Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
Институт психологии
ПРОБЛЕМА СУБЪЕКТА В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКЕ
Отв. ред.:
А.В. Брушлинский
М.И. Воловикова
В.Н. Дружинин
МОСКВА Издательство «Академический Проект»
2000
,
ББК 159.9 УДК 88
П78 Проблема субъекта в психологической науке.
Отв ред член-корреспондент РАН, профессор А В Бруш-линский, канд психол наук М И Воловикова, профессор В Н Дружинин — М Издательство «Академический проект», 2000 - 320 с
ISBN 5-8291.0064-9 ISBN 5-8291-0075-4
Коллективная монография посвящена проблеме психологии
субъекта и содержит в себе обобщения новейших разработок в этой
области Авторами статей являются известные отечественные психологи
Для психологов, философов, историков, педагогов, а также для
широкой читательской аудитории
ББК 159.9 УДК 88
Издание книги осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда
(РГНФ) проект 99-06-1401бг
Проблема субъекта в психологической науке
Ответственные редакторы А В Брушлшскии М И Вояовикова В Н Дружинин
Техническое редактирование С В Тихомирова ТЛ Тимакова Е В Якушина
Компьтерная верстка Ю К Кущ Жары
Подписано в печать 7 02 00
Формат 60x88 7™ Печать офсетная
Гарнитура «Тайме» бумага офсетная
20 уел печ л Заказ № 196 Тираж 1000 экз
Л Р № 065723 от 10 03 98
Издательство «Академический Проект»
111399 г Москва Мартеновская ул д 3
Отпечатано с готовых оригинал макетов в Рамснской типографии М О , г Рамснскос Сафоновскии пр д 1
Тел (095) 377 0783
© Институт психологии РАН, 2000 ©Академический Проект, 2000
.*
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 5
ЧАСТЬ 1
Проблема субъекта в теории и истории психологической науки
А В Брушлинский (Москва, ИПРАН)
АНДЕГРАУНД ДИАМАТА 7
К А Абульханова (Москва, ИП РАН)
С.Л. РУБИНШТЕЙН - РЕТРОСПЕКТИВА И ПЕРСПЕКТИВА 13 ЛИ Анциферова (Москва, ИПРАН)
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ФЕНОМЕНА СУБЪЕКТ И ГРАНИЦЫ СУБЪЕКТНО-ДЕЯТЕЛЬНОСТНОГО ПОДХОДА 27
В А Барабанщика» (Москва, ИП РАН) С.Л.РУБИНШТЕЙН И Б.Ф.ЛОМОВ: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ НАУЧНЫХ ТРАДИЦИЙ 43
Д Б Богоявленская (Москва. ПИ РАО)
ПРИНЦИП ДЕТЕРМИНИЗМА В ПСИХОЛОГИИ 53
В И Дружинин (Москва, ИП РАН)
ОНТОЛОГИЯ ПСИХИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ 64
А Н Ждан (Москва, МГУ)
ИСТОРИЧЕСКАЯ РОЛЬ С.Л РУБИНШТЕЙНА В ИДЕЙНОЙ БОРЬБЕ В ПЕРИОД ПЕРЕСТРОЙКИ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ОСНОВ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКИ (20-е -30-е годы) 75
В В Знаков (Москва ИПРАН)
ПОНИМАНИЕ СУБЪЕКТОМ МИРА КАК ПРОБЛЕМА
ПСИХОЛОГИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО БЫТИЯ 86
В А Кольцова (Москва ИПРАН)
ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ НАУКИ И ИСТОРИКОПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ТРУДАХ
С Л РУБИНШТЕЙНА 111
Л А Регуш В В Семикин (СПб РГПУ им А И Герцена) ВОКРУГ «ОСНОВ ОБЩЕЙ ПСИХОЛОГИИ» 111
ЧАСТЬ 2
Место и роль понятия субъекта в конкретных психологических исследованиях и практике
А.Л.Журавлев (Москва, ИПРАН)
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ КОЛЛЕКТИВНОГО СУБЪЕКТА .................................................................. 133
Ю.К. Корнилов (Ярославский госуниверситет) ПРОБЛЕМЫ ПСИХОЛОГИИ ПРАКТИЧЕСКОГО ИНТЕЛЛЕКТА .............................................................................. 150
В.В. Селиванов (Смоленский Гуманитарный Университет) ИДЕИ СЛ. РУБИНШТЕЙНА О СООТНОШЕНИИ МЫШЛЕНИЯ И ЛИЧНОСТИ И ИХ РАЗВИТИЕ................ 164
Е.А. Сергиенко (Москва, ИП РАН)
ПРИРОДА СУБЪЕКТА: ОНТОГЕНЕТИЧЕСКИЙ
АСПЕКТ.......................................................................................... 184
А Н. Славская
РУБИНШТЕЙНОВСКАЯ ПАРАДИГМА СУБЪЕКТА В ИССЛЕДОВАНИИ ИНТЕРПРЕТАЦИИ............................... 203
Д.В. Ушаков (Москва, ИП РАН)
ПСИХОЛОГИЯ ОДАРЕННОСТИ И ПРОБЛЕМА
СУБЪЕКТА.................................................................................... 212
Г.Э. Белицкая (Москва, ИП РАН)
ЛИЧНОСТНАЯ МОДЕЛЬ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИИ............................................................................................... 227
М.И. Воловикова (Москва, ИП РАН)
НРАВСТВЕННОЕ СТАНОВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА: СУБЪЕКТНЫЙ ПОДХОД................................................................... 235
СВ. Григорьев (Москва)
ЧЕЛОВЕК КАК СУБЪЕКТ РАЗВИТИЯ ПРАЗДНИЧНО-ИГРОВОЙ КУЛЬТУРЫ ......................................................... 260
М.А. Гулана (СПбГУ)
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ТЕРАПЕВТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ КАК ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ...... 268
В.А, Поликарпов (Минск, БГУ)
ПСИХОТЕРАПИЯ С ПОЗИЦИЙ ТЕОРИИ ПСИХИЧЕСКОГО КАК ПРОЦЕССА СЛ. РУБИНШТЕЙНА............... 276
Т.А.Ребеко (Москва, ИПРАН), Е.П. Никитина (МГУ) ОБРАЗ ПРЕДМЕТА И ПРОЦЕСС ЛОГИЧЕСКОЙ КАТЕГОРИЗАЦИИ............................................................................... 297
И.Е. Харламенкова (Москва, ИПРАН)
АНАЛИЗ ОДНОЙ ИЗ СТРАТЕГИЙ САМОУТВЕРЖДЕНИЯ ЛИЧНОСТИ В РАКУРСЕ ПРОБЛЕМЫ «Я И ДРУГОЙ» ................................................................................ 314
ПРЕДИСЛОВИЕ
Год 1999 для психологической науки по праву можно считать годом Сергея Леонидовича Рубинштейна. Ведущие исследовательские и учебные центры страны участвовали в праздновании 110-й годовщины со дня рождения этого выдающегося отечественного психолога. Именно им впервые был осуществлен методологический анализ проблемы субъекта в психологической науке,
В Москве, в Институте психологии РАН конференция, по-свяшенная юбилею ученого, проходила с 15 по 17 сентября 1999 года. Она называлась: «Индивидуальный и групповой субъекты в изменяющемся обществе». Настоящая книга во многом — результат прошедшего научного форума. Она подготовлена на основе наиболее интересных докладов ее участников (исключая, по причинам чисто технического характера, доклады ученых из других стран). Конференция была организована при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, что обеспечило высокий уровень ее проведения.
