Интеллектуальные развлечения. Интересные иллюзии, логические игры и загадки.

СЕСИЛЬ РОТ

ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ
С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ПО ШЕСТИДНЕВНУЮ ВОЙНУ

Перевод с английского

1978

Памяти моего отца

Джозефа Рота

(1866 -1924)

Благодарю Бога за то, что мне довелось быть свидетелем великих событий,
которые я по мере сил изложил на новых страницах, добавленных к книге.
С.Р.

Иерусалим
июнь 1967 г.

СОДЕРЖАНИЕ
КНИГА I Израиль (ок. 1600 - 586 гг. до н. э.)
1. Рождение еврейского народа
2. Становление монархии
3. Самарийское царство
4. Иудейское царство
5. Пророки Израиля
КНИГА II Евреи (ок. 586 г. до н. э. - 425 г. н. э.)
6. Возвращение из изгнания
7. Борьба против эллинизма
8. Хасмонейское царство
9. Под властью Рима
10. Правление Сангедрина
11. Месопотамский центр
12. Создание Талмуда
КНИГА III Диаспора (425 - 1492 гг.)
13. Диаспора в Европе
14. Победа христианства
15. Под властью ислама
16. Северные центры
17. Новое учение
18. Под тенью креста
19. Социальная революция
20. Изгнания и преследования
21. Вершина трагедии
КНИГА IV Рассвет (1492 - 1815 гг.)
22. Ренессанс и реформация
23. Прибежище в Леванте
24. Польша (до 1648 г.) 26. Жизнь в гетто
26. Заря свободы
27. Падение гетто
КНИГА V Новая эра (1815 -1935 гг.)
28. Революции и эмансипация
29. Антисемитизм и новая диаспора
30. Новый мир
КНИГА VI Катастрофа и возрождение (1935 -1967 гг.)
31. Катастрофа
32. Государство Израиль
33. Шестидневная война

КНИГА I ИЗРАИЛЬ (около 1600-588 гг. до н. э.)

