Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

Сарвананда Блустоун – Всемирная книга сновидений: раскрытие тайн снов

Сарвананда Блустоун - доктор философии. После нескольких лет преподавательской работы он ушел из академической науки и провел некоторое время в ашраме в Индии, а затем - в духовной общине в штате Орегон. В настоящее время живет и работает на севере штата Нью-Йорк, США.
Сновидения помогают нам понять себя, активизировать творческие способности, преодолеть страхи, истолковать события жизни, исцелить тело и душу. В своих исследованиях автор использует колоссальный опыт и знания в области сновидений, накопленные в самых разных культурах мира.
Блустоун не согласен с распространенным мнением, что состояния бодрствования и сновидения существуют независимо друг от друга. Наоборот, он считает, что оба вида сознания дополняют друг друга, позволяя нам становиться целостными личностями.
В книге приводятся упражнения на тему "Исследование сновидений", притчи и истории из жизни автора.
Книга предназначена для всех, кто интересуется методами исследования снов у разных народов и стремится самостоятельно разобраться в том, что означают образы и ситуации из наших сновидений.

Содержание:

БЛАГОДАРНОСТИ 9
ВВЕДЕНИЕ: ЗНАКОМСТВО СО СНОВИДЕНИЕМ 12
Вначале было сновидение 12
Калейдоскоп реальности 17
Среда и содержание 23
И хочу добавить 30
ГЛАВА 1
ЗАВЕСА МЕЖДУ МИРАМИ:
ПЕРЕХОД ОТ БОДРСТВОВАНИЯ КО СНУ 35
Путешествие метафоры 35
Воображение себя в неведомом 38
Размывание границ 42
Границы, для пересечения которых не нужны паспорта 46
Магия нейтральной полосы 48
Пробуждение во сне 56
Охота за сновидением 58
Высвобождение из-под контроля 63
Примечания 64
ГЛАВА 2
ОЧИЩЕНИЕ РЕКИ ЛЕТЫ: КАК ЗАПОМИНАТЬ И ВЫЗЫВАТЬ СНОВИДЕНИЯ 67
Намерение — мать памяти 69
Повернуться лицом к сновидениям 73
Инкубация, или «высиживание» сновидений 79
Голод сновидений 85
«Пережевывание» сновидений 89
Выбираем положение для сна 93
Каждому сновидению — свое время 94
Сновидение, удары сердца и барабанный бой 97
Примечания 99
ГЛАВА 3.
ПЕСНЯ И ТАНЕЦ, МАСКА И КОПЬЕ: СНОВИДЕЦ-ХУДОЖНИК 101
Дух сновидения в искусстве 104
Сновидения в будничном искусстве 106
Спящий певец 108
Сила песни сновидения 116
Дух, сновидение, песня 118
Сновидение и танец 119
Спящий Эйнштейн: сновидец-ученый 127
Примечания 131
ГЛАВА 4
УКРОЩЕНИЕ КОШМАРОВ: КАК ОСОЗНАТЬ СВОИ СТРАХИ ВО СНЕ 135
Маленькая смерть 139
Преодоление страхов 143
Примечания 161
ГЛАВА 5
НА КРЫЛЬЯ НОЧИ: ПОИСК ДУШИ И ИЩУЩАЯ ДУША 163
Странствия души, путешествие в сновидении .
Как покинуть тело в бодрствующем состоянии 172
Путешествия к духам 174
Сон, дух, тело н душа 179
Утреннее пробуждение души 182
Примечания 185
ГЛАВА 6
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ СНОВИДЦЫ: ШАМАНЫ, ЦЕЛИТЕЛИ И МЕДИУМЫ 7 189
Исцслснис с помощью сновидений на Запале 194
Многообразие точек зрения на причину болезни 196
Помощь духов в исцелении 198
Шаманы как целители 206
Наставник шамана в сновидении 213
Шаманы в царстве сновидений 216
Демократия исцелений 219
Примечания 220
ГЛАВА 7
ВОСПОМИНАНИЯ О БУДУЩЕМ:
ВЕЩИЕ СНЫ, ПРЕДСКАЗАНИЯ И ФЕНОМЕН ДЕЖА ВЮ 223
Упоминание о дьяволе: обратная сторона страха 223
Предсказания в современности. Их место в сновидениях. , . . 229
Сновидение в действии 232
Духи Силы и небесные посланники в сновидениях 236
Охота на сновидение 239
Пророчество как Божественное наставление 247
О чем спрашивают у сновидений и что они говорят 251
Примечания 261
ГЛАВА 8
ПОЛЮБИТЬ ПСИХЕ: ТОЛКОВАННЕ СНОВИДЕНИЙ 265
Тысячи миров: прощание с тетушкой Салли 265
Проверка линз 274
Иногда змея — это просто змея 280
Это — птица, а это — самолет 282
Что вы думаете — не имеет значения 286
Пересказ и обсуждение сновидений 293
Проверка реальности. Спите ли вы? 305
Полюбить пспхс
Заключение. Бесконечность разнообразия. Лето 1998 года. . . 323
Примечания 324
Библиография 325

Фридрих фон Кекуле, основоположник СОВРЕМЕННОЙ ОРГАНИЧЕСКОЙ химии, 1890 г.

Двум ГЛАВНЫМ В МОЕЙ ЖИЗНИ учителям посвящается: моей матери Рут Левин, в девичестве Перле (1918-1997), учителю и другу Ошо Раджнишу (1931-1990), которому я обязан всем, что знаю

Писать книгу — процесс непростой. С одной стороны, это одно из тех занятий, которые требуют полного уединения и сосредоточенности. А с другой стороны — готовое произведение представляет собой сплав различных влияний и направлений, и поэтому естественно, что так или иначе в его создании участвуют разные люди.
Осознавая, что книга идет в печать, мне иоистине приятно воспользоваться возможностью публично выразить благодарность людям, участвовавшим в ее выходе в свет. Собственно, именно это я и собираюсь сделать — выразить признательность всему миру. Прежде всего я хотел бы поблагодарить участников семинара Dream Minor, проходившего в лагере гуманитарных искусств Эппсля Appe Farm Ans Camp летом 1997 и 1998 года. Во многом в рамках именно того семинара, посвященного сновидениям, была проделана большая часть исследовательской работы, заложенной в основу этой книги.