Конференция «Индивидуальный и групповой субъекты в изменяющемся обществе» действительно стала событием. Во время ее работы казалось иногда, что вновь исчезли границы, разделившие ученых разных стран и регионов, прежде тесно сотрудничавших друг с другом. Форум собрал участников из ведущих психологических научно-исследовательских коллективов Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля, Смоленска, Нижнего Новгорода, Самары, Ростова-на-Дону, Твери, а также из стран «ближнего» и «дальнего» зарубежья: Грузии, Азербайджана, Украины, Болгарии, Румынии, Великобритании и Франции (интересно отметить, что в своем выступлении гость из Китая профессор Ши Кан сообщил, что Рубинштейн является самым известным русским психологом, его работы оказали огромное влияние на
развитие психологии в Китае; аплодисменты собравшихся вызвало сообщение профессора Ши Кана о том, что помимо пяти работ Рубинштейна, уже переведенных и изданных на китайском языке, планируется издание полного собрания трудов Рубинштейна). Концепция Рубинштейна является настолько глубокой и всеохватывающей, что она дает широкие возможности для применения в различных областях психологической науки. Основной темой, вокруг которой строились доклады и сообщения на конференции, была тема субъекта. Тема субъекта стала главной и для настоящего издания. В работе над ним приняли участие многие известные отечественные ученые. Представленный здесь материал естественно разделился на два раздела. Первый посвящен вопросам теории, методологии и истории психологии субъекта, второй — конкретным исследованиям, выполненным и проанализированным с позиций субъектного подхода.
ЧАСТЬ 1
Проблема субъекта в теории
и истории психологической науки
А.В. Брушлинский (Москва, ИП РАН) АНДЕГРАУНД ДИАМАТА1
В расхожей зарубежной, а теперь и отечественной трактовке диамат (диалектический материализм) — это синоним официальной, марксистско-ленинской, советской, весьма примитивной философии, насильно навязанной «сверху» нашей интеллигенции в 1930-50-е годы, но отчасти сохранившей свое влияние вплоть до конца 80-х годов.
Основными первоисточниками этого широко распространенного «учения» были философски непрофессиональная книга В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» (1909 г.) и уже совсем упрощенная статья И.В. Сталина «О диалектическом и историческом материализме» (1938 г.), включенная автором в состав печально известного «Краткого курса истории ВКП(б)» — в то время обязательного учебника для всех советских учащихся (начиная со старшеклассников средней школы). Что касается более поздней ленинской работы «Философские тетради» (1914-1916 гг.), то она при жизни Сталина по его указанию не вошла в 4-е издание собрания сочинений основателя большевистской партии и Советского государства. И причина этого очень проста: в данной работе Ленин впервые «открывал» для себя философию Гегеля, конспектируя и комментируя его эпохальную «Науку логики» и некоторые другие произведения.
1 Впервые в сокращенном варианте эта статья опубликована в Независимой газете от 16 июня 1999 г. (приложение «Наука»).
Однако для Сталина столь фундаментальные, подлинно философские труды-были абсолютно неприемлемы.
В условиях такого философского бескультурья лишь очень немногие советские специалисты осмеливались сохранять и развивать лучшие традиции высокопрофессиональной философии. Одним из первых среди этих немногих очень мужественных гуманитариев был Сергей Леонидович Рубинштейн (1889-1960), Он родился в Одессе в семье крупного адвоката и получил настоящее философское, естественнонаучное, психологическое, математическое образование в университетах Германии, где в 1913 г. в философской «столице» мира Марбурге блестяще защитил докторскую диссертацию «К проблеме метода». В ней он дал глубокий оригинальный (в частности, критический) анализ «абсолютного рационализма» Гегеля. В период учебы в Марбургском университете одним из учителей С.Л. Рубинштейна был очень им уважаемый профессор Г. Коген — основоположник и глава Map-бургской школы неокантианства, автор теории этического социализма, выступивший (вместе с П. Наторпом) официальным оппонентом (референтом) на его докторской защите. С благодарностью восприняв от своих учителей высокую философскую культуру, Рубинштейн не стал их правоверным учеником-неокантианцем. В недавно опубликованной своей рукописи 1917-1918 гг. «О философской системе Ко-гена» Рубинштейн не соглашается прежде всего с основной идеей идущего от Платона и Канта когеновского идеализма: «бытие покоится не в самом себе», поскольку «мысль создает основу бытия»; «бытие не существует, а полагается мыслью». По мнению Рубинштейна, напротив, никакой конечный комплекс понятий и определений не может исчерпать бытие. Вместе с тем он отвергает и материализм, который «совершил уже свое опустошительное шествие», а также другую, «более утонченную форму натурализма» — психологизм.