I. РОЖДЕНИЕ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА

I. В XVI веке до христианской эры земля, которую мы теперь зовем
Палестиной-плодородная полоса между Средиземным морем и Аравийской
пустыней, - была населена племенами различных рас. Здесь еще были остатки
примитивных "неолитических" пещерных жителей, чей гигантский рост позднее
вошел в пословицу. Они были вытеснены семитским народом, известным под
именем амореев, который незадолго до того вышел из Аравийских степей и,
оставив кочевую жизнь, осел на землю. В низменных районах на севере,
главным образом вдоль берега моря за горой Кармел, жил торговый народ
хананеи, от имени которого страна получила название (Земля Ханаана, как ее
обычно называли). Могущественная Египетская империя периодически с
переменным успехом пыталась распространить свое влияние к северу;
египетские гарнизоны и укрепленные посты были разбросаны по всей стране.
Загадочные хетты появлялись здесь не только как завоеватели, но и в
качестве колонистов. Ассирийские правители в войнах с Египтом, или в
попытках покорить местных вождей, неоднократно пересекали страну. В свою
очередь, из заселенных долин Месопотамии пришли арамейские переселенцы,
чтобы поселиться на этой плодородной земле. Их звали иврим, или евреи,
либо из-за их легендарного происхождения от некоего Эвера, либо потому,
что они пришли из-за реки (эвер ха-нахар) - Евфрата.
Среди этих арамейских переселенцев, выделяется некий Аврам или Авраам,
уроженец Ура Халдейского. Как показали недавние раскопки, его родной город
уже в то время был местом древней и высокой культуры. С другой стороны,
религиозная жизнь города, основанная на системе политеизма,
сосредоточивалась вокруг роскошных храмов, в которых иерархия жрецов
выполняла торжественные церемонии. Полагают, что Авраам оставил свою
страну с искоркой чего-то более возвышенного в душе и в надежде достичь
большего духовного совершенства. В этом смысле его справедливо считают
прародителем еврейского народа; интересно, что обращенных в иудаизм по сей
день называют "детьми отца нашего Авраама".
Перед нами предстает образ полного достоинства шейха, кочующего по
Палестине с севера на юг с женой и наложницами, со стадами и шатрами.
Голод заставил его одно время искать спасения в Египте. Но земля Ханаана
уже овладела его помыслами, и он вернулся сразу же, как только сумел.
Однако он считал, что принадлежит к более высокой цивилизации по сравнению
с остальными жителями страны. Поэтому за женой для своего сына Исаака он
послал к своим соплеменникам в Месопотамию.
Исаак был следующим предводителем рода. Он выглядит не так отчетливо и не
столь величественно, как Авраам. Лишь в следующем поколении семья
превратилась в племя. В конце жизни Исаака между его сыновьями Исавом и
Иаковом произошел крупный конфликт.
У Иакова, или Израиля, было двенадцать сыновей; к его старости потомство
его насчитывало около семидесяти душ. Жизнь его была полна приключений и
невзгод. В молодости, изгнанный из дому враждой брата, он ушел к родичам
матери в Месопотамию. Много лет спустя он вернулся в Палестину с большой
семьей и стал вести жизнь кочевого шейха, так же как его отец и дед. Опять
голод погнал его семью (члены которой в дальнейшем именовались
израильтянами) в Египет. Один из членов семьи, Иосиф, еще до того оказался
в Египте. Это был период "пастушеских" гиксосских царей семитского
происхождения. Возможно, именно поэтому Иосиф сумел достичь высокого
положения при дворе. В результате, его отец и братья были хорошо приняты,
и им было разрешено поселиться в провинции Гошен.
Вскоре монархия гиксосов пала (ок. 1600 до н. э.) и это, должно быть,
неблагоприятно отразилось на израильтянах. При следующих фараонах
положение израильтян все более ухудшалось, пока, в конце концов, они не
были низведены до положения рабов. Вместе с тем, их индивидуальность
сохранилась не только благодаря общему происхождению, но и благодаря тому,
что в них были живы духовные идеалы их предков. Их вера находилась в
резком контрасте с фантастическим многобожием их господ. Глубокое значение
имело то, что их восстание и освобождение из рабства осуществилось под
руководством вождя, который стая одновременно и политическим, и
религиозным реформатором.
2. Некий израильтянин по имени Моисей, выросший при царском дворе, стал во
главе движения за возрождение и освобождение своего народа. После многих
превратностей, которые еврейская традиция передает с обилием деталей, он
сумел вывести своих соплеменников из Египта и повел их к земле, где
когда-то жили их отцы. (Некоторые авторитеты датируют Исход 1445 годом до
н. э., но большинство ученых принимают дату около 1227 г. до н. э.). В
Библии мы читаем о гибели, постигшей египетское войско, когда оно
преследовало евреев и было застигнуто приливом в Красном море. Праздник
Пасхи, который учредили беглецы в честь своего освобождения, соблюдается
их потомками до сего дня. Вместе с израильтянами из Египта вышли также и
другие племена, большей частью, очевидно, гиксосы. Они были поглощены
двенадцатью семьями (коленами) или племенами, на которые к этому времени
разделились потомки двенадцати сыновей Иакова.
Сразу же прийти в Палестину, где была еще сильна власть египтян, было
нельзя. Продолжительный период (традиционно определяемый в 40 лет)
израильтяне оставались в Синайской пустыне, между Египтом и Палестиной.
Это был период суровых испытаний. Моисей, эта удивительная личность,
сплотил разобщенные племена в единый народ. Он внедрил в народ идею
чистого монотеизма. Он заложил фундамент развитой этической системы. Он
дал свод законов, ставших основой еврейской жизни и права вплоть до наших
дней и в значительной степени повлиявших на гуманные идеалы нового времени.
Говорят, что нет ни одного вещественного доказательства того, что Моисей
существовал как историческая личность. Возможно, так это и есть, если мы
будем больше полагаться на черепки, чем на память народа или на записи
незапамятной древности. Но влияние, которое оказал великий законоучитель
на умы евреев, прослеживается до самого раннего периода. Это влияние
настолько глубоко, что оно обязательно должно было исходить от личности,
произведшей неизгладимое впечатление на своих современников. Если бы даже
мы ничего не знали о Моисее, пришлось бы предположить существование в
прошлом такого человека, чтобы объяснить историю еврейского народа с его
литературой, законами, этикой и религиозным учением.
3. Древнейшая история еврейского народа, как она рассказана выше, следует
в общих чертах традиционному изложению, которое сохранилось в исторических
книгах Священного Писания, ставшего частью еврейской души. Посмотрим, как
выглядят те же события с точки зрения современной библейской критики;
конечно, не той критики радикалов, которые подвергают сомнению
достоверность традиционного повествования во всех деталях. Станем на точку
зрения более умеренной школы, принимающей, по крайней мере, канву событий.
В соответствии с ее взглядами, у так называемых израильтян не было
общности происхождения, не было у них и общей истории вплоть до их
поселения в Палестине. Они возникли из различных родов, объединенных лишь
языком и, возможно, отдаленным происхождением от арамейского племени.
Каждый из них имел свою историю, свой фольклор. Лишь на сравнительно
позднем этапе различные традиции слились в единый, знакомый нам сегодня
рассказ.
Если Авраам существовал (а многие сомневаются даже в этом), он был
безусловно выдающимся человеком, которому многие палестинские святыни по
традиции обязаны своим основанием. Он ни в коем смысле не был предком