Спасибо вам, Мариса Бервальд, Даниэль Блексберг, Майкл Дорварт, Дэвид Гершкофф, Александра Гершуни, Нора Холл, Рейчел Колстер, Сара Редбилл, Ханна Шулингкамп, Джулия Сломин и Шэрон Зеттер. Также хочу поблагодарить Лори
Адельман, Джессику Ангельсон, Элисон Бервальд, Адама Блоха, Джулию Бреннан, Марка Кастальдо, Джессику Энджел, Дэвида Фрайдслла, Стивена Фурлонга, Дженни Джеймслль, Ребекку Айвори, Джеки Мотт, Александру Петерсон, Кристофера Ричардса и Эли Винг.
Я выражаю признательность участникам сновидческой группы Эллен Формами и Клер Шмайс, продемонстрировавшим особенный интерес к сновидениям.
Благодарю Юхи Бендахан за ее утонченные догадки. Моя благодарность — давнему другу Хире Блустоун, всегда яркой и полной сил. Я признателен Хелен Вивер, любимой ниточке, связывающей меня с чудесным знаком Близнецов, за ее помощь в составлении названий глав; Премде Вундерле — за добрые советы и за то, что она щедро делилась своими снами; а также Хариет Хантер — за ее мудрость.
Шейна Катлер, неиссякаемый источник идей, подарила мне несколько ценных предположений, которые легли в основу этой книги. Моя благодарность Кристине Куннар и ее отделу управления персоналом Йельского университета; без них книга вряд ли могла бы состояться.
Я выражаю благодарность Джонатану Криглеру за предоставление сведений о рабби Хисде; библиотекарям Университета штата Нью-Йорк, что в городе Олбани, и в особенности Грегу Бэррону, который значительно облегчил мне процесс поиска нужной информации. Благодарю также Сыозан Вид за великодушно предоставленные советы касательно трав.
Я признателен Арни Вейнеру — он помог больше, чем сумел бы сам вообразить. И Эмме Шакарши, которая не только делилась своими сновидениями и их толкованием, но и напомнила, что у разума нет возраста. Я безмерно благодарен дорогой подруге Прарго Серено, для которой союз ясных намерений всегда служил источником вдохновения.
Выражаю особую признательность Азиме Ваидсрле за спасение рукописи от коготков моей ревнивой кошки Стеллы, которой, впрочем, я тоже благодарен — за то, что отвлекает меня от мании писанины, позволяя развлекать ее. Я благодарю Стива Ларсена за подсказку нужного направления в исследованиях, издательство Inner Traditions — за возможность напечатать книгу, и особенно Элен Санборн — олицетворение идеального редактора.
И наконец, последнему по счету, но не последнему по значимости, я хочу выразить благодарность Ральфу А. Дейлу, который уже долгие годы является для меня примером исключительной отваги, пытливости и уверенности в себе.


Все, что мы видим и чувствуем, все, что нас окружает, — горы, долины, реки — прежде было во сие. Звезды, солнце и мужчины, луна, земля и женщины, смех, слезы и дети — все берет свое начало в сновидениях. Так считают коренные жители Австралии. Мы все пришли из сновидений.
Мы все видим сны. Нет ничего более универсального, чем сон. В любом уголке земного шара люди по ночам смыкают веки, останавливают суету повседневных мыслей и переносятся в иное измерение.
Можем ли мы летать? Можем ли одним прыжком преодолеть бездну времен и оказаться в прошлом? Можем ли в мгновение ока преобразить свой облик, раствориться в океане или стать горой? Можем ли встречаться и разговаривать с теми, кто давно умер, или с теми, кому еще только суждено родиться? Безусловно, мы все эго можем. Все вышеописанное постоянно %> *
случается с нами в сновидениях. Во сне мы можем выстроить небоскреб на фундаменте из облаков, путешествовать на сверхскоростях к окраинам Галактики, танцевать при дворе королевы Елизаветы и даже нырять в бездонное море. Нет ни пределов, ни границ тому, что мы можем совершать в сновидениях.
Однако сон тем не менее остается сном, а бодрствование — бодрствованием. Различать эти два состояния нас учат с раннего детства. Данное различие определено и в языке выражениями: «это всего лишь сон», «тебе это снится», «чудесный сон», «размечтался», «несбыточная мечта».
Люди, воспитанные в традициях западной индустриальной культуры, научены думать о снах, как о чем-то нереальном. Нас учат тому, что сновидения — всего лишь проекция бодрствующего сознания, воплощение желаний, подсознательное, бессознательное, предсознательное — что угодно, только не сознательное явление. Однако, утверждая подобное, мы оказываемся в меньшинстве. Большая часть человечества воспринимает сновидения совершенно иным образом.
Но прежде чем изменить мышление, следует немного поменять лексикон. Нужно исключить различие между сознательным и бессознательным, сознательным и подсознательным. В противном случае косвенно будет подразумеваться то или иное суждение. Большинство из нас считают сознание прерогативой состояния бодрствования. Точно так же мы склонны относить бессознательность и подсознание к состояниям, связанным со сном.
Поразмышляйте об этом. Что кажется более развитым: человеческое {human) или приближающееся к уровню человека (subhuman)? Приставка не-/sub означает «под», «ниже», «низший», «подчиненный». Или рассмотрим такие понятия, как сознательное (awareness) и бессознательное {unawareness). Приставка бес- означает просто «нет». Бессознательное — значит «несознательное». Приписывая сновидениям такие определения, как подсознательное или бессознательное, мы тем самым низводим их ниже сознания или же в принципе лишаем процесс сна сознательного элемента. Таково современное западное понимание сновидений — эта идея, несмотря на все ее научные ловушки, своими корнями уходит глубоко в Средневековье, когда сны считались проделками дьявола.
Мы приучены воспринимать сновидения как нечто никчемное и нереальное. Однако убеждение не всегда отражает истину. Убеждение — это то, чему нас научили, а истина — то, что мы узнаем на своем опыте. Так или иначе мы твердо уверены, что правду говорят глаза. Эта идея закреплена и в языковых конструкциях: «раскрыть глаза» — значит увидеть реальность такой, какова она есть. А когда мы говорим кому- нибудь «Проснись!», то подразумеваем, что человеку следует принять окружающую сто действительность. Тем не менее в языках других культур состояние сна может описываться иными конструкциями, в том числе и такими, согласно которым состояние бодрствования будет считаться иллюзией, а сновидения, наоборот, — отражать действительную реальность. Только представьте себе это!