Таким образом, в процессе всего своего многолетнего научного творчества Рубинштейн последовательно разрабатывал как бы «третий путь» в философии и в психологии, позитивно преодолевая неприемлемые для него крайности и материализма, и идеализма. Но, конечно, в 30-50-е годы он мог называть этот третий путь только диалектическим материализмом (или материалистической диалектикой).
Эта методологическая перспектива отчетливо представлена в его статье «Принцип творческой самодеятельности», опубликованной впервые в Одессе в 1922 г. и положившей начало новой концепции, которую теперь мы — его ученики и последователи — называем субъектно-деятельностной. В данной работе раскрыты главные особенности деятельности: 1) это всегда деятельность субъекта (т. е. человека, а не животного и не машины), точнее субъектов, осуществляющих совместную деятельность; 2) деятельность есть взаимодействие субъекта с объектом, т. е. она необходимо является предметной, содержательной, реальной, а не чисто символической; 3) она всегда — творческая и 4) самостоятельная. Самостоятельность здесь не противостоит совместности. Например, учение понимается как совместное исследование, проводимое учителем и учениками. В итоге Рубинштейн делает принципиально важный вывод, до сих пор сохраняющий свою силу: «Итак, субъект в своих деяниях, в актах своей творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется; он в них созидается и определяется». Такова принципиально новая реализация очень общей идеи, которую четко сформулировал еще Геге: «Вначале было дело» (die Tat), противопоставив ее другому принципу, идущему от Библии: «Вначале было слово» (логос и т. д.). Иначе говоря, не сами по себе слова, речь, языковые знаки и т.д. суть основа психического развития людей, а изначально практическая (игровая, учебная, трудовая и т. д.) деятельность детей и взрослых, конечно, неразрывно связанная с общением (с речью, с языком и т. д.), имеет решающее значение для такого развития. Однако большинство психологов тогда и теперь использовали и используют знаково-речевой, а не деятельностный подход к изучению человека. Но именно второй из них в XX веке наиболее глубоко разработал Рубинштейн.
В этой и в других своих немногочисленных печатных работах 20-х годов Рубинштейн начинает создавать концепцию человека как субъекта, его деятельности и т. д.. но он нигде не делает ссылок на Маркса, хотя после революции они очень помогли бы в конъюнктурно-прагматическом смысле. Еще до октября 1917 г. Рубинштейн хорошо знал учение Маркса по его «Капиталу» и по своим беседам в
Швейцарии с Г. В. Плехановым (познакомившисьс ним через своего отца), но он пока не чувствовал достаточной идейной близости между марксовой философской позицией и своей точкой зрения.
Положение существенно изменилось, когда в 1927-32 гг. впервые были опубликованы ранние философские рукописи Маркса (1844г ), в которых детально (в отличие от «Капитала») автор раскрывал свое отношение к философской системе Гегеля и свой подход к проблеме человека и его деятельности. Теперь Рубинштейн увидел определенную концептуальную близость между своими и марксовыми воззрениями на сильные и слабые стороны немецкой классической философии, на проблемы субъекта и его изначально практической (затем также и теоретической, но в принципе единой) деятельности, на историческое развитие человеческой психики и т. д. Поэтому в своей знаменитой статье «Проблемы психологии в трудах Маркса» (1934) и в «Основах психологии» (1935) Рубинштейн не конъюнктурно, а искренне и аргументированно использует и оригинально развивает по-новому открывшуюся теперь марксову философию для дальнейшей разработки своей концепции, создаваемой с 1916 по 1922 гг. Теперь он принципиально по-новому развивает методы и методики изучения психики, проблемы личности как субъекта сознания и деятельности, сознания и бессознательного, знания и переживания, проблемы биологической и исторической эволюции психики, практического и теоретического, но в принципе единого интеллекта и т. д.
В 1940 г. Рубинштейн публикует первый фундаментальный труд «Основы общей психологии», в котором он представил свою новаторскую систему психологии, разработанную теоретически и экспериментально. В апреле 1942 г. по представлению ряда психологов и — помимо них — выдающихся естествоиспытателей академиков В.И. Вернадского и А.А. Ухтомского (развивающих также и психологическую проблематику) этот труд был удостоен высшей в то время Государственной (Сталинской) премии. Сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, философ Рубинштейн, вынужденный с 30-х годов «эмигрировать» целиком в психологию систематически и плодотворно перестроил ее на
10
основе общей идеи деятельности. Вместе с ним эту работу проводили также психологи А.Н.Леонтьев, Б.М Теплов, А.А. Смирнов, Б.Г. Ананьев и др. А с другой стороны, в то же самое время в советской философии вся эта важнейшая идея не могла разрабатываться и даже упоминаться, поскольку в философском лексиконе главного «философа» страны Сталина термин «деятельность» напрочь отсутствовал. Объяснение данного парадокса заключается, по-видимому, в том, что психологическая наука — в отличие от философии, истории и др. — находилась не в центре, а на периферии официальной идеологии (и Сталин не претендовал на пост главного психолога СоветскогоСоюза).
Советские философы приступили к систематическому, весьма успешному и все более обобщенному исследованию проблемы деятельности на рубеже 60-70-х годов. А с 80-х годов вся в целом теория деятельности, развитая философами, психологами, социологами, педагогами и т.д., заслуженно привлекает к себе внимание многих наших зарубежных коллег, которые все более активно участвуют в ее изучении и дальнейшей разработке. По их инициативе с 1986 г. регулярно проводятся Международные конгрессы по теории деятельности. В этом большая заслуга и Рубинштейна.