всего еврейского народа. Исаак и Иаков рассматриваются как
полусимволические фигуры, представлявшие, по-видимому, племенной культ.
Иаков, который, очевидно, сохранил имя какого-то древнего палестинского
божества, был персонифицирован как общий прародитель двенадцати колен,
имена которых восходят большей частью к тотемам. Не все они были в Египте,
возможно, только колено Иосифа - Менаше и Эфраим. Если сам Иосиф II был
исторической фигурой, то он мог быть лишь выдающимся вождем племени, не
больше.
Сам Моисей был еврей, израильтянин, подвергшийся некоторому египетскому
влиянию. По всей вероятности, он принадлежал скорее к колену Эфраима, чем
Леви, к которому по традиции его относят. Во время изгнания или скитаний
по Синайской пустыне он познакомился с культом божества ЙХВХ (Ягве),
известного прежде лишь племени Кейнитов. Моисей сумел заставить еврейские
племена принять этот культ для поклонения. Только теперь израильтяне (или
часть их) оказались объединены узами общей веры.
Хотя новый культ был культом исключительным, не допускавшим поклонения
другим богам, и хотя Моисей требовал более чистого и строгого, чем обычно,
соблюдения религиозных законов, Ягве был, в сущности, божеством того же
типа, что и прочие, которых представляли в виде быка, змеи или священного
камня. Лишь много позже, во времена монархии, этот культ был реформирован,
очищен и превратился в монотеизм в собственном смысле слова.
Кочевые племена вошли в Палестину несколькими волнами. Наиболее важным
было колено Иосифа, пришедшее с юга. Некоторые племена, однако, не были в
египетском рабстве и не участвовали в Исходе. По крайней мере, так
обстояло дело с коленом Иуды, которое скорее представляло собой оседлый
род хананеев, чем кочевников-арамеев. Колено Иуды слилось с израильским
народом и приняло его черты весьма поздно. Только спустя долгий период
войн и мирного труда, который последовал за приходом евреев в Палестину,
эти группы, различавшиеся происхождением и традициями, приобрели некоторое
чувство единства и развили общую веру.
При таком взгляде на ранний период истории народа Израиля монотеистический
принцип, являющийся основой еврейской истории, представляется как
результат медленной и постепенной эволюции, а не как чудо, возникшее
неожиданно. Эта теория воздает должное национальному гению не меньше, чем
традиционный рассказ, хотя она и лишает последний значительной доли
обаяния.
Это есть повествование не о явлении божества человеку, но о том, как
постепенно человечество открывало для себя Бога.
4. Еще до смерти Моисея племена, находившиеся под его руководством, начали
селиться на узкой плодородной полоске земли к востоку от Иордана, между
рекой и пустыней. Великий вождь, "лично знавший Бога", умер, не успев
больше ничего совершить. Проникновение в Палестину началось под
руководством некоего Иошуа (Иисус Навин) из могучего колена Эфраима. В
отличие от Моисея он был скорее военачальником, чем духовным вождем. Евреи
перешли Иордан возле устья реки Ябок, примерно в двадцати пяти милях к
северу от Мертвого моря. Первым подвергся нападению Иерихон, укрепленный
город, сохранявший верность египетским властителям. В исторической битве
при Бет-Хороне конфедерация местных царьков потерпела поражение.
Израильтяне овладели горным районом в центре Палестины. Отсюда они
медленно продвигались на север, пока их продвижение не было остановлено
цепью укрепленных поселений, защищавших Изреэльскую (Ездрелонскую) долину.
Так началось заселение израильтянами той земли, с которой они были так или
иначе связаны во всей последующей истории.
Завоевание было длительным и нелегким. В течение многих поколений
завоеватели не могли достичь побережья моря. Некоторые крупные города
сохраняли верность фараонам, в них стояли египетские гарнизоны. Многие
горные селения продолжали находиться в руках прежнего населения даже после
того, как были захвачены окружавшие их низины.
Часто, в свою очередь, сами завоеватели оказывались в опасности. Разные
группы их были изолированы одна от другой длинными полосами вражеской
территории: Иуда, Шимон и Реувен на крайнем юге, Нафтали и Зевулун на
севере, отрезанные от центра полосой укреплений, протянувшихся от
Бет-Шеана до Ме-гиддо; могучие колена Менаше и Эфраима в центральном
горном районе страны и частично на восточном берегу Иордана. Существовала
сильная рознь между племенами, облегчавшая вторжение иноземцев. Древние
записи сохранили имена по меньшей мере шести и". ?земных правителей, под
властью которых находился весь еврейский народ или часть его в
десятилетие, последовавшее за смертью Иошуа. Лишь в очень редких случаях,
как, например, когда против евреев выступила коалиция северных княжеств
под руководством хананейского правителя города Хацора, евреи забывали свои
внутренние распри и совместно боролись с врагом. Но, несмотря на все
помехи, завоевание постепенно продолжалось.
К XII веку до н.э. население Палестины в ее исторических границах стало
уже довольно однородным. Сохранялись еще многочисленные остатки язычества,
но древние монотеистические идеалы Израиля заняли главенствующее
положение. Вывшие пастухи оставили свою кочевую, жизнь и превратились в
земледельцев. По всей стране на каждом пригодном для обработки клочке
земли стояли небольшие города и села. Строй был примитивный. Некоторое
смутное национальное чувство выражалось в общем религиозном культе,
который в свою очередь укреплял это чувство. В случае опасности племена
приходили друг другу на помощь. Даже роды, жившие за Иорданом, несмотря на
их изолированное положение и специфические интересы, рассматривались как
часть единого народа.
Сама по себе племенная организация была очень слабой. Каждый город или
деревня представляли собой независимую единицу, которой правили
старейшины. Временами какая-нибудь выдающаяся личность приобретала более
широкое признание, обычно благодаря военным заслугам. Тогда такой человек
мог "судить" народ (или часть его) в течение некоторого времени. Нам
известны несколько таких судей из темного периода, последовавшего за
смертью Иошуа: Дебора, сумевшая создать временную коалицию почти всех
племен против хананейской угрозы на севере, которую возглавили царь города
Хацора.и его военачальник (или союзник) Сисера; Эхуд, который убил
занимавшегося разбоем царя Моава и тем обеспечил на некоторое время мир;
Гидеон, с помощью военной хитрости разбивший малыми силами мидианитян;
Ифтах (Иеффай), знаменитый разбойник из Гилеада, который помог разбить
аммонитян. Известен также ряд других, более туманных фигур.
Как правило, не хананеи выступали врагами Израиля (за исключением
упомянутого случая с Деборой). Обычно это были пришельцы из-за Иордана,
желавшие повторить тот путь, который проделал Израиль. Борьба с врагом
помогала сплотить все население воедино. Египет, утративший свое влияние,
все еще сохранял номинальную власть над страной. В те редкие годы, когда
израильтяне были достаточно сильны, чтобы отстоять себя и прекратить
распри, земля, как говорит Библия, "отдыхала".
Периодически между племенами вспыхивали междоусобицы. Так, однажды чуть не
было уничтожено все племя Вениамина из-за нарушения закона на его
территории. Один раз была сделана попытка установить монархию со столицей
в Шхеме (Авимелех, сьн упоминавшегося выше Гидеона). Но духовным центром
страны был Шило, где помещалась национальная святыня - "Скиния Завета",
сделанная, согласно традиции, во время сорокалетних странствий по пустьме.
Ей поклонялся весь народ. Так, при обстоятельствах, которые большей частью
сейчас для нас покрыты мраком неизвестности, еврейский народ провел три
едва ли не самых важных века своего существования.