На самом деле для большинства людей граница между состояниями сна и бодрствования очень тонкая. К примеру, для индейцев племени черноногих, как и для многих других коренных народностей Северо-Американского континента, сон является реальностью. Для представителей народности нья- кьюса, проживающих в Танзании, реальность раскрывается людям во снах пророками, которые сходят вниз, в мир духов, подобно корням дерева. Древние кельты верили, что в снах человек перемещается в тс сферы, где пребывают боги и где потому можно познать сущность бытия.
V
Безусловно, утверждать, что лишь состояние сна является реальностью, — глупо. Во сне вы можете запросто спрыгнуть с небоскреба и превратиться в птицу, но вас сочтут сумасшедшим, если вы решите по пробуждении, что, сбросившись с крыши, взлетите. Но нелепо и считать, что лишь состояние бодрствования является истинным. Реальны оба состояния — и сна, и бодрствования. Каждое истинно в своем роде. Не нужно выбирать и пытаться совместить несовместимое, нужно просто принять оба состояния.
Люди располагают, в частности, двумя формами состояния сознания. Наше сознание во время бодрствования отвечает за повседневную рутину — позволяет водить автомобиль и заменять лампочки без угрозы для жизни. Благодаря ему мы можем завершать дела, учиться па своих ошибках и планировать завтрашний день. Отключив сознание в состоянии бодрствования, мы не сможем даже перейти улицу.
Состояние сознания во время сна помогает выходить за пределы обыденности. Оно отменяет все логические правила и связи, изменяет время. В пространстве сновидения мы можем реализовать скрытые таланты, а умения превратить во что-то другое. Во сне мы становимся талантливыми поэтами, отличными певцами, великолепными танцорами. Мы преодолеваем границы реальности. Вне состояния сновидений, мечтаний нет и воображения.
Сновидения и воображение близки друг к другу. Воображение — это не роскошь. Это непременное свойство каждого человеческого существа, позволяющее выходить за пределы известного. Без воображения мы просто не могли бы существовать. Именно оно отправляет к неизведанному, позволяет совершать новые открытия. Без воображения мы не могли бы считаться людьми, так как оно выводит за рамки привычного опыта. Благодаря воображению мы можем двигаться дальше той точки, в которой находимся сейчас.
Огонь. Земледелие. Колесо. Кем бы мы были без всего этого? Давным-давно, во тьме веков, где теряются даже корни мифов и легенд, огонь был врагом людей. На словах или на опыте люди познали смертельную опасность языков пламени. Тем не менее в огне крылось спасение, и кто-то, первым осознав силу огня, понял, что его можно «приручить». Кто-то — за тысячи лет до Моисея — увидел в пылающем кусте божество и тем самым вывел человечество па новую ступень развития. Сейчас сложно представить себе тот ужас, который охватил группку людей, когда один из них принес в пещеру горящую головню. Огонь был приручен. Возможно, эта идея впервые пришла человеку во сне. Как бы то ни было, она пришла из той области, куда ранее человеческая мысль не заглядывала. Это и есть воображение.
Отличительная особенность сновидений и воображения состоит в том, что мы творим их сами. Ночью бодрствующее сознание отключается и в права вступают сны. Те образы, которые мы увидим во сне и перенесем с собой в реальность, очень важны, без них мы просто не выжили бы. Очень ясно на этот счет выразился Альберт Эйнштейн: «В своем воображении я ощущаю себя свободным художником. Воображение более важно, чем познание. Познание ограничено, а воображение включает в себя всю Вселенную». Уже в определении познания есть намек на то лишь, что можно познать. В отличие от него воображение выходит за границы познаваемого. И сновидения будут матерыо, сестрой и дитем воображения. Что же касается самого Эйнштейна, то стоит напомнить, что основные положения теории относительности он увидел во сне, когда ему было четырнадцать лет. Эйнштейн смог подвести мир к пониманию далеких пределов Пространства и Времени, поскольку желал это сделать и верил своему сновидению.
Внутри каждого из нас скрыты способности Эйнштейна, Моцарта, О’Кифа, Эдисона. Наш творческий гений лежит в неизвестном — в пространстве между явью и сном — в мире воображения. И сновидения дают возможность попасть в этот мир.
Одпако мы, люди, воспитанные в традициях западной культуры, преуменьшаем значение и воображения, и сновидений. Как часто взрослые отвечают ребенку, который делится с ними снами и мечтами: «Тебе это просто приснилось — это только фантазии». Но только лишь? Согласно обыденному здравому смыслу, воображение, как и сновидения, в лучшем случае любопытно, а в худшем — обманчиво и губительно. Безусловно, ни воображение, ни сновидения нельзя подвергнуть проверке. По способность подвергаться проверке, несомненно, не единственный признак реальности существования.
Ночыо мы вступаем в неведомое. Открываем для себя новые пространства и территории. Не имеет значения, как часто мы летали во сне. Каждый раз ощущение полета будет новым. Путешествие в сновидении — всегда путешествие в неизведанное. Во время бодрствования разум оперирует категориями уже пережитого и известного и поэтому пытается облечь непривычный опыт в привычную упаковку. Эго может казаться удобным, но при том весьма ограничивает возможности познания. Именно сновидения и воображение разрушают границы привычного. Они неизменно привносят что-то повое.
Маленький ребенок думает, что его крохотный мир — целая Вселенная и вырасти — значит увидеть то, что лежит за пределами привычного окружения, расширить представление о мире и признать, что есть неизвестные области и пространства, которые можно исследовать.

Запад не заключает в себе весь мир. И то, как мы — люди западной культуры — познаем этот мир, как мыслим и чувствуем, не означает, что точно так воспринимают окружающее и Вселенную люди других частей света. В сновидениях сосредоточен калейдоскоп человеческого опыта. Сны видят все, и с начала времен люди пытались работать со сновидениями и толковать их.
Какие роскошные гобелены мы ткем! Материя же сновидений человеческого рода гораздо рельефнее и разноцветнее. Поэтому изучение сновидческого опыта других культур является необычным приключением для всех. Мое собственное исследование стало для меня любимым делом.