Однако в конце 40-х годов Рубинштейн был объявлен главным космополитом в психологии, снят со всех постов и даже несколько лет не мог печататься. Лишь после смерти Сталина он был постепенно восстановлен в правах и начал публиковать свои новые труды, написанные им в годы несправедливых гонений. В 1957 г. ему удалось, наконец, издать свою капитальную философско-психологическую монографию «Бытие и сознание», в которой он первым из советских философов реабилитировал онтологию (философское учение о бытии), не признаваемую нашей официальной философией (поскольку Маркс, Энгельс и Ленин не использовали термин «онтология»). Рубинштейн осуществил этой своей книгой «тихую» революцию в философии и теоретической психологии, разрушив один из устоев всей тогдашней советской философии, ошибочно усмотревшей первородный грех и главный порок идеализма в утверждении, что без субъекта нет объекта. Рубинштейн убедительно
И
показал, что это правильное утверждение, но оно неправильно отождествлялось со справедливо критикуемым положением о том, что природа не существовала до и без человека. Он четко аргументировал свою принципиально важную идею о различении (у нас обычно синонимизируемых) категорий бытия и объекта. При всей их взаимосвязанности они существенно отличаются, поскольку бытие существует и независимо от субъекта, но в качестве объекта оно соотносительно с субъектом. Веши, существующие независимо от субъекта, становятся объектом по мере того, как в процессе действия и познания вещь в себе становится вещью для нас. Иначе говоря, объект выделяется (внутри бытия) в ходе деятельности и общения человеком и потому существует лишь для него, т. е. действительно не г объекта без субъекта.
Пользуясь хрущевской «оттепелью*, Рубинштейн смог теперь написать не только о достоинствах, но и о недостатках марксовой философии. Это он сделал в своей последней книге «Принципы и пути развития психологии» (1959). Здесь Рубинштейн не соглашается с исходным материалистическим принципом Маркса «бытие определяет сознание», с его положением о слиянии в одну единую науку естествознания и общественных наук, с его пониманием соотношения человека (культуры) и природы и т. д.
И, наконец, в 1973 г. был посмертно опубликован (конечно, с купюрами цензора) главный философский труд Рубинштейна «Человек и мир» (переизданный полностью в 1997 г.). В этом труде, созданном в конце 50-х годов незадолго до скоропостижной кончины 11 января 1960 г., Рубинштейн первым из советских философов разработал оригинальную целостную концепцию философской антропологии (учения о человеке).
Таким образом, вынужденно называя свою новаторскую философию диалектическим материализмом, Рубинштейн сознательно ввел в научный оборот совершенно новое понятие диамата, принципиально отличное от официальной его трактовки. Лишь в столь завуалированной форме он мог творчески, высокопрофессионально развивать свою новаторскую философско-психологическую концепцию. Гигантскую работу по возрождению и профессионализации философии после смерти Сталина провели также М.М. Ро12
зенталь, Э.В. Ильенков, А,А. Зиновьев, Б.М. Кедров, П.В. Копнин, Т.Н. Ойзерман, И.Т. Фролов, М.К Мамар-дашвили, B.C. Степин, B.C. Швырев, В.Н. Садовский, В.А. Лекторский, П.П. Гайденко, Н.В Мотрошилова и многие другие. Теперь мы обрели, наконец, свободу слова, мысли, творчества, совести, так что философия и наука давно уже вышли из подполья.
К.А. Абульханова (Москва, ИП РАН)
С.Л. РУБИНШТЕЙН - РЕТРОСПЕКТИВА
И ПЕРСПЕКТИВА
Общепринятая периодизация научного творчества С.Л. Рубинштейна, согласно которой 20-е годы считаются собственно философским этапом, 30—40-е — психологическим, а 50-е рассматриваются как «возвращение» в философию, поверхностна, поскольку она не вскрывает единства и последовательности научного пути Рубинштейна, несмотря на вынужденные изменения его профессиональной принадлежности. В 20-е годы Рубинштейн предпринимает анализ основных методологических принципов философии начала века — гус-серлианства, неокантианства, неогегельянства, связывая основные проблемы синтеза научного знания с собственно философской задачей выявления структуры бытия (как основания связи знаний о нем) и места в нем субъекта. Как ни представляется далекой проблема метода исследования, методологии гуманитарных наук от гегелевской концепции субъекта, Рубинштейн находит между ними связь, сегодня представляющуюся более глубокой, чем связь диалектического материализма (как учения о материи) и материалистической диалектики (как метода ее познания). Связующим звеном между ними оказывается принцип детерминизма или проблема типа причинности, коренная для гуманитарного знания, ищущего свою специфику причинности, иную, чем в естественнонаучном знании. В рубинштейновском — в отличии от гегелевского — понимании субъекта заключено единство онтологического определения причинности (как причинения) и методологического (как способа познания, метода).
Эта идея, сформулированная уже в 20-е годы в неопубликованных рукописях, прорабатывается Рубинштейном — уже на почве психологии — в 30-х годах как ее методологический принцип — единства личности, сознания и деятельности. Хотя Рубинштейн фактически формулирует принцип единства сознания и деятельности отдельно от личностного принципа, мы сегодня имеем право говорить о них как едином принципе, опираясь на историческое основание — на то, что он сформулировал эти принципы одновременно — и на основание теоретическое, вытекающее из его рукописей двадцатых годов. Решение задачи построения философской антропологии и онтологии он начал с разработки методологических проблем конкретной науки — психологии. Обращение к психологии было не только вынужденным, но и внутренне обоснованным: Рубинштейн предполагал найти доказательства этого единства в конкретной науке, которую он, знавший множество наук (начиная от истории, социологии, включая такие области философского знания как этика и эстетика, кончая естествознанием, физикой и математикой), выбрал как ключевую для данного доказательства. Эта проблема была имманентной и для методологии психологии, поскольку невозможность именно ее решения — найти связь сознания и деятельности — составила сущность кризиса мировой психологии начала века. Рубинштейн сумел показать их внутреннее единство, осуществляющееся через субъекта. Таковым в психологии является личность.