Примечание к главе I
Касаясь библейского периода, автор следовал в общих чертах традиционному
повествованию, опустив сверхъестественный элемент и излагая события
последовательно и современным языком. Это отнюдь не связано ни с
обскурантизмом автора, ни с его невежеством в области библейской критики,
с которой он как раз постарался познакомиться поближе. Однако, вопреки
распространенному мнению, критический подход никоим образом не является
неуязвимым. Более того, его выводы постоянно меняются, от поколения к
поколению, чуть ли не из года в год. До сих пор критицизм не смог
противопоставить традиционному рассказу свой, который получил бы всеобщее
признание. Большинство книг по истории превращаются, по сути, в обсуждение
источников. С другой стороны, установилось резко отрицательное отношение к
радикальной школе прошлого века.
По какой-то иронии судьбы популяризация этих концепций обычно отстает от
прогресса науки, так что зачастую неспециалист знакомится с "новыми"
взглядами тогда, когда в научных кругах от них уже отказались.
Таким образом, невозможно дать очерк происхождения еврейского народа,
который, во-первых, получил бы всеобщее одобрение хотя бы со стороны
сегодняшней библейской критики, а во-вторых, смог бы сохранить свое
значение в течение 10-20 лет. С другой стороны, похоже, что традиционный
рассказ никогда полностью не утратит своего значения.
Есть еще одно соображение, возможно, более основательное. Имеется как
объективная, так и субъективная историчность. Личность, образ которой
народ хранит в своем сердце многие столетия, приобретает значение вне
зависимости от того, существовала она на самом деле или нет. В событиях,
которые легенда связывает с именем такой личности, кристаллизуется в
определенной степени национальный идеал поведения. Уже сама вера в то, что
такие события имели место, может оказать глубокое влияние на дальнейший
ход истории. Таким образом, жизнеописание праотцев и последующие эпизоды,
независимо от того, подлинны они или выдуманы, составляют существенную
часть предыстории и самосознания еврейского народа, и потому немыслимо
пренебрегать ими.