Я — любитель, увлеченный темой сновидений. Хотя по образованию я историк, а не антрополог, работы антропологов оказали на меня сильное влияние. Они позволили взглянуть на мир глазами тех, кто пытался понять самобытную культуру коренных народов Америки, Азии, Африки и Крайнего Севера. Захватывающие факты, которые замечаешь, наблюдая за другими народами, свидетельствуют о том, насколько разнообразны творческие особенности людей, являющихся представителями одного биологического вида. Сновидения связывают всех нас, невзирая на время, пространство и культурные различия. И девушка с ирландского побережья, жившая двести лет назад, и индейский мальчик из племени мохаве, которое проживало в пустынных землях на юго-западе США сотни лет тому назад, и любой человек нашего времени — мужчина, женщина, мальчик или девочка — все мы видим сны.
Однако мы очень различаемся в своем отношении к сновидениям и обращении с ними. Приступая к этой книге, я дал себе слово оставаться сторонним наблюдателем, беспристрастно оценивающим то, как разные народы рассматривают феномен сновидений, но больше не мог оставаться в стороне. Тогда же мне открылись некоторые неизвестные до тех пор истины относительно меня самого. В процессе изучения природы сновидений изменилось и мое мышление: к величайшему удивлению, я заметил, что насчитывается более сотни различных культурных общностей, чьи представители глубоко убеждены в том, что душа путешествует во сне. Моим первым побуждением была попытка объяснить это явление взаимопроникновением суеверий. Сама мысль о возможности путешествий души несколько выходила за рамки моих обычных представлений. Впрочем, однажды мне приснился сон, в котором я присутствовал на светском приеме в... 1937 году. Проснувшись, я четко осознавал, что именно присутствовал на вечеринке, но все же это был только сон.
Пытаясь найти какие-то аргументы в пользу теории о путешествии душ, я попытался проследить, каким образом происходят эти самые путешествия. Как-никак народы, которые верят в странствия души, отличаются друг от друга: они живут
в разных частях света, и их представления о природе души не связаны с одной религиозной системой. Некоторые представляют душу как дух, другие считают ее жизненной силой, кто- то полагает, что душа — это одна из двух сущностей каждого человека. Многие ее описания сводятся к одному: чем бы душа ни была, ночью она покидает тело и странствует, набираясь опыта во всевозможных приключениях.
Я пришел к мысли, что, возможно, народы, существующие давно, знали нечто, неизвестное мне, и предположил, что, внимательно относясь к тому, о чем они говорят, я смогу обрести это знание. Мое понимание их верований постоянно менялось.
В условиях современности мы стали чересчур прагматичными. Большинство людей полагает, что, если чего-то нельзя увидеть, значит, этого не существует. В то же время, боясь неизвестного, мы немедленно находим ему логичное объяснение. По не все, в том числе и волшебство сновидений, возможно объяснить.
Не так давно мне на глаза попался электронный адрес хорошей знакомой, Брии, которую я знал с девятилетнего возраста. Тогда я был одним из ее учителей. Брия — ирландка и одно из самых независимых человеческих существ, когда-либо встречавшихся мне. Она была первым человеком, который заставил меня всерьез задуматься о феях. По ее словам, она была с ними знакома. Брия описывала этих крохотных существ, рассказывала, что им нравится, чем они занимаются и как живут в горах. Поскольку Брия никогда не лгала, я поверил в ее искренность и впервые в жизни по-настоящему допустил возможность существования фей.
Сейчас Брии почти тридцать, она живет в Ирландии. Последний раз я видел ее, когда она была подростком. И вот наш общий друг прислал электронное письмо, в котором среди прочих адресатов значилась Брия. Я написал ей. Она сразу ответила: «Это удивительно. Я очень долго о вас не думала, но прошлой ночью вы мне приснились, а когда я пришла на работу этим утром, меня ждало письмо от вас».
Волшебство сновидений невозможно объяснить. Всем известно, что мы летаем во сне. Большинству случалось это де- лать. Встречи во сне с усопшими — обычное явление, такое же, например, как стремительный полет сквозь Пространство и Время. В сновидениях мы можем совершать поступки, которые невозможно представить в состоянии бодрствования, и хотя мы не можем этого объяснить, они не менее реальны.
Сегодняшние убеждения завтра могут стать суевериями. И наоборот: то, что кажется бессмысленным сегодня, завтра может приобрести статус истины. Так, медики XIV века верили, что длинные черные одеяния помогут им защититься от бубонной чумы. Прошло четыреста лет, прежде чем ученые обнаружили, что бубонная чума передается через слюну блох, паразитирующих на крысах, а черный цвет отпугивает блох. Суеверие стало истиной.
В нашей культуре глубоко укоренился предрассудок, который мы не замечаем: мы воспринимаем мир сквозь стекла очков, которые носим так давно, что уже забыли о них. Мы думаем, что видим то, что действительно существует, но смотрим на мир сквозь линзы. Предрассудок — это слепое убеждение, вера, ограниченная тем, что нам сказали. И возможно, величайшее из наших заблуждений — уверенность в том, что в любой ситуации существует лишь одна истина. Это заблуждение столь глубоко и неразрывно связано с иудейской, мусульманской и христианской культурами, что уже неразличимо для невооруженного взгляда.
Л все же неважно, каких религиозных воззрений вы придерживаетесь: атеистических, христианских, иудейских или исламских. Главная религия Запада — рационализм, непоколебимое вероисповедание бодрствующего разума. Но в других культурах мир духов и сновидений столь же жизнеспособен, сколь и мир, в котором мы живем после пробуждения. Очень часто мы поступаем с чуждым мироощущением так же, как и со своими сновидениями. Мы пытаемся заключить их в границы научной, основанной на эксперименте «истины». Мы пытаемся анализировать сновидения и вычленять их смысл. Мы пытаемся уложить их в рациональную систему взглядов, которую можем понять.
Уверенность в том, что существует лишь одна истина, — старая привычка, а старые привычки умирают тяжело. Это легко понять, ведь нас учили тому, что рискованный прыжок в неизвестность ужасен и опасен, а потому маловероятно, что многие из нас согласятся с восприятием пигмеями-мбути сущности духов и души. Тем не менее нельзя исключать, что они знают нечто неизвестное нам. Без сомнения, технологии, разработанные такой, к примеру, страной, как США, быстрее приведут к процветанию в этом мире, чем все, когда-либо созданное гшгмсями- мбути. Но, возможно, с наступлением ночи мы преуспеваем гораздо меньше. Если мы попробуем войти в мир сновидений, открыв свой разум, то можем обнаружить в нем множество истин.