Введя человека как субъекта в состав онтологической структуры бытия, Рубинштейн одновременно стремился развить и конкретизировать понимание объективности, объективного метода как основного метода гуманитарного знания в целом и психологии — в частности. Определение деятельности не как сущности, замкнутой «в себе», а как способности субъекта (в том числе, согласно К.Марксу, в его историчности) позволило Рубинштейну показать объективную опосредованность сознания, а тем самым распространить объективный подход на объяснение субъективного. Это представлялось невозможным в силу их гносеологического противопоставления, поэтому советская психология пытается реализовать идею объективного метода ценой отказа от рассмотрения сущности психики, обращаясь к ее «объектив14
ным» физиологическим основаниям, ценой замены своего предмета предметом высшей нервной деятельности, на уровне которой только и могут, якобы, существовать объективные закономерности.
С,Я. Рубинштейн разрабатывает методологию объективного метода исследования самых высших и самых сложных психических образований — личности и ее сознания Психика и сознание не самодостаточны как некие в себе существующие сущности, а принадлежат, являются в широком смысле способностями человека, более конкретно — личности. Личность в ее рубинштейновском понимании одновременно оказывается самым богатым и в этом смысле конкретным понятием и одновременно принципом, благодаря которому преодолевается безличный безсубъектный функционализм и его представление о разорванном характере всех психических образований и процессов (первый критический аспект личностного принципа) и раскрывается характер связи сознания и деятельности (второй — позитивный, конструктивный аспект). В личности и личностью эта связь сознания и деятельности осуществляется и замыкается, поэтому способы этой связи многообразны, разнона-правлены — от сознания идет к деятельности прямая связь, поскольку сознание в деятельности проявляется, от деятельности к сознанию — связь обратная, поскольку в деятельности сознание формируется. Но эта связь осуществляется самой личностью, решающей разнообразные задачи в процессе жизнедеятельности. Позднее, раскрыв внутренние закономерности сознания, Рубинштейн, опираясь на сеченовский авторитет, а на самом деле в соответствии с логикой своей концепции, покажет его регуляторную роль.
На первом этапе разработки проблемы личности Рубинштейн раскрывает ее специфическую сущность — в основном — через ее проявление в деятельности, показывая внутреннее через внешнее, доказывая ее объективность через проявление в другом. Вторым этапом создания концепции личности, опирающимся на категорию субъекта (которую Рубинштейн держал «в уме», не имея возможности ее никак объективировать), становится раскрытие ее собственных внутренних закономерностей, преобразующих и преломляющих внешние воздействия. Этот этап связан с концом 40-х —
15
началом 50-х годов, когда в качестве официально приемлемого для марксистской догмы доказательства роли внутреннего Рубинштейн изберет принцип детерминизма («в уме* связанный для него с сущностью субъекта причиняющего).
Связующим звеном этих этапов является содержащееся в «Основах общей психологии», т.е. выработанное уже в начале 40-х годов, на первый взгляд простое (и никем не замеченное, но по существу глубочайшее) определение личности как триединства «хочу», «могу» и «я сам». Личность, согласно Рубинштейну, это то, чего человек хочет (это так называемая направленность как ее мотивационно-потребно-стная система, ценности, установки, идеалы), что он может (это ее способности и дарования), наконец, что есть он сам, т.е. что из его установок, тенденций, поступков, поведения закрепилось в его характере. В этом триединстве непротиворечиво объединены тенденции, движущие силы личности — динамическая ее характеристика и особенности ее устойчивого психического склада — характера и способностей. Перефразируя сегодня это определение, можно сказать, что личность постольку личность, поскольку она как субъект вырабатывает способ связи своих потребностей и способностей на основе своего характера, и более того, поскольку она может удовлетворить собственные потребности своими силами в соответствии со своим характером (что не противоречит общепринятому положению о том, что потребности человека удовлетворяются обществом, другими людьми, в совместной деятельности, труде и т.д.).
Стоит заметить, что в то время как С.Л. Рубинштейн все более глубоко и последовательно раскрывает внутренние механизмы активности-личности, одним образом проявляющиеся в деятельности, другим — в жизненном пути, в отечественной (советского периода) психологии разработка проблемы личности, начавшаяся с высокой дореволюционной «ноты» характерологии Лазурского, постепенно сходит на нет, сконцентрировавшись, как бы «укрывшись» в идеологически безопасной области изучения личности ребенка, детства. В результате концепция личности взрослого (или взрослой личности) оказалась представленной только Рубинштейном (и лишь позднее В.Н. Мясишевым). От него потребовалось огромное мужество для разработки
16
этой проблемы в контексте эпохи, стремившейся к обезличиванию.
Оригинальным и отличающимся от ортодоксальной трактовки сознания как отражения (в духе ленинской теории отражения) явился предложенный Рубинштейном личностный подход к выявлению его сущности. На пересечении множества данных в «Основах общей психологии» характеристик сознания — гносеологической (общепринятой), социально-исторической, антропогенетической, онтогенетической, социально-психологической (соотношение индивидуального и коллективного сознания) Рубинштейн особо выявляет его ценностно-нравственную характеристику, определяя сознание как единство знания и переживания, отражения и отношения, во-первых, и как жизненную работу личности, во-вторых. Последняя заключается в том, что личность соотносит свои намерения, притязания (сравни «хочу» и «могу»), т.е. внутренние детерминанты, с теми, которые определяются внешними требованиями, детерминантами, в том числе, добавим мы, ее собственным общественным бытием и общественным сознанием (сравни «должен»). Рубинштейн не сводит сознание к совокупности смыслов и значений, как это сделал Кассирер (а вслед за ним наш известнейший психолог), а выявляет именно ту внутреннюю работу личности, которая заключается в соотнесении субъективных желаний и возможностей и объективных требований и обязательств (необходимость и долженствование) и приводит к самоопределению личности во все расширяющихся ее отношениях с миром. Эти отношения складываются в более широком, чем сама личность, времени и пространстве — в жизненном пути, в масштабах которого она собственно только и может быть определена. В жизненном пути личности осуществляется и ее деятельность и функционирование в обществе, развитие и самореализация. Соответственно, соотношение личности и деятельности теперь рассматривается в более широком контексте жизненного пути, в котором она свою деятельность «размещает» (находя ей свое место и время) и организует. Таким образом, личность не растворяется в деятельности, а посредством нее решает сложные жизненные задачи и противоречия. Здесь деятельность выступает в качестве поведения и
17
поступков. Это и есть качество личности как субъекта жизни, который определяет свои ценности и способы их реализации в жизни, строит свои отношения (и способы общения в них), находит адекватные своей личности способы самореализации в деятельности.