II. СТАНОВЛЕНИЕ МОНАРХИИ
I. В начале XII века до н. э. какой-то местный переворот (возможно - жажда
наживы) вызвал крупную миграцию населения с Крита и с побережья Малой Азии
на юг. Переселившиеся филистимляне или "морские народы" оказались на
богатой прибрежной равнине к северу от Синая. Здесь они обосновались без
особого труда. В руках конфедерации пяти их городов-государств, каждым из
которых правил собственный тиран-"серен", оказался главный путь из Азии в
Африку. Филистимляне произвели такое большое впечатление на античный мир,
что всю страну стали называть по их имени Палестиной.
Едва обосновавшись на побережье, неутомимые захватчики двинулись в глубь
страны. Израильтяне оказались под постоянной угрозой набегов. Первым
почувствовало удар пограничное племя Дана. Какое-то время помогал
сдерживать натиск некий Самсон, человек огромной силы и очень находчивый,
который стал героем многих еврейских сказаний. В конце концов, он был
пойман и ослеплен, правда, как повествует рассказ, при своей гибели он
уничтожил больше врагов, чем при жизни. Атаки филистимлян участились.
Наконец, племя Дана, в котором оставалось не более 600 воинов, вынуждено
было покинуть свою территорию и искать прибежища на крайнем севере страны,
где оно, в свою очередь, вытеснило прежных поселенцев. С тех пор выражение
"от Дана до Беер-Шевы" стало означать всю израильскую территорию.
К этому времени набеги филистимлян приняли характер систематического
завоевания территории. Перед лицом общей опасности еврейские племена были
вынуждены отбросить внутренние разногласия и выступать единым фронтом.
Несмотря на это, в битве близ Афека израильтяне были разбиты и к тому же
потеряли переносную священную Скинию, которая обычно находилась в храме в
Шило и которую они брали с собой на войну. На долгие годы Израиль подпал
под власть филистимлян.
2. Поражение при Афеке имело одно важное последствие для внутренней жизни
народа. Оба жреца, сопровождавшие Скинию на поле битвы, были убиты; их
отец Эли умер, услышав это страшное известие. Гибель жрецов и утрата
святыни ослабили власть продажного жречества, восходившего, по легенде, к
брату Моисея Аарону, которое в течение последних поколений служило главной
объединяющей силой народа. Некий Самуил, выросший при святыне в Шило, но
не принадлежавший к жреческой династии, благодаря своей доблести
военачальника завоевал то почтение, с которым прежде относились к жрецам.
Его дом в Раме, в горах Эфраима, стал в каком-то смысле национальным
центром.
Новый вождь понимал: чтобы противостоять врагам, угрожавшим независимости
страны, нужна сильная единая власть. Только царь, которому будет
подчиняться весь народ, сможет отразить филистимскую угрозу.
В это время аммонитяне в очередной раз напали на заиорданские племена
израильтян, и те обратились к своим сородичам за помощью. Весь народ был
настолько подавлен поражениями, что призыв не нашел отклика. Однако
храбрый крестьянин из племени Вениамина по имени Саул сам возглавил
борьбу. Неожиданный набег через Иордан заставил врага отступить. Эффект
оказался поразительный. Казалось, сама судьба предназначила Саула стать
национальным вождем. С одобрения Самуила народ провозгласил Саула царем.
Вскоре началась война за освобождение от вражеского ига. Это была
партизанская борьба. Саул и его соратники, знавшие каждый клочок земли,
неожиданно нападали на вражеские отряды. Успех был переменный. Временами
силы израильтян сокращались до нескольких сот человек. Но эффектная победа
в Михмасе привела к изгнанию врага из центра и частично с юга страны,
включая территорию племен Иуды и Вениамина. В качестве возмездия или
наказания были совершены набеги на соседние племена моавитян, аммонитян и
арамеев на востоке и юго-востоке и амалекитян на юге. Под влиянием побед,
последовавших за периодом чужеземного гнета, у израильтян постепенно
развилось чувство единства. Наконец, страна была почти целиком очищена от
филистимлян. Однако внешняя опасность оставалась одним из важнейших
факторов в жизни следующего поколения.
С течением времени стало очевидно, что народный выбор оказался неудачным.
Саул был одаренным и бесстрашным военачальником, но не больше. Он был
способен на неожиданные вспышки жестокости, для которых даже. интересы
государства не могли служить смягчающим обстоятельством. Если центральные
и северные племена, будучи довольно далеко от двора Саула, поддерживали
или по крайней мере терпели его власть, то для сильного племени Иуды
возвышение над ним колена Вениамина было невыносимым.
Давид, сын земледельца из Иуды, пользовался уважением среди воинов Саула.
Он прославился еще юношей, победив в поединке филистимского богатыря. С
тех пор он стал всеобщим любимцем. Давид женился на дочери царя, он был
лучшим другом сына Саула Ионатана. Его дерзкие набеги на врага воспевались
в народных сказаниях. Все это вызывало ярость Саула. Поняв, что его жизнь
в опасности, Давид бежал в родные горы Иудеи. В течение нескольких лет он
жил там во главе группы преданных ему друзей. Саул несколько раз пытался
захватить его и безжалостно преследовал его сторонников. В конце концов,
мятежному вожаку пришлось искать убежища у филистимлян, в войнах с
которыми он когда-то прославился. Он жил в Циклаге под покровительством
царя города Гата, когда Саул вместе с Ионатаном и двумя другими сыновьями
пал в бою на горе Гильбоа, безуспешно пытаясь отразить новое вторжение
филистимлян в центр страны.
3. Место погибшего царя занял (благодаря преданности его сородича Авнера)
один из оставшихся в живых сыновей по имени Ишбаал. В результате поражения
большая часть страны опять оказалась под игом филистимлян. Царский двор
перебрался в Маханаим на восточном берегу Иордана, где еще была свежа
память о прежних подвигах Саула.
Хотя Давид и оплакал смерть Саула в одной из самых трогательных поэм во
всей мировой литературе, он, не теряя времени, воспользовался удобным
моментом. Вместе со своими старыми воинами он вступил в страну и захватил
Хеврон, вполне вероятно, с помощью филистимлян, которым было наруку, что
израильтяне слабели во взаимных схватках. Племя Иуды смотрело на Давида,
как на своего вождя, и не понадобилось много усилий, чтобы его
провозгласили царем (1013 г. до н. э.).
Честолюбие Давида не могло довольствоваться той маленькой территорией на
крайнем юге страны, которая признала его власть. Он с жадностью смотрел на
север, находившийся в слабых руках Ишбаала. Естественно, последовали