Невозможно до конца изучить самосознание человека в состоянии сна. Начать изучать сны можно только тогда, когда мы признаем, что ничего не знаем о них. Может быть, когда- нибудь в этом нам поможет техника. Вероятно, когда-нибудь в будущем в нейрофизиологических лабораториях смогут зафиксировать нечто, что покидает тело сновидца и возвращается в него перед пробуждением. Возможно, Нобелевская премия будущего ждет того, кто сможет первым описать и измерить ночной полет души. И тогда в шепоте теней, призраков и духов всех некогда живших на Земле людей будет звучать одобрение.
Следует осторожно наладить контакт между сознанием бодрствования и сознанием сновидения. Необходимо, чтобы обе стороны нашего бытия сотрудничали, основываясь при этом на взаимном уважении. Необходимо постепенно привносить опыт иных народов в западную культуру. В истории человечества множество обществ и народов приняли дар сновидений. Мы вполне можем учиться у тех, кто с уважением относится к сновидениям, и позволить им стать нашими наставниками.
Когда я завершал книгу, то получил важный урок от человека, усопшего тысячу семьсот лет тому назад. Возможно, это воспринимается как нечто зловещее, но в действительности эго предание.
В IV веке в Вавилоне жил учитель по имени рабби Хис- да. Он начал свой жизненный путь в относительной бедности, но сумел подняться по ступенькам социальной лестницы, став уважаемым торговцем вином. И вдруг он неожиданно бросает все нажитое и становится учителем, проповедующим стремление к непознанному.
Однажды ночыо рабби Хисде приснился сои, который он псрссказал разным толкователям. В те времена все интересовались сновидениями, поэтому множество толкователей снов рекламировали себя на вывесках. Рабби Хисда обсудил свой сон с двадцатью пятыо разными толкователями и получил двадцать пять различных его интерпретаций. Но, что удивительно, по его словам, все они оказались верными.
Когда я читал эту историю, мой внутренний голос одобрительно воскликнул: «Да!» Двадцать пять различных интерпретаций, каждая из которых верна, — мне показалось это очень точным. Большую часть своей жизни я, как и многие другие, был твердо уверен, что есть только черное или белое, правое или левое. Однако постепенно я понял, что если все время держать голову повернутой вправо, затекает шея. Чуть большая гибкость в суждениях позволила мне снизить уровень жизненного стресса. Лично для меня стало удивительным открытием то, что я оказался не настолько всезнающим, как думал раньше.
Через семнадцать веков рабби Хисда научил меня тому, что правильных ответов может быть несколько, может быть несколько истин — двадцать пять, сто или даже тысячи. Рабби Хисда научил меня тому, что и в сновидениях кроется множество истин. В этом заключается суть предания о рабби и, в общем, суть данной книги. Люди разных культур могут помочь друг другу раскрыть глаза на природу сновидений. В этой книге я, в частности, ставлю следующий вопрос: «Что я узнаю о феномене сновидений у народов, живущих в разных уголках земного шара?»
В мире множество учителей, у которых есть чему поучиться. В данной работе я попытался кратко обрисовать подходы к исследованию сновидений у различных народов в разные эпохи. Книгу можно назвать сборником, в котором представлены верования, связанные со сном. В поисках сновидения силы индейцы племени кроу жертвуют духам фалангу одного из пальцев. Мы можем поучиться у них тому, какую важность они придают своим снам и насколько стремятся увидеть нужное сновидение. Народность темиар, проживающая в Малайзии, учит своих детей смело вступать в борьбу с чудовищами из ночных кошмаров и тем самым прививает им привычку
преодолевать страх и в реальной жизни. Наскапи из Лабрадора следуют указаниям своих сновидений, чтобы выследить оленя-карибу. Все это свидетельствует о том, что сновидения могут помогать в повседневной жизни.


Помимо прочего, работа над книгой стала для меня выдающимся уроком смирения. Я мог бы провести всю оставшуюся жизнь (если не две) за работой над текстом книги и при этом едва осветить область сновидений. Сны — настолько же обширная область, насколько и неисследованная. Я пришел к выводу, что исчерпывающего труда на эту тему просто не может быть. Вероятно, любая работа, в том числе и эта, не может претендовать на полноту и требует дополнений. Единственное, что я могу с уверенностью утверждать: все люди видят сны и все люди могут научиться запоминать их.
Большую часть этой книги я посвятил описанию того, как можно объединить две части нашего существа — сознание во время бодрствования и сознание во время сна. Будучи Близнецом по гороскопу, я пытался свести эти две половины в единое целое, увлекшись при этом настолько, что готов был писать не одну, а сразу две книги. Как справедливо отметила моя проницательная тетушка Шарлота, академическое рассуждение о роли сновидений в различных культурах и книгу- игру, полную интуитивных прозрений о природе снов. Напомню вам о нашумевшей книге Маршалла Маклюэна иод названием «Средство есть содержание»*. Подобное же название можно было бы дать и этой книге.
В математике подробное число обозначается как целое (integer); отсюда происходит слово «целостность» (integrity). Что еще может означать целостность, как не возможность быть всецело самим собой? Лично для меня заполнение дыры между сознанием бодрствования и сознанием сновидения, то есть разрыва между миром сновидений и привычной реальностью, — это и есть становление целостности: становление целостной личности, признающей и уважающей полноту своего существа. Такая целостность рождается па глубинном уровне.
Эта книга создана, чтобы помочь каждому объединить две части своего существа. Люди западного мира выстроили кирпичную стену между сознанием бодрствования и сознанием сновидения. В других культурах граница между двумя этими состояниями гораздо более тонкая и проницаемая. В первой главе — «Завеса между мирами: переход от бодрствования ко сну» — мы будем последовательно возвращаться из одного состояния в другое, чтобы немного размыть эту границу.
