар - сиденье подо мной куда-то провалилось, и у меня возникло такое ощущение, словно я повис в воздухе. Как только мы оправились от этого шока, Лама Мингьяр Дондуп сказал:
- Думаю, что пришло время отведать тсампы. Надеюсь, что она взбодрит нас. Мы оба слишком устали.
Он осмотрелся по сторонам в поисках места, где можно было бы развести костер, и вскоре был вознагражден, обнаружив дверь, ведущую в подсобку. Когда мы вошли туда, как обычно вспыхнул свет. Лама осмотрелся вокруг и сказал:
- Думаю, что именно здесь они готовили свою пищу. Все эти кнопки на стенах вовсе не для украшения. Они должны служить такой-то полезной цели.
Он указал на одну из кнопок, на которой была изображена Рука и положении «Стоп». На другой кнопке был изображен огонь. Лама нажал на кнопку с картинкой огня и снял какой-то металлический сосуд, стоящий на полке.
Вскоре мы почувствовали жар, и Лама, проведя рукой возле решетки, сказал:
- Ну вот, Лобсанг, появился жар для нашей стряпни. Протяни сюда руку.
Я протянул руку туда, куда указал мне Лама Мингьяр Дондуп, но сделал это неосторожно, так как тут же отдернул ее, как ужаленный. Лама только расхохотался, высыпал почти замерзшую тсампу в металлический сосуд и поставил сосуд па решетку. Затем он долил воды, и вскоре мы увидели, как над кастрюлькой поднялся пар. Затем он нажал на кнопку, на которой была изображена рука, и тут же красный накал исчез. Затем он переложил тсампу из сосуда в наши миски. На какое-то время воцарилась тишина, которую нарушали лишь звуки поглощения пищи.
Съев свою тсампу, я сказал Ламе:
- Как хотелось бы мне напиться поды! Давно я не чувствовал такой жажды.
Рядом с коробкой, производившей жар, мы заметили что-то напоминающее тазик и две металлические ручки над ним. Я повернул одну из ручек, и холодная вода сразу же хлынула в таз. Я поспешно возвратил ручку в прежнее положение и взялся за другую, окрашенную в красный цвет. Тут же из крана полилась горячая вода, причем полилась очень обильно, и струя обожгла меня. Ожог был не очень серьезным, но боль была столь острой, что я тут же подскочил и мгновенно возвратил ручку в прежнее положение.
- Учитель, - обратился я к Ламе, - эта вода должна была находиться здесь на протяжении миллиона лет. Как же могло случиться такое, что она не испарилась и не прогоркла за этот миллион лет? Она кажется очень свежей и приятной на вкус.
Лама ответил:
- Но вода может сохраняться годами. Вспомни о реках и озерах. Они были хранилищами воды еще с доисторических времен, и я думаю, что сосуд, в котором хранится эта вода, полностью герметичен, и потому вода остается свежей до сих пор. Мне кажется, этот корабль приземлился для того, чтобы пополнить запасы воды и, возможно, осуществить ремонт. Судя по тому, под каким давлением выходит струя из кранов, можно предположить, что цистерны наполнены водой до отказа. Я думаю, что запасов воды хватило бы для команды как минимум на месяц.
Я сказал:
- Если вода осталась свежей, то, возможно, здесь хранится и пища, и она тоже должна быть свежей.
Тут же я стал подниматься из-за стола. Поначалу мне это задание показалось нелегким - сиденье словно прилипло ко мне. Но как только я опустил руки на подлокотники, стул словно катапультировал меня в воздух. Оправившись от нового потрясения, я стал медленно исследовать стены кухни, водя по ним рукой. Я обнаружил на них множество углублений, о значении которых не имел ни малейшего представления. Я засунул палец в одно из них и нажал, но ничего не случилось. Я пошевелил пальцем в разные стороны, но нет, все осталось на своих местах. Тогда я засунул палец в другое углубление, и панель тут же отъехала в сторону. Внутри этого ящика или шкафчика (или как его еще можно назвать?) находилось множество баночек, стенки которых казались сплошными. Панель была прозрачной, и сквозь нее было видно все, что находится внутри. Очевидно, там была пища, но могла ли пища сохраниться на протяжении миллиона лет?