столкновения, кончившиеся убийством Ишбаала. Медленно и нехотя северные
племена все же признали власть Давида, который таким образом стал
правителем всего Израиля (1006 г. до н. э.).
Важным политическим событием в царствование Давида было уничтожение
филистимского могущества. Новое вторжение угрожало поглотить всю страну, и
Давиду пришлось покинуть свою столицу. Однако, в отличие от Саула, он не
полагался целиком на силу своего оружия. Он привлек на помощь союзников, а
также использовал наемных воинов в боях с опытными войсками филистимлян.
После двух побед в долине Рефаим страна была очищена от вторгшегося врага,
и бои продолжались на вражеской территории. Захват города Гата, одного из
пяти городов, державших Израиль в страхе в течение последнего столетия,
положил войне конец. Филистимская угроза канула в прошлое.
За этим триумфом последовал ряд дальних походов. Давид воспользовался
временной слабостью Египта на юге и Ассирии на севере и создал сильное
царство. Его воины сметали перед собой все преграды. Давид укрепил границы
страны в войнах с соседними государствами. Оскорбительное обращение с
посольством, направленным к аммонитянам, явилось предлогом для карательной
экспедиции, принесшей решающую победу. Когда коалиция мелких арамейских
княжеств попыталась спасти Раббу, осажденную столицу аммонитян, она была
разбита наголову. В Дамаске разместился еврейский гарнизон. Моав и Амалек
были покорены (последний - навсегда), область Эдома присоединена к
Израилю. Выли завоеваны последние островки неизраильского населения
евусеев, отделявшие до сих пор Иуду от северных племен. С сильными
соседями-городами Хамат и Тир-был заключен союз. Власть Давида
распространилась от границы с Египтом и Акабского залива на юге до берегов
Евфрата на севере.
Система управления внутри страны коренным образом изменилась. Военный
лагерь, служивший Саулу вместо дворца, превратился в царский двор со всеми
его достоинствами и недостатками. Длинный список государственных
чиновников свидетельствует о совершенствовании аппарата нового режима.
Система военной службы опиралась на ядро из иностранных наемников.
Перестроилась и усовершенствовалась гражданская власть. Даже жречество
подверглось серьезной реорганизации. Свободный союз племен превратился в
централизованное государство.
Однако созданное Давидом царство было, по сути, тем, что мы сейчас назвали
бы конституционной монархией. Демократическое чувство кочевых арамейских
племен, от которых пошли евреи, было еще сильно. Безбоязненно
высказываемое общественное мнение ограничивало права монарха. Неписаное
"соглашение" между царем и народом строго соблюдалось под покровительством
божества, не терпящего несправедливости и угнетения. Мы не найдем и следа
полного абсолютизма, который обычно ассоциируется с восточными
правителями. Царь мог пожелать жены своего подданного, но он не смел
забрать ее от мужа. Приходилось под каким-то предлогом устранять
последнего, что само по себе свидетельствует о признании царем
ограниченности его власти. Когда представитель народа обвинил царя в
нарушении закона, Тот ничем не выразил своего недовольства. Из этого и
подобных ему эпизодов видно, что царь признавал ограниченность своих прав.
Аналогичное положение мы находим и при его преемниках.
Такая концепция монархии, базирующаяся, в конечном счете, на соглашении
между правителей и подданными (причем права монарха ограничены
общественным мнением и законами морали), имела чрезвычайно важное значение
в развитии человеческих идеалов. Возрожденная в ХУП-ХУГО веках н.э., эта
концепция привела к росту конституционной идеи в современной Европе и
Америке и тем самым сыграла исключительно важную роль в формировании судеб
человечества.
У новорожденной нации еще не было центра. Среди городов, захваченных
Давидом внутри естественных границ страны, был один, Иерусалим, который
идеально подходил для этой цели. Расположенный в центре, он не был
исторически связан ни с одним племенем. Окруженный с трех сторон
пропастями, город был почти неприступен. Рядом проходили важные пути связи
и торговли. Помимо всего, город был завоеван Давидом и стал его любимым
детищем. Давид отдавал всю свою энергию на украшение и укрепление новой
столицы. Он присоединил к городу гору Сион (с тех пор территорию,
заключенную в стенах, стали называть "Городом Давида"). Построил роскошный
царский дворец и перенес в него древнюю святыню Бога Израиля. Собирался
построить для нее величественный храм. Со времен царя Давида до наших дней
Иерусалим и гора Сион были и остаются духовным (хотя не всегда
политическим) центром для большей части еврейского народа.
Последние годы царствования Давида были омрачены внутренними распрями. При
дворе, который соответствовал и восточной традиции, и экспансивной натуре
царя, процветали жестокость, ревность, интриги. Сам Давид, измученный
жизнью, полной войн и невзгод, преждевременно одряхлел. Его сыновья от
разных жен постоянно враждовали между собой, и кровавые схватки
происходили в самом дворце. В конце концов, сын Давида Авшалом поднял
открытый мятеж. Последние реформы Давида не были поддержаны значительной
частью населения. Вся страна пошла за Авшаломом, который захватил новую
столицу. Давиду пришлось искать убежища за Иорданом. Лишь верность
телохранителя, спасла его от гибели. Смерть Авшажжа в последовавшей затем
войне лишила его победу блеска.
Вскоре Давид умер - спустя сорок лет после его возвращения из изгнания и
провозглашения царем племени Иуды и через 33 года после того, как власть
его была признана всем Израилем. Не многие герои древней историк известны
нам так хорошо, как Давид. На наших глазах отважный юноша превращается в
зрелого мужчину и затем в рассудительного старца. Мы видим, как
талантливый лирический поэт, "сладостный певец Израиля", опускается в
глубины порока. Но во всем этом заметна удивительная честность,
способность признать свою неправоту, уважение законов морали, в какой-то
степени смягчающие даже самые позорные поступки. Более того, Давид обладал
исключительными личными качествами. Народ сохранил в своем сердце особую
симпатию к нему, не только как к основателю царской династии и выдающемуся
лирическому поэту. Если еврейская история, до Давида представлявшаяся
путаным лабиринтом, с его появлением становится связной и
последовательной, то причина этого заключается в первую очередь в его
энергии и гении. До него Израиль был сборищем враждовавших между собой
племен. К концу его жизни это был сильный и, как тогда казалось, единый