Свои сновидения мы забываем именно потому, что воздвигли слишком толстую стену между состояниями сна и бодрствования. Едва мы открываем глаза, как контроль захватывает сознание бодрствования. Сновидческому сознанию остается лишь стыдливо отступить на второй план. Я был поражен, узнав, что во многих культурах имеются тщательно разработанные приемы для лучшего запоминания снов и что во всем мире люди разных народов интересуются методиками погружения в сон и вызова определенных сновидений. Во второй главе — «Очищение реки Леты: как запоминать и вызывать сновидения» — мы проведем исследование богатого опыта народов мира по вызову нужных сновидений, а также рассмотрим некоторые техники запоминания снов.
Процессы творчества, воображения и сновидения можно назвать родственными. Мы — драматурги, художники, музыканты и изобретатели своих сновидений; наше сознание во время сна — поистинс неистощимый источник творчества. И мы можем получить доступ к этому источнику, как делает бесчисленное количество людей во всем мире. В третьей главе — «Песня и танец, маска и копье; сновидец-художник» — мы прикоснемся к этому живому источнику творческой энергии.
В романс Фрэнка Герберта «Дюна» группа людей столкнулась со своими бессознательными страхами и обратила их в свою силу. Девизом этих людей стало изречение «Страх — убийца разума». Страх нас парализует и связывает. Человечество переживает страх в сновидениях с начала времен. Многих преследуют кошмары. И все же народы разных культур сумели выяснить, что возможно перебороть силу ночных кошмаров. С помощью снов мы можем преодолеть страхи. Мы присоединимся к предкам и столкнемся с темной стороной сновидений в главе четвертой — «Укрощение кошмаров: как осознать свои страхи во сне».
Самые разные народы, населяющие Землю, верили и верят, что душа путешествует во сне. В ночных путешествиях мы встречаемся с другими душами-стран пикам и давно усопших родственников и духов, невидимых бодрствующему оку. Подробные ночные странствия мы рассмотрим в пятой главе — «На крыльях ночи: поиск души и ищущая душа».
С давних времен в одном ряду стоят сновидцы, целители и шаманы. Многие поколения людей исследуют состояние сна, чтобы исцелиться и укрепить здоровье. Начиная с древних греков и заканчивая современными племенами, живущими в Лндах, целители и провидцы отдавали должное исцеляющей силе сновидений. Мы совершим путешествие вместе с древними мистиками в шестой главе — «Профессиональные сновидцы: шаманы, целители и медиумы».
Задача сновидца — гадателя, мистика, интуита — увидеть мир новыми глазами. Перспективы сознания сновидения не берут во внимание никакие из закономерностей Пространства и Времени, присущих состоянию бодрствования. В сновидении мы можем видеть далеко и ясно. Седьмая глава под названием «Воспоминания о будущем» поможет осознать интуитивную мощь снов.
В наши дни мы утратили терпеливость. Мы предпочитаем осмыслять, постигать вещи сразу, немедленно. Мы осмысливаем автомобили, фильмы, одежду, здания... и чувства. Мы все — практики. Все — делатели. Однако сознание сновидения не такое напористое. Когда мы пытаемся исказить значение сна, мы попираем очень тонкую часть самих себя.
Не существует какой-либо единой истинной школы толкования сновидений. В последней главе — «Полюбить свою психе» — мы узнаем, что в каждом из сновидений есть зерна истины, которые следует тщательно и осторожно собирать.
Один мудрый преподаватель как-то сказал: «Игра — это работа ребенка». Сновидец всегда остается ребенком. В наших снах мы, подобно детям, открыты и ранимы, невинны и восприимчивы к чудесам. По своему личному опыту я знаю: если ребенку позволяют играть, он обучается гораздо быстрее, чем когда его заставляют сидеть за партой и выслушивать урок. Как учитель, я открыл для себя, что занятие, построенное в игровой форме, запоминается намного лучше. В сновидениях мы не стремимся к определенным целям, как делаем в сознании бодрствования. В сновидениях мы не ставим перед собой четких целей. Работа сновидца — это игра.
В данную книгу я специально включил разделы с упражнениями, с помощью которых читатель сможет исследовать свое состояние сознания в сновидениях. Многие из приводимых здесь упражнений заимствованы у народов разных культур. Отмечу, что не стоит ни одно из них рассматривать излишне серьезно. В этих упражнениях не может быть правильных или неправильных ответов. Они являются лишь примерами того, как вы можете начать свое путешествие в исследовании неизведанных пространств мира сновидений. Я надеюсь, что эти простые задания покажутся вам нескучными, интересными и даже, возможно, в чем-то показательными.
Разум практически не контролирует то, что происходит с нами каждую ночь в сновидениях. Функция контроля принадлежит бодрствующему сознанию, действующему в повседневной жизни, в которой нам приходится постоянно решать конкретные задачи. В сновидениях контроль такого рода пропадает, но не всегда. Контролирующий разум, действующий в бодрствующем состоянии, может встретиться с сознанием сновидения — не с целью поглощения сновидческого сознания здравым рассудком. Приводимые мной упражнения способствуют, в частности, «встрече» сознания бодрствования и соз на н и я с но виден и я.
Безусловно, любые упражнения и техники не окажут должного эффекта, если тот, кто их выполняет, не обладает намерением. Если мы даем обязательство исследовать свои сновидения, то начинаем лучше запоминать их, а сами сны оказываются нам полезными. Большое значение снам придают индейцы племени кроу, живущие на американской равнине. В силу своего кочевого характера их жизнь, сосредоточенная вокруг лошадей и бизонов, требует видений, способствующих увеличению шансов на выживание каждого члена племени.
Индейцы прилагают большие усилия к тому, чтобы получить во сне ответ на тревожащий их вопрос. Член млемени, который хочет получить видение во сне, покидает деревню и отправляется почти нагишом на одинокий горный пик. В выбранном месте он, без еды и питья, дожидаясь пророческого сновидения, проведет не менее четырех дней. Чтобы духи ниспослали ему нужный сон, индеец может втыкать в свое тело остро заточенные палочки или, как уже упоминалось выше, пожертвовать духам фалангу пальца. Очевидно: индейцы-кроу относятся к своим сновидениям более чем серьезно.