Таким образом Рубинштейн дифференцировал:
1) психический склад пичности (включив в него индивидуальные особенности психических процессов и состояний, 8 чем состояла суть первоначально сформулированного личностного принципа, направленного против функционализма);
2) личностный склад, включающий мотивацию, характер и способности личности, где уже выявляются движущие силы, жизненный потенциал и ресурс личности;
3) жизненный склад личности, определяемый ее способностью использовать свой ум и нравственные качества для того, чтобы ставить и решать жизненные задачи, ее активность, мировоззрение и жизненный опыт.
Именно поэтому, следуя данной логике и развивая ее, мы выделили в личности особые образования или способности, назвав их жизненными, такие как активность, сознание и способность к организации времени жизни.
Рубинштейн одним из первых выделил интегративность как характеристику сущности личности (что очевидно из приведенной выше триады). В состав жизненного склада личности сам Рубинштейн включил такую интегральную характеристику личности, как ее направленность. По своему методологическому значению и психологическому содержанию понятие направленности в рубинштейновской трактовке может быть сопоставлено с концепциями Фрейда, Левина, Маслоу и Роджерса, хотя в мировой психологии оно практически неизвестно. Если у Маслоу основным является понятие самоактуализации, то для Рубинштейна направленность это самоинтеграция, которая одновременно придает личности движущую силу (которую пытался выявить К. Левин). Последняя и осознанна и бессознательна, поскольку в нее вовлекается сила влечений и мотиваций, чем преодолевается присущий фрейдовской концепции дуализм сознательного и бессознательного. Этот дуализм, по Фрейду, может преодолеть только психоаналитик, тогда как согласно Рубинштейну,
13
она сама овладевает своими динамическими влечениями, придавая им характер личностных, а затем и жизненных чувств, преодолевает ограниченность своих установок, соединяет смысловое и динамическое, чего, по его собственному признанию, так и не смог до конца соединить К. Левин.
Это принципиальная и для отечественной психологии постановка проблемы, поскольку в ней разрешалось неэкс-плицированное противоречие в подходах к определению личности. Все отечественные психологи признали иерархичность личностной структуры (системы). Но одни психологи (например, Б.М, Теплов) принципиально шли в определении личности «снизу» — от ее базальных, индивидных, тем-пераментальных характеристик Другие наоборот. Например, Л.С Выготский в своей теории сознания подчеркнул, что «высшие психические функции» есть результат «овладения» низшими.
Никак нельзя отрицать, что и Рубинштейн связывает качество личности с высшими ценностными, нравственными, этическими характеристиками, ее сознательностью, то есть признает иерархичность личностной организации. Однако, рассматривая его подход к личности в контексте его позднейших философских положений, можно сказать, что он вводит эпицентрический принцип, определяя место человека в бытии как центра его реорганизации; также эпицентрически он трактует и личность. А именно: направленность выражает то, насколько личность сумела придать единство своим влечениям, желаниям, мотивам и употребить свою волю для их реализации в личностно ценных и общественно значимых формах.
Эта теоретическая реабилитация внутренних механизмов психической и личностной активности в 50-х годах привела Рубинштейна к переформулированию принципа детерминизма, традиционно трактуемого как причинно-следственные отношения, а говоря точнее, к выдвижению нового понимания детерминизма, адекватного объяснению самого высокого уровня бытия — бытия человека, природы его психики и сознания. Новая формула детерминизма подчеркивала диалектичность соотношения внешнего и внутреннего, признавая роль последнего в качестве причины, акцентировала все более возрастающую роль внутренних, т.е.
19
специфических закономерностей любой системы по мере их усложнения. Весь глубочайший смысл этой формулы заключался в доказательстве онтологической природы и сущности психики, сознания, личности, изначально признававшихся субъективными и потому не имеющими «права» на объективный статус. Это означало, что изучать их закономерности объективно (т.е. научно) можно не только по их «проявлениям» в «другом», через «другое», но рассматривая их в свою очередь как причину «другого», раскрывая их активность, избирательность и т.д. Взаимодействие психического с внешними условиями, воздействиями, обстоятельствами не менее объективно определяет результат этого взаимодействия, чем сами внешние условия, оно в этом смысле онтологически равноправно внешнему, хотя и имеет иную природу как идеальное, субъективное. В этом — на рубеже 40-х — 50-х годов — отстаивании предмета психологической науки заключалось огромное историческое значение рубинштейновского принципа детерминизма. Позднее, он применил его к своему новому определению личности как совокупности внутренних условий.