Проблема интриговала меня все больше и больше. Там были картинки продуктов, которых я раньше никогда не видел и о которых никогда не слышал. Некоторые продукты были заключены в прозрачные контейнеры, но казалось, что их невозможно открыть. Я переходил от одного шкафчика к другому и в каждом из них находил новый сюрприз. Я знал, как выглядят листья чая, и здесь я обнаружил несколько баночек, сквозь прозрачные стенки которых мог разглядеть чайные листья.
Меня ожидали и другие сюрпризы - некоторые прозрачные сосуды были заполнены нарезанным мясом. Я никогда раньше не пробовал мяса, и мне очень хотелось попробовать, чтобы узнать его вкус.
Скоро я устал от поисков на кухне и вышел, чтобы посмотреть, что делает Лама Мингьяр Дондуп. Мой Наставник держал в руках книгу, и его нахмуренный лоб свидетельствовал о глубокой концентрации.
- О, учитель, - обратился я к нему, - я нашел место, где они
хранили пищу. Там много коробочек, сквозь стенки которых все видно, но мне кажется, что их невозможно открыть.
Минуту Лама смотрел на меня непонимающе, а затем разразился смехом.
- Ах, конечно, конечно, - сказал он, - упаковка современных товаров вряд ли может сравниться с той, которой пользовались миллион лет назад! Как-то раз мне довелось отведать мяса динозавра. Оно было таким свежим, как мясо только что убитого животного. Вскоре я присоединюсь к тебе, и мы обязательно разберемся, что к чему.
Я еще побродил по аппаратной, а затем сел па стул и огляделся вокруг. «Если этим людям по миллиону лет, почему же они еще не рассыпались в пыль? - думал я. - Совершенно бессмысленно считать, что этим людям больше миллиона лет, если они так здорово сохранились и кажутся живыми и готовыми вот-вот проснуться». Тут я заметил, что с плеч каждого из этих «спящих тел» свисает что-то вроде ранца. Я снял один из таких ранцев и заглянул вовнутрь. Там оказались скрученные куски проволоки, какие-то спирали и предметы из стекла. Их предназначение было совершенно непонятным для меня. Внутри находилась панель, усеянная кнопочками. Я нажал на одну из таких кнопочек и тут же закричал от испуга. Тело, которому принадлежал этот ранец, мгновенно превратилось в пыль - тончайшую пыль, которой было не меньше миллиона лет.
Лама Мингьяр Дондуп подошел ко мне, окаменевшему от ужаса. Вначале он бросил взгляд на ранец, который я держал в руках, затем посмотрел на кучу пыли и сказал:
- Таких пещер множество, и некоторые из них мне удалось посетить. Во время наших визитов мы усвоили одну вещь - никогда нельзя нажимать на кнопку, пока не узнаешь ее предназначение, пока не поймешь этого теоретически. Эти люди знали, что они будут погребены заживо во время страшного землетрясения, и потому врач из их команды подошел к каждому из них и вручил каждому аптечку скорой помощи. Они надели эти аптечки себе на плечи и погрузились в состояние анабиоза. Они не осознают ничего, что происходит вокруг. Их состояние максимально приближено к смерти. Они получали питание, необходимое для поддержания жизненных процессов, происходящих в самом замедленном темпе. Но когда ты прикоснулся к кнопочке (а это была красная кнопочка), то лишил организм притока питательных веществ, необходимого для поддержания жизненных процессов при анабиозе. Отключенный от притока жизненной силы, человек мгновенно достиг своего истинного возраста и превратился в кучу пыли,
После этого мы подошли к другому человеку, но решили, что ничем не сможем помочь ему, так как мы заперты в горе вместе с кораблем. И если члены экипажа внезапно пробудятся, не будут ли они представлять угрозы нашему миру? Не станут ли они опасными для монастырей? Эти люди, безусловно, предстанут перед нами как Боги. А мы боялись вновь превратиться в рабов, так как древняя память о рабстве очень сильна среди представителей нашей расы.
Мы с Ламой Мингьяром Дондупом вместе уселись на полу. Каждый из нас был погружен в собственные мысли. Что произойдет, если мы нажмем на эту кнопку? А что произойдет, если мы нажмем на ту кнопку? И каким должен быть запас энергии, способный поддерживать жизнь людей на протяжении миллиона лет? Мы невольно вздрогнули одновременно, а затем взглянули друг на друга. Лама сказал:
- Ты молод, Лобсанг, а я старик. Я уже многое повидал, и мне интересно знать, что бы ты предпринял сам в подобном случае? Эти люди, безусловно, живы - в этом нет ни малейшего сомнения, - но что случится, если мы возвратим их к полноценной жизни? Вдруг они окажутся варварами и убьют нас за то, что мы лишили жизни одного из них? Мы должны серьезно продумать этот вопрос, тем более что не можем прочесть их записей.