народ.
На смертном одре Давид назначил своим преемником младшего сына Соломона,
едва вышедшего из детского возраста. Новый правитель с самого начала
царствования столкнулся с волной недовольства, которую он безжалостно
подавил. Затем его правление было преимущественно мирным. Легенда рисует
царя Соломона как образец человеческой мудрости. Возможно, это связано с
тем, что он больше применял дипломатические методы там, где его отец
действовал силой оружия. Наступил период прочного мира. Положение
Палестины как торгового пути между Африкой и Азией, а затем и Европой,
использовалось более, чем когда-либо прежде. В ходе своих войн Давид сумел
захватит город Эцион-Гевер в Акабсхом заливе. Соломон отлично знал цену
этому владению. В те дни Суэцкий канал еще не соединял Средиземное море с
Индийским океаном. Из Эциона-Гевера или соседнего порта Эйлата
отправлялись суда в Индию и ва Дальний Восток. Тот, у кого в руках
находились одновременно Палестина и Эцион-Гевер, владел мостом,
соединявшим три континента.
Израильский монарх укрепил свои позиции на юге, заключив союз с Египтом, с
помощью которого он присоединил к своей территории Гезер - последнюю
ханаанскую крепость и один из крупных торговых центров на Ближнем Востоке.
Еврейское царство получило, наконец, выход к Средиземному морю. Крупные
торговые пути - из Египта в Вавилонию и из Средиземного моря в Индию проходили через территорию Палестины. Льняная пряжа и кони ввозились из
Египта и обменивались на ценную древесину из Ливана или на аравийские
пряности. Соломон поддерживал дружеские отношения с финикийцами,
установленные еще его отцом. За разрешение подковаться портами Акабского
залива для экспедиций на Дальний Восток финикийцы позволили еврейским
морякам участвовать в этих экспедициях и помогали Соломону в различных его
начинаниях. Через Палестину шла торговля с севера на юг и с запада на
восток.
За безопасность на дорогах Соломон взимал с торговых караванов дань. Он и
сам не пренебрегал участием в торговых экспедициях. Казна его была полна.
Иерусалим увидел редких зверей и товары из дальних стран.
Царский двор славился отличной организацией и многочисленными чиновниками.
Размеры царского гарема вошли в пословицу. Издалека приезжали принцы к
мудрейшему из монархов.
Столица была расширена и перестроена. Финикия поставляла материалы и
опытных мастеров, тогда как работу производили местные жители в порядке
повинности. Ремесленники из Тира помогали в сооружении роскошных царских
дворцов. Из финансовых и административных соображений страна была
разделена на 12 округов, не совпадавших с прежними племенными границами,
хотя, как показали дальнейшие события, центробежная тенденция была слишком
сильна, чтобы ее можно было подавить. Были укреплены некоторые пограничные
города; в войске появилась конница - колесницы.
Как часто бывало при подобных обстоятельствах, за расширением торговли и
ростом богатства страны последовал литературный подъем. Имя самого царя
связывалось с большим числом отточенных эпиграмм, стиль которых напоминает
стиль библейских притчей, традиционно приписываемых его авторству.
Контраст с лирическими порывами его отца характерен для той перемены,
которая произошла в жизни нации и царского двора.
Вершиной царствования Соломона явилось сооружение на горе Сион
величественного Храма для святыни, хранившейся прежде во дворце Давида.
Храм был открыт с большой торжественностью в праздник Кущей. (Суккот)
около 953 г. до н. э. Иерусалим стал не только политической, но и
религиозной столицей страны. Три паломнических праздника, особенно Пасха,
когда каждому мужчине полагалось явиться перед Божеством, служили
обогащению города и превращали его в буквальном смысле в центр
национальной жизни. Чтобы усилить значение Храма, все чаще стали запрещать
жертвоприношения в других местах. Первоначально это, возможно, был
политический ход, направленный в поддержку национальной святыни и
обслуживавших ее жрецов. Однако с течением времени эта тенденция увеличила
духовную силу еврейского монотеизма, показав, что религия возможна и без
жертвоприношения. Это помогло приверженцам иудаизма сохранить свою веру
даже тогда, когда Храма не стало.
Роскошь царствования Соломона была достигнута с помощью тяжелых налогов,
от которых, очевидно, было частично освобождено племя Иуды. Однако даже
если это не так, все равно южная часть страны была привязана к династии не
только кровью, но и экономическим расцветом, которому способствовали
царская политика и близость новой столицы. На севере, напротив, было
всеобщее недовольство. Еще при жизни еврейского "Царя-солнца" в империи,
основанной его отцом, появились признаки разрушения. Арамеи на
северо-востоке вновь обрели независимость, создав новое государство с
центром в Дамаске. Подняли мятеж эдомитяне. Среди северных племен начались
волнения. Когда в 933 г. до н. э. на престол взошел молодой неопытный сын
Соломона Ровоам (Рехав'ам), от него потребовали пересмотреть налоги.
Требование было отвергнуто, и вспыхнул мятеж. Восстал север; некий
Иеровоам бен Неват, стоявший во главе подобного же заговора еще при
Соломоне, был провозглашен царем.
Блестящим подтверждением государственных качеств царя Давида и его сына
явился тот факт, что племя Вениамина, бывшее первоначально самым ярым
врагом династии, теперь связало свою судьбу с племенем Иуды. После смерти
царя Соломона империя Давида, со всеми ее блестящими перспективами,
развалилась. Находившиеся о зависимости племена откололись. Отныне в
течение двух веков еврейская история вынуждена делить свое внимание между
двумя соседними государствами, кровно родственными, но постоянно
соперничавшими, а временами и воевавшими друг с другом. Иудейское царство
сохранило в качестве столицы Иерусалим. Центром Израильского царства стал
Сихем (Шхем). Интересно отметить, что узы общего происхождения, языка и
традиции часто сводили на нет политическое разделение. Литература этого
периода неизменно представляет народ единым, несмотря на политический
раскол. Отношения между северным и южным царскими домами оставались до
конца дружественными. Пленные, захваченные в нередких схватках, могли
ожидать более гуманного отношения к себе, нежели пленные неевреи. Однако
братоубийственная война ослабила страну. Превращение Палестины в центр
большой империи, оправданное ее географическим положением и начатое
Давидом, стало невозможным. Значение Палестины лежало не в сфере политики.