Разработка принципа детерминизма как методологического принципа психологии — в свою очередь— стала для Рубинштейна основанием, чтобы уже в самой философии — в ее официальном советском варианте — преодолеть возникший разрыв между знаменитыми «тремя частями» марксизма— учением о познании (гносеология), учением об обществе (исторический материализм) и учением о природе (ленинское учение о материи, через внеположность которой, согласно Ленину, только и можно единственным способом определить сознание)-. Если проблема интеграции разных областей знания на рубеже веков стояла как проблема поисков единства естественнонаучного и гуманитарного знания (для марбургской и баденской школ), то в середине века имплицитно и принципиально не эксплицируемо (как не признаваемая официальной философией) возникла проблема отсутствия единого основания для интеграции основных «частей», «составляющих» марксизма. Как резко выразился Рубинштейн, для него возникла задача преодоления «штучности», «лоскутности» официальной марксистской философии.
20
В решении этой задачи, которую он еще не формулирует, но реально ставит в «Бытии и сознании», Рубинштейн вначале опирается на принцип детерминизма, а позднее — в труде «Человек и мир» — на категорию субъекта, трактуемого не просто как источник активности (согласно Гегелю), но как источник «причинения» всего бытия. Общая задача включает ряд конкретных Вначале Рубинштейн преодолевает парадигму сознания, «поглотившего» своего субъекта, которая парадоксальным образом оказалась единой и в идеалистической философии, и в марксистской. Трактуя сознание как способность субъекта, Рубинштейн внешне «борется» против идеализма, а по существу — против марксистского превращения сознания в самодостаточную абстракцию. Одновременно он преодолевает произошедшее в официальной советской философии отождествление познания, сознания и деятельности, которое свершилось из благого намерения «вывести»- сознание из чего-либо более объективного, чем и представлялась деятельность. Это выведение на первый взгляд правомерно подчеркивало активность познания, объявленного деятельностью, но будучи объяснено через формулу деятельности, одним ходом отрицало специфику сознания, познания и — превращением деятельности в идеальное — зачеркивало ее объективный статус, ее качество практики. Сознание превращалось в инобытие деятельности, а деятельность— в чисто идеальное.
Рубинштейн показывает, что деятельность, также как сознание, это способность деятельного субъекта, ко сознание и деятельность — разные способы, играющие разную роль во взаимодействии человека с миром и потому имеющие качественно различные характеристики. Рубинштейн отмечает, что познание не только отражение мира, но и выражение отношения к нему субъекта — созерцание. Познание не только идеально преобразует мир в целях раскрытия его сущности субъектом, но в созерцании субъект способен отнестись к нему, не только преследуя свои цели, но и «бескорыстно», ценностно отнестись к его первозданной сущности. В деятельности объект преобразуется в целях субъекта, в созерцании сохраняется субъектом (и для субъекта) для раскрытия его ценности. Так Рубинштейн преодолевает гносео21
логизацию философского знания, которая все дальше уводила марксистскую философию от проблемы единства мира и единства, общности способов его познания естественными, общественными науками и теорией познания.
Свой жизненный путь Рубинштейн завершает написанием книги «Человек и мир», в которой ставит и рассматривает все вышеуказанные проблемы в рамках единой онтологической концепции человека в мире, т. е. в новейшем варианте философской антропологии.
Принцип монизма, нашедший свою первую реализацию в «Бытии и сознании», в данном труде проявлялся не только в выявлении разных качеств человека, выступающих в разных системах связей и отношений, но в объяснении их специфической системы. С появлением человека (и эта мысль была намечена уже в рукописях 20-х годов) появляется не только высший уровень организации бытия, но центр его реорганизации и перестройки. Связь разных отношений человека к миру, его способностей (познания, деятельности, отношения к другому человеку) не уровневая, а эпицентрическая, осуществляется она субъектом и через субъекта. Одно отношение может включаться в состав другого.
Мир — это новое качество бытия, относительное к человеку, преобразовавшему бытие и интегрировавшему его. Оно преобразовано деятельностью человека, опирающегося на возможности своего познания, что осуществлено в тех пределах, которые определены тем или иным типом общественных отношений. В интеграции своих способностей для создания нового качества бытия — Мира человека — проявляется его качество как субъекта. «Мир, — пишет С.Л. Рубинштейн, — это совокупность вещей и людей, в которую включается то, что относится к человеку и к чему он относится в силу своей сущности, что может быть для него значимо, на что он направлен». Мир — это бытие, преобразованное по логике субъекта. Но способ взаимодействия субъекта с миром, в свою очередь, определяется не только раз и навсегда осуществленным его преобразованием, а общественными отношениями людей, которые носят не только производственный, согласно Марксу, характер, но имеют и подлинное человеческое содержание. И цель человека в мире — в числе других — чтобы при всей не22
I
избежной противоречивости этих отношений сохранить свою человечность и утвердить человеческую сущность в другом человеке.
С.Л. Рубинштейну принадлежит заслуга такой методологической трактовки категории субъекта, которая позволила сначала его ученикам и продолжателям, а затем отечественной психологии в целом превратить ее в многогранное основание психологической теории второй половины XX столетия. Субъектная парадигма стала ориентиром разработки субъекно-деятельностного подхода в общей и социальной психологии, все разрастающегося направления исследований личности как субъекта жизненного пути, коллективного субъекта, субъекта совместной деятельности в социальной и экономической психологии. Категория субъекта объединяет несколько различных значений, которые раскрываются на разных уровнях абстрактности -конкретности ее определения.
С.Л. Рубинштейн определял субъект как способ реализации человекам своей человеческой сущности в мире. Это определение предполагало качество субъекта как детерминанты осуществляемых им изменений в мире (активность), его способность к самостоятельности, самодетерминации (саморегуляции, самоорганизации) и самосовершенствованию. Мы охарактеризовали это определение как философско-пси-хологическое, методологическое, поскольку оно относится к высшему категориальному уровню. Более конкретные дифференциальные понятия субъектов предполагают необходимость разработки и уточнения критериев, на основе которых различаются су&ьект деятельности, субъект общения, субъект познания, субъект жизненного пути, коллективный субъект и т.д. и направление их исследования. ?