Нам, людям западной культуры, есть чему поучиться у них. Большинство из нас считает реальность, открывающуюся после пробуждения, более важной, нежели та, которую мы переживаем в сновидениях. И в то же время часть из нас относится к снам с интересом, а кое-кто даже полагает, что сновидения могут пролить свет на события реальной жизни. Но при всем этом сновидения остаются на службе у сознания бодрствования. По-видимому, нам пока еще не понять тот поразительный уровень самопожертвования, когда ради нужного сна человек готов отрубить себе палец.
По все же мы можем начать более внимательно относиться к своим сновидениям. Конечно, нс нужно расставаться с фалангами пальцев, а достаточно настроить себя на то, чтобы видеть и запоминать сны. Без подобной установки любые исследования и техники принесут мало пользы. Мы должны захотеть помнить свои сны после пробуждения. Чтобы начать
изучать сновидения, вполне достаточно желания и четко выраженного намерения.
В то же время в этой книге нет ничего строгого и определяемого правилами. Здесь никто вас не будет проверять. В частности, необязательно даже читать ее от корки до корки. Вы можете начать с середины и дочитать до конца или наоборот. Вы можете, например, воспользоваться только упражнениями и пропустить описательные истории, а может быть, наоборот, вам захочется познакомиться лишь с подходами разных народов, не углубляясь в сам процесс исследования сновидений. Все в ваших руках. У меня есть единственное пожелание, которое я намерен повторять в каждой главе: Какой бы способ вы ни избрали — ведите дневник!
Согласитесь: что-то все-таки происходит, когда мы начинаем записывать мысли и переживания на бумагу. История, переданная в письменном виде, отличается от истории, которую рассказали.
Записанные слова приобретают магическое качество, и дневник представляет собой ключевой момент в работе по исследованию сновидений. Возможно, вам даже покажется, что я буду слишком часто повторяться на этот счет — заранее приношу извинения. Однако позвольте вначале сказать: записывая нечто, мы меняем тем самым мир — точно-точно, не смейтесь, пусть даже эти самые изменения представляют собой лишь закорючки-слова — они символизируют мысли, опыт и чувства.
Жизнь такова, что с течением времени мы забываем пережитое, то же самое относится и к сновидениям. Каждое утро после пробуждения они ускользают из памяти, как только рассудочный контроль вступает в свои права. Одна из функций дневника заключается в том, чтобы помочь удержать ускользающие сновидения. Одна из причин, по которым стоит вести дневник: он помогает работать со снами. Дневник становится местом встречи сновидческого и бодрствующего сознания. В частности, одна из задач этой книги — помочь в определении и закреплении такого места «встречи».
С учетом всего вышесказанного важно запомнить следующее: во-первых, для того, чтобы ведение дневника имело смысл, его необходимо использовать как средство для открытого и честного самовыражения. Как-никак прежде всего мы будем обращаться к самим себе; это личный дневник. Я подчеркну: он должен быть личным.
Ваш дневник не должен быть дорогим. Безусловно, вы можете использовать для записей первоклассный блокнот, обтянутый натуральной кожей, но важно помнить, что дневник вы будете держать рядом с кроватью, вместе с ручкой или карандашом, чтобы иметь возможность как можно быстрее, проснувшись, записать свой сон. И чем быстрее — тем лучше. Записывая сон сразу после пробуждения, мы в некотором роде все еще остаемся в сновидении, на границе между двумя состояниями сознания. Я обнаружил, что вспоминание немногих ключевых моментов сна позволяет восстановить сновидение целиком. Более того, слова, которые мы выбираем для записи, в какой-то степени являются частью сновидения. И если мы позволим им вылиться на бумагу, то сновидение в каком-то роде встретится с бодрствованием. Так что я настоятельно рекомендую вам вести дневник.
Он отплатит вам сторицей. Будут моменты, когда вы, заглядывая в него, удивитесь тому, как много уже успело забыть ваше сознание бодрствования. Сновидения не умирают. Каждый раз, когда мы вспоминаем и перечитываем свои сны — пусть даже это происходит спустя годы, — мы будто снова оказываемся в них и открываем для себя новые истины.
И наконец, о толковании сновидений: эта книга не расскажет о том, что «значат» ваши сны. Начиная с древнешумерских времен, сквозь Средневековую Европу и вплоть до наших дней люди интересовались интерпретацией снов. Однако и сами сновидения, и их символы субъективны, личностно обусловлены, а потому, индивидуализированные, они никак не укладываются в унифицированную картину мира. Поэтому властители древнего Шумера прилагали массу усилий к тому, чтобы создать текст, в котором ясно и четко были бы изложены все возможные значения символов, встречающихся в сновидениях. В то же время церковь настаивала: все сны — проделки дьявола, только поистине святые люди могут распознавать, где сон хороший, а где — плохой. В наши дни выпускается огромное количество сонников, каждый из них предлагает свою интерпрстацню символов сновидений.
Какая-то часть нашей личности желает, чтобы ей подсказали, как следует понимать сон. Но моя книга не об том. Я надеюсь, она поможет начать вам новое путешествие в поисках себя самого — путешествие, в котором вы откроете глубины сновиденческого сознания.

Когда я дописывал последнюю строчку книги, мне приснился забавный сон. Во сне я услышал чьи-то последние слова «...и хочу добавить...». Я проснулся, улыбаясь. Все годы, пока я занимался сочинением книги в отельчиках Борщ-Бслта в Кэтскиллских горах, мне во сне приходили различные остроты. Мне кажется, эта фраза — «...и хочу добавить...» — могла бы стать неплохой эпитафией.
Безусловно, некоторые читатели смогут заметить очевидные лакуны в книге. Где Зигмунд Фрейд? Где Карл Юнг? Хочу сразу предупредить: здесь их теорий будет немного.
Вне всякого сомнения, эти двое являются отцами- основателями современной терапии снов. Они оба пионеры в своей области и гиганты мысли. Однако, помимо их богатого наследия, существует множество трудов, основанных на разработанных ими системах толкования снов, и при этом почти ничего не написано о работе со сновидениями индейцев нлемени черноногих, или хопи, или, к примеру, полинезиицев пу- капука. А ведь все эти народы могли бы похвастать богатой историей работы и игры со сновидениями.
Если не касаться Фрейда и Юнга, то замечу, что данная книга вовсе не предлагает отказа от рассудочного мышления.
Наоборот, я призываю объединить сознание бодрствования и сознание сновидения в единое целое.