Он замолчал, так как я вскочил на ноги, не в силах сдержать свое возбуждение.
- Учитель, учитель! - закричал я. - Я обнаружил книгу, похожую на словарь. Вдруг она сможет помочь нам?
Не дожидаясь ответа, я вскочил на ноги и бросился на кухню. Там я увидел эту книгу, выглядевшую так, словно была только что отпечатана. Я ухватил ее обеими руками, так как она была очень тяжелой, а затем бросился с ней к своему Наставнику.
Лама Мингьяр Дондуп ухватил книгу и, еле скрывая возбуждение, стал быстро переворачивать страницы, Некоторое время он был совершенно поглощен изучением книги, но скоро оторвал взгляд от страниц и увидел, что я подпрыгиваю от крайнего возбуждения.
- Лобсанг, Лобсанг, приношу тебе свои извинения, - сказал он, - но эта книга является Ключом ко всему. Какую захватывающую историю рассказывает она! Я могу читать ее - она написана на нашем благородном языке. Обычный человек, конечно, не сможет читать на благородном тибетском, но я знаю этот язык, и в этой книге говорится, что этому кораблю около двух миллионов лет. Он работает на энергии, полученной от света - любого света
- звездного света, солнечного света. Он использует даже отработанную энергию. Эти люди, - Лама вновь указал глазами на книгу,
- обладали злобным характером. Они служили Садовникам Мира. Это древняя притча - мужчины и женщины, женщины и мужчины... мужчины желают женщин так же, как и женщины желают мужчин. Но команда этого корабля состояла из людей, покинувших главный корабль. Это был своего рода спасательный корабль. Эта пища до сих пор пригодна к употреблению, и людей можно разбудить. Не важно, сколько времени они пробыли тут, они все равно остаются ренегатами, так как пытались найти здесь женщин, которые были слишком малы для них, и возможная связь оказалась бы мукой для последних. Они не знали наверное, будут ли работать их ранцы или их можно будет отключить прямо с главного корабля, Я думаю, что, прежде чем действовать, нам нужно прочесть эту книгу до конца, так как люди, находящиеся здесь, обладают огромными знаниями и могут причинить неизгладимый вред планете, если выйдут наружу. Ведь они относились к нам как к скоту, над которым проводили свои генетические опыты. Они уже причинили большой вред своими сексуальными экспериментами с нашими женщинами. Но ты слишком мал, чтобы знать об этом. Я снова стал бродить вокруг, а Лама Мингьяр Дондуп улегся на полу, чтобы дать отдых ногам, которые тревожили его все меньше и меньше. Осматривая все кругом, я забрел в комнату, в которой все было зеленым. Там стоял совершенно необычный стол с большой лампой над ним, а вокруг находились какие-то прозрачные коробочки, казалось сделанные из стекла. «Хм, - подумал я, - очевидно, именно здесь они оказывали помощь своим больным, Наверное, стоит сразу же доложить об этом Шефу». Я тут же выскочил из комнаты и побежал сообщить Ламе о том, что обнаружил очень любопытную комнату - совершенно зеленую комнату, в которой находятся странные штуковины, заключенные в какое-то вещество, похожее на стекло, которое вовсе не стекло. Лама медленно поднялся на ноги, и, опираясь на две дощечки, последовал за мной в «зеленую» комнату.
Как только я переступил порог комнаты (я возглавлял наше шествие), лампы залили комнату ярким, словно солнечным, светом, и Лама Мингьяр Дондуп застыл у двери с выражением глубокого удовлетворения па лице.
- Отличная работа, Лобсанг! - воскликнул он. - Ты сделал два очень важных открытия. Я уверен, что эта информация очень обрадует Его Святейшество Далай-Ламу.
Он стал вышагивать по комнате, беря в руки и поднося к глазам то один предмет, то другой, тщательно рассматривая эти штуковины - не знаю, как назвать их, - эти предметы, заключенные в стеклянные кубы, были решительно выше моего понимания. Наконец он опустился на стул и с головой ушел в чтение книги, которую достал&heip;