Далее, определение личности в качестве того или иного субъекта — деятельности или жизненного пути, в свою очередь, требует рассмотрения совокупности понятий «человек», «личность», «субъект», «индивидуальность». Комментируя этот тезис, можно сказать, что до сих пор существует разнообразие мнений в трактовке их соотношения. Так, Л И. Ан-цыферова склонна считать понятие личности более высоким по своему рангу (уровню), используя его для обозначения личности в высшем смысле слова, т.е. фактически связывая его с высшим уровнем ее развития. Такого же понимания
23
придерживался В.В. Давыдов. Подобная точка зрения высказывается и финским психологом Л. Векрутом, который использует понятие субъекта для обозначения каждый раз различных стадий активности в развитии личности ребенка. Между тем, и С.Л. Рубинштейн, и Б.Г.Ананьев обозначали высший уровень развития личности понятием «индивидуальность», а С.Л. Рубинштейн использовал для этого и понятие субъекта.
Одновременно возникает вопрос, можно ли считать субъектом уже личность ребенка или это понятие относится только ко взрослой, зрелой личности? Возникает и другой вопрос: если понятием личности обозначить только высший уровень ее развития, то как понятийно обозначать личность ребенка, девиантную личность и т.д.?
Из сказанного очевидно, во-первых, что эти понятия не могут употребляться как дифференциальные, взаимоисключающие, но их сопряженное словоупотребление (например, личность как субъект) тем более требует раскрытия того нового качества, в котором выступает личность, становясь субъектом.
- Во-вторых, если понятиями «субъект жизненного пути», «субъект деятельности» обозначать теоретически выделенные различия направлений исследования, то это еще не значит, что жизненный путь каждого человека осуществляется им как субъектом. Здесь качество субъекта связывается с теоретически определенным способом организации жизненного пути, а разные личности в разной мере становятся его субъектами. Говоря точнее, в первом случае имеет место — в отличие от безсубъектного — субъектный подход к самому рассмотрению жизненного пути, предполагающий определенные принципы исследования, но само исследование обнаруживает, что реально не каждая личность является таким субъектом. Теоретическая модель, одновременно дающая идеал развития, отличается от психологической реальности (также как, например, определение интегральной сущности личности не предполагает, что все типы личностей обладают целостностью, интегральностью своего психического склада).
Эти методологические суждения позволяют нам следующим образом определить разные аспекты категории субъекта.
24
предполагаем, в соответствии с положением С.Л. Рубинштейна, что именно категория субъекта обозначает высший уровень развития личности (а не наоборот), исходя из чего накладывается ограничение на возможность определения ребенка как субъекта. Однако сказанное не противоречит тому, что Рубинштейн и Ананьев связывали этот уровень с понятием индивидуальности Личность становится индивидуальностью, достигая максимального уровня своей особенности, а субъектом она становится, достигая оптимального уровня развития своей человечности, этичности (по Рубинштейну). Но, поскольку ее развитие осуществляется не «в себе» или «для себя», а в жизненном пути, общении, деятельности, то качество ее как субъекта проявляется в оптимальном способе организации этого жизненного пути, общения, деятельности. Организация жизни — это способность так связать и осуществить деятельность, поступки, ситуации, чтобы они подчинялись единому замыслу, способность сконцентрироваться на главном направлении, придать им желательный ход. Субъект осуществляет организацию жизни как целостного процесса, учитывая ее изменчивость и сопротивляемость. Способность личности регулировать жизнь, организуя ее как целое, подчиненное ее ценностям, и позволяет ей стать относительно независимой, свободной по отношению к внешним требованиям, давлению обстоятельств. Жизненный путь личности детерминирован самой личностью, с одной стороны, и объективными, преднаходимыми ей условиями, требованиями, событиями, обстоятельствами, эпохой, к которой она принадлежит, с другой стороны. Эти детерминанты никогда не совпадают друг с другом. Поэтому качества личности-как субъекта жизненного пути проявляются в способе разрешения противоречий, возникающих в ее жизненном пути при осуществлении его организации.
В свое время мы попытались дать некоторую классификацию противоречий, в которые вовлекается личность и которые создаются ее активностью. Сама эта классификация показала, что ряд противоречий личностью не может быть разрешен (это противоречия другого масштаба, которые обнажал с беспримерным мужеством АД- Сахаров). Но само участие в их разрешении, взятие на себя ответственности за
25
них возводит личность в ранг субъекта. Именно поэтому понятие субъекта, употребляемое для обозначения высшего уровня развития личности, континуально — оно не обозначает максимальной точки, порога, предела развития.
Таким образом, интегрируются все три аспекта категории субъекта: организация жизни и деятельности, способ разрешения противоречий и совершенствование. Через разрешение противоречий субъект достигает оптимального соединения субъективных и объективных условии жизни, деятельности, отношения. Субъект потому субъект, что через разрешение противоречий он постоянно стремится к совершенству, и в этом состоит его человеческая специфика и постоянно возобновляющаяся жизненная задача.
Личность в качестве субъекта осуществляет свою жизнь не парциально, ситуативно — она создает другое время и пространство, которое и обозначается категорией субъекта. Личность как субъект достигает реализации человеческой сущности в своей жизни. Способ жизни субъекта отвечает одновременно обобщенным, абстрактным человеческим принципам (прежде всего этическим) и одновременно — конкретным, реальным. Личности как субъекту присущи иные способности, релевантные масштабам жизненного пути, прежде всего способность строить и реализовывать жизненную стратегию. Стратегия жизни — это ее интегральная характеристика. Личность связывает все отдельные жизненные процессы, требования в единое целое со своими возможностями, особенностями, способностями и, разрешая неизбежные противоречия между ними, определяет цену и средства самореализации. Таким образом, применительно к личности как субъекту жизни можно говорить о ее стратегическом способе жизни и действия.
Рубинштейновская субъектная парадигма не только позволила реализовать и конкретизировать понятие субъекта, но и открыла перспективу для установления взаимосвязи различных номинаций человека (субъект, личность, индивидуальность). Тем самым создано новое научное&heip;