Три с половиной столетия тому назад движение, получившее название «рационализм», стало источником света в западном мире, особенно во Франции. Борьба за то, чтобы жить под этим светом, оказалась реакцией на тысячелетие интеллектуальной убогости, теократии, суеверий и темноты.
В Средневековой Европе люди мылись целиком один раз в год. В те времена купание было большим событием. Хозяйка дома наполняла ванну подогретой водой, после чего каждый член семьи по очереди ее принимал. Первым окунался глава семьи, затем сыновья по старшинству, затем мать и дочери. Маленькие дети купались последними. Тогда семьи были большими, и к тому моменту, когда наступала очередь младенцев, вода в лохани становилась черной от грязи. В такой воде ребенка легко было не заметить. Говорят, что именно с тех пор и существует выражение «выплеснуть ребенка с водой».
Для рационалиста XVIII века вода, если можно гак выразиться, сотен лет интеллектуального застоя была грязной во всех смыслах. Ребенок в се мутных глубинах был обречен — грязь невежества и религиозного давления было необходимо смыть!
Таким образом, за прошедшие столетия наследники рационалистов в неистовой жажде всеобщего очищения, как говорится, «выплескивали вместе с водой из лохани и ребенка». Рационалисты оставили свое собственное наследие из суеверий и невежества. Они просто заменили один «непогрешимый» взгляд на мир па другой. Новый предрассудок утверждал, что пока что-то невозможно объяснить, этого не существует.
Когда в мире усилилось влияние рабочей этики протестантов, аналитическое (левополушарное) мышление стало определять весь рационалистический индустриальный уклад. В США индустриально развитый северо-восток навязывал свою этическую систему остальным частям страны так же, как отправлял в эту сторону пароходы, партии текстиля и стали. В начале XIX столетия, как только переселенцы стали уходить из обустроенных штатов Новой Англии и Средней Атлантики на Запад, одной из форм практического христи- аиства стал госиел, лишенный какого-либо мистицизма. Но история полна иронии, и рационализм в США укрепил свои позиции как раз в период глубинной иррациональности — во время Гражданской войны.
Сейчас же мы, жители Соединенных Штатов Америки, пребываем в сумерках рационализма. Мы понимаем, что ортодоксальная система, неважно, будет ли она принадлежать средневековой церкви или современной академической науке, не способна ответить на вопросы настоящего. Невозможно вернуться к золотому веку, но мы можем двигаться вперед. Мне кажется, что общество, которое научилось посылать со скоростью света сообщения по всему миру и отправлять корабли к звездам, сможет в конечном счете научиться тому, чтобы выливать воду, не выплескивая вместе с ней и ребенка.
А ребенок — это тайна. Ребенок — сновидение, воображение и чудо. Ребенок — множество истин и тысячи реальностей. В каждом из нас прячется ребенок, который проявляет себя, в частности, в наших снах. Давайте познакомимся с ним и осознаем силу своих сновидений.

Наш мир полон метафор. Слово «метафора» происходит от греческого теІарЬегеіп (переносить). Метафора переносит нас в сердцевину значения, описывая нечто отличное от того, что мы сейчас рассматриваем. Вот, кстати, «сердцевина сути» — великолепный пример метафоры! Общаться без метафор невозможно, они являются частью повседневной реальности.
«Переносить». Но что переносить? И куда? Переносит ли нас метафора из одного места в другое, из начала — в конец?
Само определение метафоры — уже метафора. Но понятие «перенесенный» весьма уместно для описания мира сновидений и явной реальности. Каждый вечер перед отходом ко сну мы переносимся или переходим из реального мира в мир сновидений, и наоборот — пробуждаясь, переходим из обители мира снов в реальную жизнь.
Описание этого ежевечернего путешествия изобилует метафорами. Мы не просто спим. Мы засыпаем. Глагол fa (впасть) отражает ключевой момент сновидческого состояния. Нечто подобное происходит и в счастливом состоянии влюбленности. Мы засыпаем и влюбляемся — в обоих вариантах имеется в виду, что все происходит за пределами контроля разума. Мы не склоняемся к любви, не участвуем в ней... мы именно влюбляемся, без оглядки. И точно так мы засыпаем, как Алиса проваливается в кроличью нору, попадая в мир, где исчезают логика и рациональность повседневной жизни.
Утром мы просыпаемся, встаем. Мы пробуждаемся не где-то «между» или в «промежутке» — мы именно встаем, поднимаемся. Здесь снова метафора. В языке понятий сна и бодрствования, несомненно, сон — «нижнее» состояние, а бодрствование — «верхнее». Во сне мы погружаемся в глубины нашего существа и потустороннего мира, а при свете дня возвращаемся из них. Это вертикальное путешествие — засыпание и пробуждение.
Греки верили в существование реки Леты, реки Забвения. Когда человек в момент смерти расстается с телом, его душа дожидается воплощения в повое существо. Но прежде чем она сможет вернуться на земной план в новом теле, ей придется испить воды из реки Забвения. Таким образом, душа забывает о своем предыдущем воплощении. Возможно, именно эта теория привела к появлению и других метафор о сне, а именно: состояние сна рассматривается как аналог смерти; многие из нас, просыпаясь утром, каждый раз пьют из собственной реки Леты.
Что же такого в метафоре или сновидении, что заставляет нас волноваться? Ответ кроется в самом слове «волнение». Пас может взволновать все что угодно. Мы можем быть взбудоражены, тронуты, спровоцированы. Мы откликаемся. Любое явление этого мира может вызвать чувство, которое ложится в основу метафоры или сновидения. Кошмар не будет считаться таковым, если он не вызывает чувства страха. Во сне вы можете испытывать восторг, когда за вами кто-то гонится, или же, наоборот, выиграв миллион долларов, чувствовать себя опустошенным. Чувство во сне важно не менее содержания.
Понятно, что нам легче и привычнее обращать внимание на содержание. Каждый день, работая, общаясь, мы отмечаем начало событий, вникаем в суть происходящего. А вот эмоции зачастую — прерогатива ночи.
В бодрствующем состоянии все кажется четким. Наяву все объекты имеют границы. При свете дня мы обладаем видением, которое связываем со зрением.
Сновидческое же зрение совсем иное. Во сне мы видим с закрытыми глазами. Это означает, что нам приходится использовать&heip;