III. САМАРИЙСКОЕ ЦАРСТВО
1. До наших дней еврейская традиция дошла в том виде, как она сохранялась
в южном, Иудейском царстве. Этот факт затемнен тем обстоятельством, что в
Библию включена подробная история северных племен. В целях ясности
изложения лучше вначале проследить до конца скудную историю так
называемого Израильского царства, прежде чем вернуться в главное русло
еврейской истории.
По контрасту с относительным спокойствием в Иудейском царстве, где
династия Давида завоевала прочную популярность в народе. Израильское
царство находилось в состоянии постоянных волнений. Его раздирала вечная
вражда между племенами. Каждый удачливый полководец становился угрозой
прочности трона. За два века существования северного царства там сменилось
девятнадцать правителей (вдвое больше, чем в южной части страны). Многие
царствовали всего 1-2 года, некоторые-несколько месяцев, а один - только
семь дней. По крайней мере половина этих царей умерла насильственной
смертью, чаще всего от рук преемников. В редких случаях правителю
наследовал его сын. Лишь две династии продержались несколько поколений.
Иеровоам видел ту доминирующую роль, которую Иерусалим стал играть при
Давиде и Соломоне не только как столица, но и как место, где находилась
национальная святыня. Весьма хитроумно попытался он подорвать значение
Иерусалимского Храма. В двух концах своих владений, в Дане и Бет-Эле, он
воздвиг святилища, которые должны были привлечь паломников, прежде
направлявшихся в Иерусалим, и тем ослабить значение иудейской столицы. В
то же время царь пошел на уступку людской слабости. Он поставил в
святилищах позолоченные изображения быков. Правда, это не было попыткой
возродить идолопоклонство. Изображения должны были в конкретной форме
представлять Бога Израиля. "Вот Бог твой, который вывел тебя из земли
египетской". Однако жесткость монотеистической концепции должна была
неизбежно ослабеть. Последствия этого должны были проявиться позднее.
2. Иеровоам царствовал 21 год и умер в 912 г. до н.э. После него мы можем
назвать лишь одного-двух выдающихся правителей. Омри (887-876), взошедший
на трон после гражданской войны, проявил себя энергичным и дальновидным
монархом. Он перенес столицу из древнего Шхема, который был злополучным
городом для стольких его предшественников, на новое место в шести милях к
северо-западу, названное Самарией. Отныне все царство зачастую стало
называться этим именем. Чтобы развить в стране торговлю, а также охранить
себя от растущей мощи Дамасского царства, Омри вступил в союз с
финикийцами и закрепил его женитьбой своего сына Ахава на дочери царя Тира
Изевели (Иезавель). Политика Омри принесла плоды в царствование Ахава.
Внешние влияния, вызванные союзом с финикийцами, достигли кульминации: из
Тира был перенят культ Ваала (Мелькарта) в его крайней форме, включая
человеческие жертвоприношения. Царица Изевель принесла с собой идеи
абсолютизма, чуждые еврейской концепции монархии.
С политической и военной точек зрения правление Ахава было, в основном,
успешным до последнего периода. Несмотря на рост ассирийской мощи,
столкновения с Дамасским царством продолжались с переменным успехом.
Постоянно происходили пограничные набеги; временами отряды сирийцев
проникали далеко в глубь страны. Наконец вспыхнула открытая война. После
двух серьезных поражений царь Дамаска Бенхадад запросил мира. Но военные
действия время от времени возобновлялись. В 853 г. до н. э. в попытке
отвоевать обратно Рамот-Гилеад Ахав пал. Ему наследовали по очереди его
сыновья Ахазия (853-852) и Иехорам (852-843). Однако вся власть в Самарии
оставалась в руках царицы-матери Изевели. Консервативному течению
по-прежнему противостояло усиление иноземного влияния и явное отсутствие
справедливости при дворе. В конце концов, консерваторы подговорили Иеху,
самого энергичного полководца Иехорама, заявить претензию на престол. Это
была политическая и религиозная революция. Династия Омри была полностью
уничтожена, последователи культа Ваала безжалостно истреблены.
3. Династия Иеху правила ровно столетие с 843 до 744 г. до н. э. Сыновья
сменяли отцов в течение пяти поколений - беспрецедентный случай в истории
северного царства. Новая династия отказалась от мысли создать блок
пограничных сирийских государств против растущего могущества Ассирии и
завязала .дружеские отношения с ее великим царем. Это, естественно,
вызвало враждебность со стороны новой династии, пришедшей в это же время к
власти в Сирии. Воспользовавшись моментом, когда внимание Ассирии было
направлено в другую сторону, правитель Дамаска Хазаэль обрушился на южного
соседа. Поражение следовало за поражением. Наконец, при правлении сына
Иеху Иехоахаза (816-800) Самария подверглась осаде и была спасена лишь
благодаря внезапной панике в стане врага.
При правнуке Иеху Иеровоаме II (785-745) ненадолго вернулась спокойная
жизнь старых времен. Внутренние распри временно остановили рост
ассирийского могущества. Дамаск не являлся больше серьезным соперником.
Израиль был сильнее всех мелких сирийских государств, и, как при Давиде и
Соломоне, его власть распространилась на соседние территории от реки Оронт
в Сирии до Красного моря. Опять под израильским контролем находились
важные караванные пути по обе стороны Иордана. Возродились торговля и
ремесло. Заметный приток средств в страну прив„л к соответствующему
увеличению роскоши. Это, в свою очередь, вызвало нарушения морального и
религиозного закона, против которых яростно выступали пророки Амос и Хошеа
(Осия).
Однако династия Иеху кончилась, как и началась, кровью. Когда в 744 г. до
н. э. был убит сын Иеровоама Захария, страна погрузилась в полуанархию. В
течение следующих 10 лет пять правителей сменяли один другого на троне;
только один из них умер своей смертью. Египет и Ассирия имели в стране
своих сторонников и плели дворцовые интриги. В 736 г. в результате мятежа,
поднятого сторонниками Египта, на престол взошел Пеках бен Рамалия. При
нем Дамаск и Израиль вместе с несколькими филистимскими и финикийскими
городами создали коалицию против Ассирии. В молниеносной войне они были
разбиты наголову. Израиль потерял Гилеад и северные провинции, население
которых было угнано в плен. Пеках был свергнут оппозиционной партией и
убит (734 г. до н. э.). Его убийца Хошеа вступил на престол. То, что
Дамаск после двухлетней осады пал (732 г.) и таким образом с его
соперничеством было покончено, лишь усугубляло положение: между Израилем и
Ассирией теперь никто не стоял.
4. Смена правителя Ассирии и временное обращение ассирийских интересов на
север, а также надежда на достижение полной независимости - все это
заставило Хошеа прислушаться к подстрекательству Египта. Было достигнуто
соглашение с правящим фараоном, и Израиль демонстративно отказался платить
Ассирии тяжелую ежегодную дань. Расправа была скорой и ужасной. Салманасар
V бросил армию на юг. Обещанная египтянами помощь, как это часто бывало,
не появилась. Хошеа был захвачен и посажен в тюрьму, а затем, конечно,
убит. Самария подверглась осаде. Месяц за месяцем держался город, что само
по себе свидетельствует о прочности его положения и массивности
укреплений. После трехлетней осады преемник Салманасара Саргон взял город
и разрушил его до основания (721 г. до н. э.). В соответствии с неизменной
и безжалостной политикой Ассирии наиболее ценная часть населения, включая
знатных и богатых граждан, была уведена в плен в глубь империи. Здесь,
оторванные от земли отцов и смешанные с другими народами, они не были
опасны.
Спустя несколько лет (715 г.) в результате еще одного местного бунта
карательная экспедиция ассирийцев повторилась, возможно, даже в большем
масштабе. Самария была превращена в несколько ассирийских провинций,
каждая со своим губернатором. Военный гарнизон был усилен переселенцами из
центральных районов империи, которые выполняли в Палестине те же функции,
что палестинские изгнанники должны были выполнять в других местах.
В конце концов, переселенцы смешались с местным населением Палестины и
частично переняли их традиции. Так возник новый народ, впоследствии
названный - по их столице Самарии - самаритянами. Родственные своим
иудейским соседям по крови и по культуре, они имели свои политические
интересы и потому духовно и политически не вполне идентифицировались с
евреями, чье место они заняли.
Уведенные в плен израильтяне в конце концов растворились среди народов,
вместе с которыми их поселили, либо смешались со своими иудейскими
сородичами, с которыми они вступали в контакт. Правда, еще в течение
многих поколений отдельные лица могли проследить свое происхождение от
того или иного израильского племени. Но политическая независимость и
духовное своеобразие Северного Царства остались в прошлом. Отныне самое
характерное и самое жизненное в национальном сознании сконцентрировалось в
Иудейском царстве.

IV. ИУДЕЙСКОЕ ЦАРСТВО
1. История Иудейского царства резко отличается от истории Израиля. В целом
она была спокойной, лишенной по крайней мере внутренних раздоров. В доме
Давида всегда находился наследник престола великого предка, и до самых
последних дней существования Иудеи здесь почти не было споров за престол,
столь обычных в Северном царстве. Особая симпатия к династии Давида
навсегда сохранилась в сердце народа.
С другой стороны, политическая история Южного царства ничем не была
примечательна. Однако огромное значение Иудеи в истории человечества
перевешивает эту ее политическую непримечательность. Крошечная территория
Иудеи была колыбелью еврейского народа и еврейской религии; идеи, вышедшие
отсюда, вместе с идеями Афин и Рима сильнейшим образом повлияли на
человеческую цивилизацию. Если даже часть литературы, в которой заключены
эти идеи, возникла в Самарии, то именно Иудея сохранила и развила их,
благодаря чему они стали общим достоянием человечества.
Реховоа&heip;